Змеиного царевича корона
Шрифт:
– Я к Аскольду Бенедиктовичу по личному вопросу, – важно сказала я охранникам в гулком холле.
– Вы записаны?
– Он – мой свекр. Я не должна записываться.
– Простите, госпожа Полозова, не положено. Запишитесь заранее, получите пропуск…
– Делать мне больше нечего. Позвоните там господину Аскольду и сообщите, что я пришла.
– Так в Серпенте не делается.
– Ну так он не царь, а всего лишь Советник. Выбранный народом, между прочим. Мне что, поведать прессе о том, что жена его единственного сына должна за месяц записываться на прием? То есть я, берегиня и Хранительница Артефакта Истинной Любви, не
К чести охранников, они даже немного смутились. Кстати, добры молодцы были в среднем агрегатном состоянии, в смысле с хвостами. Научились, молодцы. Насколько я знаю, многие не смогли. Зубослав мог, дед его мог, у Геры с Ядиком не получалось пока. А эти прям красавцы.
– Что здесь за скандал? – раздался довольно-таки ядовитый голос из коридора. О, я все правильно рассчитала, заявившись ближе к обеду. Вот и Аскольд Бенедиктович собственной персоной. – Алена? Что вы тут делаете?
– Пришла с вами поговорить, папенька.
Импозантный мужчина в белоснежном костюме и сверкающих лаком туфлями ощутимо поморщился. Я ему не нравилась, не знаю даже, почему.
– Это надолго?
– Зависит от вас, – дипломатично уклонилась от прямого ответа я.
– Хорошо, у меня обед. Вы не против перекусить?
– У меня конфиденциальный разговор.
– Я понял. Тут поблизости неплохой ресторан с отдельными кабинетами. Пойдем туда.
Мне всегда нравились блондины (брюнеты и шатены, впрочем, тоже), которые умели с небрежным изяществом носить классические костюмы и галстуки. А красивые крупные блондины с длинными волосами, стянутыми в хвост на затылке, нравились вдвойне. Зубослав у меня великолепен, но и папка его чертовски хорош. С таким и по улице прогуляться приятно. Особенно, когда он молчит.
Потому что разговаривать с этим мерзким типом очень сложно.
– Вам нужны деньги? – прямо спросил папенька, едва я опустилась на стул в крошечной, но очень дорогой комнатке.
– С чего бы? – не поняла я.
– Ну, вы же не просто так попросили приватного разговора. Женщинам всегда нужны деньги, разве нет?
– А вы не очень хорошего обо мне мнения. Нет, не нужны. У меня есть.
Белесая бровь насмешливо взлетела вверх. Папенька потер пальцами переносицу, подумал немного и предположил:
– Будете жаловаться на Зубослава? Он вас обижает?
– О своем сыне вы тоже не очень хорошего мнения, – заметила я. – Странно. Ладно я, меня вы не знаете совершенно. Но Славку-то за что?
– Алена, я не настроен играть в угадалки, у меня мало времени. Чего вы хотели от меня? – мой свекр очень дипломатично ушёл от конфликта. Я оценила.
– Аскольд Бенедиктович, почему замяли историю с сапогами? – прямо спросила я у нага.
Теперь вверх поползла и вторая бровь.
– Потому что мой единственный сын ограбил музей. Не самый благородный поступок.
– У него не было выхода. Разве дали бы ему сапоги просто так?
На ледяном лице Аскольда, наконец, появились вполне человеческие эмоции. Он закатил глаза и посмотрел на меня как на дуру.
– Алена, зачем вы сперли сапоги? Ну зачем? Зубослав всегда был хулиганом, но ограбление музея – это перебор даже для него. Вы не представляете, какой это позор для семьи!
– Но ведь легенда…
– Да какая в хвост легенда? Это все сказки для малышей!
– Нет-нет, мне все это очень интересно! Вы знаете, что Громохвост требует, чтобы Зуб отправился в Явь и принес корону Великих Полозов? Мне кажется, не знаете…
Маска ледяного спокойствия разлетелась вдребезги. Аскольд Бенедиктович сначала побелел, потом покрылся багровыми пятнами, потом орал. Много и красноречиво. Я с нескрываемым удовольствием слушала то, что он думает о своем тесте, о своем сыне и о всем роде Полозовых в совокупности. И про сапоги он не забыл, и про корону тоже. А потом мы разговаривали. Как два взрослых человека обсудили проблему и пришли к одинаковым выводам.
Зубославу бы это совершенно точно не понравилось, поэтому ему решили пока не говорить. Может быть, мы оба ошибаемся. Может быть, все совсем не так грустно. Поживем – увидим. А пока да, нужно в Явь за этой проклятой короной. И Аскольд Бенедиктович обещал нам оказать всяческое содействие.
Глава 2. Лихо Одноглазое
Зубослав
У нашего народа не самые лучшие отношения с другими долгожителями. Великие Полозы, если верить истории, власть любили жесткую и делиться ей ни с кем не стремились. Да и законы в прежние времена не самые лояльные были, все же нам это в универе преподавали, я вполуха слушал.
Берегини нагов двести лет как недолюбливают, мелкие народцы после разделения территорий демонстративно перешли под власть Лиха, а упыри в принципе считали всех теплокровных низшими расами. И только Морскому Царю с нами делить нечего, потому что дышать под водой никто, кроме русалок, пока не научился.
В общем, поехал я в Лихолесье не с самым радужным настроением.
Большие леса мне не нравятся, внушают тревогу. Тяжелые толстые стволы, влажный мох, проминающийся под ногами, чьи-то глаза, наблюдающие из темноты ветвей, противно орущие птицы… Зато я в полной мере оценил преимущество ходьбы на двух ногах. Конечно, ботинки мгновенно промокли и теперь неприятно хлюпали, но будь я с хвостом – уже бы угваздался в грязи по пояс. Нет, наги не боятся испачкаться, но потом чешую чистить – приятного мало.
Меня не встречали. Мне были не рады. Я шел по узкой, то и дело пропадающей тропинке в гордом одиночестве. Если б не предупреждающие знаки “Не буди лихо пока тихо”, “Лихо споро, не забудешь скоро” и прочее, прочее, я б мог и заблудиться. Мне повезло – на дорогу выскочил заяц, а я готовился. Успел ушастого воздушной петлей поймать и потребовал:
– Леший, отведи меня к хозяину леса!
Угадал. Зайцу волей неволей пришлось принять более привычный для себя облик лохматого бородатого старичка невысокого роста. Против мага он сделать ничего не мог, только поглядел гневно, насупился и поплелся вперед по тропинке. Петлю я на всякий случай не распускал, чтобы не сбежал. Дурдом, честное слово! Никакого прогресса, дикость совершенная! А еще говорят, что в Нави все цивилизованно!