Змея и Крылья Ночи
Шрифт:
— Поздравляю, — сказал он. — Вы — финалисты Кеджари. Вы прошли в два финальных испытания. Наша Темная Мать очень довольна вами.
Никто не выглядел довольным собой. Все были настроены мрачно.
— Чтобы отпраздновать вашу победу, — продолжал Министер, — к удовольствию Ниаксии был проведен церемониальный пир в честь вашего дара Матери Алчной Тьмы. Кровь, которая была пролита, и кровь, которую вам еще предстоит для нее пролить.
Его улыбка стала шире, как будто это было единственное, что приносило ему истинное удовольствие.
Иногда
— Идите, — сказал он. — Исцелите себя. Отдыхайте. Лунный дворец, по щедрости Ниаксии, обеспечит вас всем необходимым. Возвращайтесь в церковь на закате.
В АПАРТАМЕНТАХ было слишком тихо без Мише. Мы с Райном не разговаривали, пока возвращались, и я бесконечно осознавала это молчание.
Он заговорил первым, только когда за ним плотно закрылась дверь.
— Целых шесть часов отдыха после того, как мы чуть не погибли ради развлечения нашей благосклонной богини. — Он одарил меня полуулыбкой. — Как щедро с их стороны.
Я принужденно хихикнула, и его брови распрямились.
— Что?
— Хм?
— Это было похоже на звуки умирающей кошки, но еще больше меня беспокоит то, что ты действительно притворилась, что смеешься над шуткой, которая даже не была смешной.
Над этим я бы почти рассмеялась. Но моя голова была затуманена, а тело измождено. Теперь, когда шок от испытания начал проходить, то, что я сделала, и то, что я так мало в этом понимала, начало проясняться.
— Хэй, — мягко сказал Райн.
Я посмотрела на него.
И из всего, что только что произошло сегодня, этот момент, возможно, был самым пугающим.
Потому что прямо сейчас во мне одновременно столкнулись две истины:
Во-первых, он смотрел на меня так, словно мое благополучие действительно было важно для него. Что ему, должно быть, действительно не все равно, потому что я чувствовала то же, что и он. Я почувствовала его панику, когда была в опасности, и это означало, что он почувствовал мою, когда я подумала, что Анжелика убьет его.
Во-вторых, что испытание Третьей четверти луны закончилось. Мы больше не нуждались в союзе. И это означало, что-либо он убьет меня, либо я убью его.
— Что ж, — сказала я, — мы сделали это.
Мой голос был хриплым.
— Черт, конечно сделали.
Он сделал шаг ближе, его глаза не отрывались от моих.
Я должна была напрячься. Я должна была потянуться за своим клинком.
Но я не сделала этого.
— Ты была чертовски великолепна, Орайя, — пробормотал он. — Надеюсь, ты это знаешь.
Я вздернула подбородок и сказала со всей убежденностью, на какую была способна:
— Я знаю.
Он рассмеялся. Его глаза морщились, когда он улыбался. Замечала ли я раньше, как мне это нравится?
— Отдохни
Он говорил так непринужденно, но я знала, что он имел в виду. Так он признавал, что между нами что-то изменилось? Он хотел сказать, что ни один из нас пока не должен делать никаких следующих действий?
В любом случае, я была благодарна за это. Благодарна за то, что мне не пришлось тратить эти несколько часов на то, чтобы уговорить себя убить его. Что бы ни пришлось делать завтрашней Орайе… это может быть ее проблемой. Сегодняшняя Орайя могла просто понаблюдать за ним еще немного.
Я не позволила даже намеку на это прозвучать в моем голосе, когда ответила:
— Хорошо.
Он опустил подбородок, подошел к двери и открыл ее. Перед тем, как он проскользнул внутрь, я сказала, немного слишком быстро:
— Райн.
Он оглянулся.
— Я признаю, что ты был хорошим союзником, — сказала я.
Он подмигнул мне.
— Ты знала это с самого начала, — сказал он и закрыл за собой дверь.
Я НЕ БЫЛА УВЕРЕНА, что именно имел в виду Министер, когда сказал, что «Лунный дворец обеспечит», но оказалось, что он имел это в виду очень буквально.
Лунный дворец дал мне целебные зелья и повязки. Он дал мне горячую ванну с семнадцатью нелепыми ароматами мыла. Он дал мне набор расчесок, с которыми я не знала, что делать.
И он подарило мне платье.
Когда я вернулась в спальню после ванны и увидела, что оно аккуратно разложено на покрывале, как будто ее положил туда молчаливый, невидимый слуга, я действительно рассмеялась вслух.
— Это, должно быть, чертова шутка, — сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Очевидно, я не могла это надеть.
Но у меня не было других вариантов. Словно предвидя мое недовольство, Лунный дворец лишил меня всех альтернатив. Ящики и шкафы были пусты. Даже мои окровавленные доспехи исчезли. Поэтому, побродив несколько минут голой по комнате в бесплодных поисках чего-нибудь другого, я надела это проклятое платье.
Я едва узнала себя в зеркале.
Ткань была гладкой и шелковистой, темного, насыщенного фиолетового цвета, странно знакомого оттенка, который я не могла определить. Спереди оно спускалось в глубокий V-образный вырез, верхняя часть была достаточно структурированной, чтобы очертить изгиб моей груди. Она держалась на черных металлических цепочках, и тот же сверкающий металл черного дерева опоясывал лиф, украшая мою грудную клетку, напоминая броню. Спина была низкой и открытой, длинные цепи пересекали мою спину. Юбка слегка опускалась вокруг моих ног, которые были обуты в изящные серебряные сандалии.