Змеиное гнездо
Шрифт:
Таггерту, как он и надеялся, повезло. Фотография второй девушки успела попасть в первый вечерний выпуск. Она занимала значительную часть первой страницы.
Морин уставилась на фото, ощущая подташнивание, зарождавшееся глубоко внутри. Лицо было донельзя знакомым. Такое не спутаешь ни с каким другим. И увидев раз, никогда не забудешь.
А Морин действительно встречала раньше это лицо. Здесь, в этом здании. Примерно два с половиной года тому назад.
Она опять вперилась в фотографию, почти взмолившись, чтобы это оказалось ошибкой. Но нет, Морин ясно помнила эти слегка раскосые глаза, эти скулы,
Ей стало немного жутко. Чувствуя дрожь, Морин направилась в кабинет Дерека Эмлота.
— Вы уверены, что вам это не почудилось? — спросил Эмлот, глядя на фотографию в газете, которую Морин положила на стол перед ним.
— Мне никогда не чудятся мертвые девушки, Дерек, — довольно язвительно ответила Морин. Она уже оправилась от первого потрясения, и покровительственный тон Эмлота ее раздражал. — Ее звали Мэри Халм. Примерно два с половиной года назад я беседовала с ней, когда она собиралась поступить к нам на работу ассистенткой. В распоряжение доктора Нильсона и Кристины Грей.
— Почему же этого не произошло? — спросил Эмлот.
Морин силилась вспомнить подробности. В поведении Мэри Халм было что-то странное, но что именно — никак не приходило на ум. Наконец Морин осенило:
— Верно, теперь припоминаю. Работа ее устраивала, но она сказала, что ей нужно еще несколько дней, чтобы подыскать жилье. Я хорошо помню, как она спросила, нет ли у меня кого-нибудь на примете, кто сдает комнату. Не знаю, что там дальше случилось, но она не приступила к работе в назначенный день. В конце концов мы решили, что вполне обойдемся без дополнительной ассистентки, и не стали печатать нового объявления. — Морин помолчала, глядя на Эмлота. — И, между прочим, именно вы приняли это решение, насколько я помню. Вы сказали тогда, что проект на данной стадии не слишком многообещающий, чтобы оплачивать еще одну единицу.
Эмлот отвел глаза от Морин и вновь посмотрев на фото.
— Не помню, — промолвил он. — Я каждый день принимаю десятки подобных решений. — Он опять посмотрел на фото. — Ведь это только реконструкция. А по прошествии такого времени и ошибиться нетрудно.
Морин была непреклонна.
— Дерек, я не ошиблась. У меня отличная память на лица. Ее звали Мэри Халм, и она приехала из Новой Зеландии. Если точнее, то из Крайстчерча.
— Ну, и что ты собираешься делать? — поинтересовался Эмлот. Видно было, что он сильно взволнован.
— Очевидно, сообщу в полицию, — ответила Морин. — Заеду туда сегодня вечером, после того, как заберу девочек из школы. — Она взяла газету со стола Эмлота. — Пожалуй, ее надо вернуть владельцу. Заодно проверю, удалось ли этому слесарю вскрыть дверь в серпентарий. Змей необходимо накормить.
Таггерт проезжал мимо цветочного магазина Анны Гилмор по пути в отделение полиции. По левую руку от дороги чуть впереди как раз было свободное место для парковки. Повинуясь импульсу, Таггерт остановил машину и выключил двигатель. Быть может, весть о том, что Карл Янг решил сделать копию бюста Дженет специально для нее, немного улучшит
Таггерт перешел улицу и направился к магазину. Тот был пуст, и на двери за стеклом висела табличка «ЗАКРЫТО». Таггерт посмотрел на часы. Три пятнадцать. Для обеденного перерыва слишком поздно, а чтобы закрыть совсем — слишком рано.
Обеспокоенно хмурясь, Таггерт подошел к близлежащему газетному киоску.
— Извините, вы не знаете, где Анна? — спросил он у молодой женщины за прилавком.
Та покачала головой.
— Магазин сегодня закрыт весь день. Вчера я ее видела, но она мне ничего не сказала. Может быть, доставляет заказы по адресам?
Морин Макдоналд выставила у двери в серпентарий охрану и собрала свои вещи. Посмотрела на стенные часы: почти полчетвертого. Слесарь провозился дольше, чем предполагал. Ей пришлось ждать, пока он закончит, и это нарушило весь распорядок дня. Надо спешить, чтобы успеть забрать детей.
Она заторопилась на стоянку для автомобилей. Открыв дверь, небрежно швырнула портфель и сумку на переднее сиденье рядом с водительским местом, забралась внутрь, вставила ключ в зажигание и завела двигатель.
Мотор ожил, заурчал, приглушив другой, более слабый, звук. Полуоцепеневшая, вялая от холода черная мамба все же издала предостерегающий шип в ответ на внезапное вторжение.
Предупреждение осталось незамеченным. Морин включила скорость и тронулась с места, а змея тем временем вновь успокоилась под ее сиденьем.
Таггерт позвонил в дверь Анне Гилмор в третий раз, но не дождался ответа. Он сошел с крыльца, посмотрел на дом. Окно спальни на втором этаже было приоткрыто. На крыльце под дверью стояли две бутылки молока, — очевидно, они стоят здесь с раннего утра. Обернувшись, он убедился, что автомобиль Анны припаркован у тротуара.
С нарастающим недобрым предчувствие Таггерт опять подошел к двери, нагнулся и, подняв клапан, пытался рассмотреть, что лежит в почтовом ящике. Несколько писем и рекламных листков.
Недоброе предчувствие постепенно превратилось в холодную уверенность, что случилось непоправимое. Таггерт отошел на шаг, и с размаху ударил ногой по дверному замку. С металлическим звяканьем и деревянным треском дверь открылась.
Таггерт осторожно вошел в переднюю, чутко прислушиваясь после каждого шага.
— Анна? — позвал он, не рассчитывая на ответ. В доме стояла мертвая тишина, только в гостиной негромко тикали настенные часы.
Таггерт подошел к лестнице, положил руку на перила и осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Позвал опять:
— Анна! Это я, Джим Таггерт.
С мрачным и спокойным выражением лица Таггерт начал медленно подниматься по лестнице.
Он нашел ее в комнате Дженет. Таггерт почти не ожидал увидеть ничего другого. Анна лежала, раскинувшись навзничь на кровати, совершенно неподвижно. Таггерт моментально обвел взглядом спальню и заметил на видном месте бюст Дженет. Легкий ветерок через приоткрытое окно чуть отдувал занавески. На тумбочке стоял стакан с водой и опорожненный пузырек из-под таблеток. К ножке настольной лампы был приставлен конверт с единственным словом на нем: «Джиму».