Змееносец. Сожженный путь
Шрифт:
– Ты так сильно задумался, что не слышишь меня, Адин? Ты...
– Что? вздрогнул Адин.
– Ты муки принеси, а о остальном не беспокойся.
– Будет сегодня горячий хлеб, тяжело вздохнул Адин. Иншала, посмотрев на внучку, Адин, поднялся, поправил куртку, и вышел из комнаты.
– Иншала, прошептала Амела, вслед мужу. Вернись домой, целый.
Когда ты спросишь, у лжеца, зачем потворствует он смерти... Он обязательно ответит, а мне ли смерть нужна? Она такое же создание, и наказание людей, как безвозвратное страдание, по памяти, души моей...
Адин шел неспеша. " Зачем торопится, посмотрев на горы вдали, подумал старик. Здесь можно идти спокойно, а вот в конце квартала, придется перебежками, иначе меня убьют, и я не принесу домой муки. Амела расстроится, Самра останется голодной, нельзя, подбадривал себя Адин. Жизнь прожил, мне не страшно, за внучку боюсь. Вот мой страх, самый большой, на земле... в этом городе. "
– Адин, раздался тихий, голос на пустынной улице.
– А, вздрогнул Адин, повернувшись.
По улице шел, невысокий, сгорбленный, пожилой мужчина. Лицо его было болезненно бледное, взгляд потухший. "Как он сильно постарел, мой друг Мехмед, подумал Адин, глядя на мужчину, в рваном плаще. Кажется три дня назад, мы виделись, или нет... Что с ним?"
– Здравствуй, протянул руку Мехмед.
– Здравствуй, ответил Адин, разглядывая уставшее лицо друга. Ты сегодня один?
– Да, кивнул Мехмед. Инела совсем плохая, мучается. Жар у нее. Может ты знаешь, где найти лекарста?
– Надо спросить у миротворцев, задумался Адин. Там есть врачи.
– Думаешь они нам помогут? неуверенно спросил Мехмед, заглядывая в глаза друга. Да?
– А у кого еще, пожал плечами Адин.
– Может быть, прошептал Мехмед. Ты за мукой?
– Да, кивнул Адин
– А вода? Есть у тебя?
– Совсем немного, ответил Адин. Я поделюсь с тобой.
– Спасибо тебе.
– А ты? спросил Адин.
– Я пойду с тобой. Мука даже без воды, - еда. Правда?
– Конечно Мехмед, идем вместе.
Они пошли рядом, два старика, по пустынной улице...
– Зачем они нас убивают? Скажи Адин, ты знаешь? спросил Мехмед, глядя себе под ноги. Ты учитель, ты должен знать.
– Они говорят что это их земля. Этот город, где мы с тобой родились, и улица, по которой мы идем, и дом...
– Что делать нам? перебил Мехмед. Ты расскажи, куда нам идти? Может оставить дом, и идти пешком так далеко, где нет людей, готовых отобрать у тебя жизнь?
– Не знаю, покачал головой Адин.
– Если нас убивают, потому что мы мусульмане, где справедливость Адин? Почему? негромко говорил Мехмед. Я такой же человек, как они. У меня дети, внуки, семья большая... Я нехочу умирать.
– Когда льется кровь, шакалы звереют, остановившись, произнес Адин, глядя на Мехмеда. Они будут драть друг друга, до смерти.
– А мы? спросил Мехмед.
– Надо выжить, ответил Адин. Не отдать своей земли. Понимаешь?
– Мы брошены, обреченно произнес Мехмед, сникнув. Нас забыли все, прошептал он. Мы умираем в этом городе, зная что совсем рядом, есть мирная жизнь, и не стреляют.
– Скажи, ты убьешь того, кто придет к тебе в дом, неся смерть, спросил Адин. Сможешь?
– Да, не раздумывая ответил Мехмед.
– Они такие же, сказал Адин. Остановить все это, будет трудно.
– Зачем? удивился Мехмед. Очистим нашу землю от них, и тогда остановимся.
– Нет, покачал головой Адин. За смерть одного, просят смерти другого. А вот за смерть тысяч, кто ответит? А?
– Не знаю, смутился Мехмед.
– Их вера, будет стонать от печали... Она будет нести ответ... Наша, или другая, не человек, грустно произнес Адин. Содеянное тысячами сотрется, останется лишь след... В котором, только вера отзовется, понимаешь?
– Не понял. Как это? нахмурился Мехмед. Ты хочешь сказать мне, что после, будут убивать, только из за веры?
– Да, кивнул Адин. Сначало врагов своих, а после, вера. Хоть человек хороший, но думает иначе, и Бог другой... Лишь потому, его убьют...
– Другого нет, возмутился Мехмед. Ты понимаешь сам, о чем говоришь?
– В это трудно поверить, увидеть в себе, услышать других, говорил Адин. Но ты попробуй, ты же человек?
– Тех кто убил мою дочь, и ее детей, я никогда не прощу, сквозь слезы произнес Мехмед. Я буду землю кушать, но отомщу за них. Ты! Понимаешь! глядя на Адина, говорил Мехмед, подрагивая от злости. Всех! Твой сын Адин, он за что? Ты промолчишь?
– Отвечу, спокойно произнес Адин. Ты рассудительный человек Мехмед. Мы знаем много лет друг друга, говорим с тобой, но только, кто то из нас, глухой
– Не говори так, покачал головой Мехмед. Я слышу тебя Адин. Твою боль, страдания, слышу! А ты? Может быть ты, оглох? Молчишь?
– Я только хочу покоя, устало произнес Адин. Мира хочу, в моем доме
– Да, вдруг изменился в лице Мехмед. Ты сейчас правильно сказал,- покоя.
– Что бы мы не прятались в подвалах от обстрелов, что бы была вода, еда, и урожай хороший. Я хочу как раньше, спокойствия.
– Может ты прав, отрешенно прошептал Мехмед.
Вой мин, раздался как то сразу, будто лавина сходила с гор, мощным , быстрым потоком.
– Бежим в тот двор, указал рукой Мехмед, рванувшись вправо.
– Если слышишь вой, значит не твоя, улыбнулся Адин.
Взрывы раздавались в округе. Одна за одной, мины падали на город.
– Ты что, с ума сошел, крикнул Мехмед. Бежим!
Сделав несколько шагов, вслед за Мехмедом, Адин вдруг резко остановился, и усмехнувшись произнес:
– Устал я бегать от этих мин. Не мои они, - знаю.
– Адин, громко крикнул Мехмед, надо бежать в укрытие!
– Ты беги, махнул рукой Адин. У меня нога что то не гнется, я за тобой.