ЗМЕИные поцелуи
Шрифт:
– Какой же ты!
– Как все. Думаешь, твой Димочка не такой?
– Скажешь тоже! Он меня любит!
– И я когда-то Инну любил. Но её постоянная болтовня о шмотках, поездках на море, тяга к вечеринкам…
– Ты забываешь о постели, братец. Сам же признался, как-то, что она огонь!
– Постель это, да. Это. Но и там нет чувств. А даже самое феерическое, что может происходить между любовниками в постели, теряет новизну и превращается в акт, спектакль, игру, когда нет любви.
– Благодарность? Уважение?
– Пустышка. Глаза не горят. Сердце не замирает. Страсть – бездушна. Она, как волна, что вначале быстро накатывает и накрывает с головой, а потом так же быстро отступает. А от чрезмерной качки на волнах, случается морская болезнь и отвращение даже к самому изысканному удовольствию.
– А ты жесток. Очень жесток.
– Нет, сестрёнка. Это жизнь.
– Жизнь – не жизнь, но Димочка меня никогда не бросит.
– Оля-Оля, – покачал головой парень, – если он бросил женщину, с которой прожил много лет, то что говорить о тебе.
– Нет, – не согласилась Ольга. – Меня с его старухой даже сравнивать не стоит.
– Я и не сравниваю. Я даже, – запнулся, – не видел её. С твоим Димочкой-то встречался всего пару раз.
– Вот и отлично, нечего мне его портить.
– Брось, – захохотал мужчина, – он давно тобой испорчен.
– Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю.
– Не хочешь, чтобы он сбросил свои розовые очки?
– Не хочу. Очень не хочу. Он мне пока нужен.
– Пока? Неужели нового «Димочку» подыскиваешь? Или уже?
– Шшш, – прижала палец к губам Ольга. – Не сглазь.
Глава 25.
Любовь словно рак поражает мозг влюблённых. Порабощает. Иссушает. Лишает воли. Сильные чувства вызывают рост злокачественной опухоли. Она быстро разрастается. Вначале нет боли. Только эйфория. Чувственный экстаз. Всё будто в тумане, в сладостной дымке. А потом примешивается страх. Страх и ревность. Боязнь потерять себя. Боязнь потерять объект своих чувств. Всё чаще и чаще появляется боль. Боль разочарования. Боль осознания, что даже самая великая любовь может пройти, испариться, исчезнуть. Над чувствами надо работать. Но это должна быть двухсторонняя борьба. Борьба за счастье.
Сердце постоянно ноет. Душа мечется.
Как бороться, чтобы не было принуждения, не знает никто…
Вот и Дмитрий не знал…
Он вообще, в последнее время, ничего не знал.
Отношения с Ольгой стали напряжёнными. Вроде бы всё было замечательно, но что-то настораживало его.
Грязная посуда? Он купил посудомоечную машину. Нестиранные вещи? Он оплачивал услуги прачечной. Невкусная еда? Еду заказывали из любимого ресторана Оли.
И всё же, что-то было не так…
Только что?
Может быть то, что девушка продолжала раз в неделю с подругами посещать ночной клуб и веселилась там до утра… Сколько раз Дмитрий отчитывал её, дулся, демонстративно не разговаривал, но всё было тщетно.
Мужчину злило, что она не торопилась познакомить его со своими друзьями и родителями. Её брата он видел всего пару раз. И парень, который был на несколько лет старше сестры, не понравился мужчине. Слишком красивый, слишком наглый, слишком циничный. А когда родственник Ольги прямым текстом высказался о том, что Дима не потянет ни финансово, ни сексуально удовлетворять прихоти его сестры, терпение мужчины лопнуло. Он хотел ударить парня кулаком в лицо, чтобы стереть самодовольную ухмылку, но получил от него сам. Нос Димы был сломан. Кровь залила лестничную площадку, которую позже Дмитрию пришлось убирать самому, так как Оля отказалась: мол зам загадил, сам и убрал, а она не нанималась…
– Я до тебя защищал свою сестру, – шипел брат Ольги, – и после тебя буду делать это. Так что умерь свой пыл «папочка».
– «Папочка»? – охнул Дима. – Ольга беременна?
– Ну, ты, динозавр, – захохотал парень.
– Не понимаю.
– Сам подумай, как вы смотритесь с Оленькой?
– Как? Нормально.
– Как «папочка» и «дочурка».
– Я не настолько стар.
– Но и Оля не настолько стара, – снова захохотал парень.
– Ты против наших отношений? – догадался Дима.
– А кто бы обрадовался? – нахмурился молодой человек. – Она раньше встречалась только с ровесниками. Максимум на пять лет старше её. А тут ты…
– И что? – пожал плечами мужчина. – Это любовь.
– Любовь, – хмыкнул брат Ольги. – Дай, бог. Дай, бог.
Потом они что-то пили, обнимались, почти целовались и клялись друг другу в вечной дружбе, но неприятный осадок в душе Димы всё равно остался.
Глава 26.
Почему-то, когда кажется, что жизнь, вроде бы, наладилась, всегда происходит что-нибудь из ряда вон выходящее. Живёшь себе, живёшь. Никого не трогаешь, а тут бац… и проблема возникла… Сама собой между прочим, но с большими амбициями и ещё большим самомнением.
Для Димы такой проблемой стал неожиданный приезд… любимой мамочки, которая как всегда решила внезапно нагрянуть к обожаемому сыну. И плевать, честно говоря, она хотела, что сыночка развёлся и живёт на птичьих правах у пока ещё, любовницы…
Это знаменательное событие случилось в ночь с субботы на воскресенье.
Сашка был разбужен непрекращающейся трелью дверного звонка. Зевая и по-стариковски шаркая тапками, парень вышел в коридор. Но весь сон, как рукой сняло, когда через дверной глазок он увидел любимую бабушку, Кристину Олеговну.
– Ба? – открыл он дверь, да так и замер, глядя на пожилую женщину в светло-серых брючках и оранжевой футболке.
– Ну, здравствуй, внучек, – улыбалась во все тридцать два винировых зуба бабушка.
– Ага, привет, – отозвался Саша, продолжая стоять в дверях.
– Ты меня пустишь или как? – смешно тряхнула она лимонно-жёлтыми волосами, длиной до плеч.
– А, ну да, – улыбнулся парень, – заходи. Ты к нам или к отцу?
– Ко всем, – засмеялась женщина. – Мать-то где? Спит?