Змея в тени орла
Шрифт:
Мысли путаются и исчезают. Ровно бьется сердце. Ровно ступают ноги. Рашид, как обещал, ведет по утоптанным тропинкам. Не нужно прорубаться сквозь заросли, разве что пригибаться иногда приходится, чтобы не цеплять ветки, слишком низко нависающие над тропами. Звериными? И звериными тоже. Тех, кто живет в этом лесу, нельзя назвать ни зверями, ни людьми. Оборотни.
Только изменился воздух. Странно. Куда делась привычная пряная духота? Где густой настой из запахов листьев и цветов? Ветер? Откуда бы?
– Алярм! – странно-высокий голос перевертыша.
Цветная, косматая, когтисто-зубастая волна. Густой запах со всех сторон. Блестящие глаза. Острые зубы.
Звери. А за ними люди. И стрелы свистят…
Боги! Здесь не пройти! Их слишком много, слишком…
Тело действует само. А обреченность звенит высокой нотой, как звенит зацепленная походя струна лютни.
– Вперед! – рычит Йорик, ударами клинков пробивая дорогу в космато-рычащем месиве.
Эфа рванула в образовавшуюся брешь, не успев задуматься, куда «вперед» и зачем? Да и не думают над приказами. Их выполняют.
Почуяла стрелу сзади, пригнулась, от следующей ушла в кувырок. Вперед!
Краем глаза заметила Легенду. Эльфийка неслась следом. Что делалось позади – не важно. Не до того!
А в лицо ветер. Ветер! Джунгли обрывались резко, как обрезанные. Вот они, душные заросли, а вот – поле. И лес за ним. Другой. Светлый. Прозрачный. Такой неуместный… Из травы поднимаются рядами лучники. Одновременно натягивают тетивы, и молнией мелькает пятнистый котище, на лету сбивая стрелы. В себя ловя. Катится, обламывая хрупкие древки. Он был рядом со стрелками раньше, чем успели те схватиться за мечи. И Эфа не смогла поймать момент, когда пятнистая шкура превратилась в одежду и вместо кота смерчем пошел по телам гибкий как кошка человек.
Вперед.
Убив тех, кто оказался на пути, промчались дальше, оставив Рашида, так же как оставили Линнара и Исхара.
Но сотник оказался рядом как раз вовремя, чтобы отвлечь на себя третью волну нападающих. И Тэмор ожившей скалой топтал хрупкие человеческие тела.
Впереди было чисто. А сзади спешили те, кто не успел умереть. Кто не сумел встретить и стремился теперь догнать.
– В лес! – рявкнул Йорик, стирая ладонью кровь, заливавшую лицо. – Тэмор, вперед!
Но вместо того чтобы выполнять приказ, тролль развернулся к командиру:
– А ты? – И, не дожидаясь ответа, сгреб орка могучими лапами. В равнодушную спину ударили стрелы. Бесполезно ударили. Тэмор только плечами повел, и железные наконечники повываливались из крепкой шкуры.
– Тэмор! – кричала Эфа, отступая под прикрытие высоких толстенных стволов. – Шевелись ты, скотина!
Тролль побежал, поеживаясь, когда попадали в него стрелы. Йорик вывернулся и понесся рядом. Они бок о бок пересекли границу светлого леса, а стрелы осыпались вниз, не долетев до первых деревьев.
– Финиш! – выдохнул сотник, уворачиваясь от споткнувшегося Тэмора.
– Дурак! – проскрежетал тролль, и сделал неприличный жест яростно орущим врагам. – Не спасти Рашида было.
– Знаю. – Йорик уже не обращал внимания на оборотней. – Спасибо. Целы? – он глянул на Эфу, на Легенду.
– Целы, – кивнула Разящая. – Ты-то как?
– А что ему сделается? – зло бросила запыхавшаяся Легенда. – Вместо него Линнар с Исхаром погибли. Рашида не спасти… Нужен ему Рашид!
Не дожидаясь ответа, эльфийка отвернулась и пошла в глубь леса.
– Да-а. Не любит она тебя, – прогудел Тэмор, скрывая неловкость. Орк махнул рукой:
– Кого она любит?
– Пойдем, воду поищем, – сказала Эфа, бросая взгляд на столпившихся у опушки оборотней. – Тебе умыться надо.
– Настоящие орки не умываются, – поморщился Йорик.
– Так ты не настоящий.
– Тоже верно.
В голову не пришло почему-то, что лес тоже опасен. Легенда убрела вперед одна, и никто за нее не встревожился. Впрочем, Легенда-то ладно, сожрет ее кто – плакать будет не о чем. Но вот то, что о себе не побеспокоились, – это было странно.
Странность осознали уже, когда нашли неглубокий ручеек с прозрачной холодной водой. Сначала умылись и напились. Эфа осмотрела критически глубокую царапину, рассекшую сотнику правую бровь. Покривила губы:
– Шрам останется. Ладно хоть глаз не вытек.
– Заживет как на собаке. – Йорик огляделся:
– Слушайте, а почему нас до сих пор никто не ест?
– Кому мы нужны? – вздохнул Тэмор. – Хочешь, чтобы съели, – прогуляйся на опушку.
– Так ведь вроде Злой Лес.
– Для кого злой-то? – резонно спросил тролль. – Для оборотней? Или для богов? Ну они сюда и не суются. Ты видел, как стрелы падали?
– Но ведь должен же кто-то…
– Нас сожрать? А как же! На Цошэн и доедят, что осталось. Змеюшка наша чует что-нибудь? – Тэмор задумчиво посмотрел на старательно принюхивающуюся Разящую. – Ни хрена она не чует. Безопасно здесь.
– Так не бывает.
– Мы от опушки до ручья дошли, как эти… ну, ты слово такое говорил, ругательное… Как туристы, вот! Рты разинули и о корни спотыкались. Ты вообще одним глазом смотрел. И никто нас не съел. Теперь уж и не съедят.
– Так не бывает.
– Спятил, – вздохнул Тэмор, обернувшись к Эфе. – Я как знал. Когда его по башке приложило, так сразу и подумалось мне: не к добру.
– Давайте вверх по ручью поднимемся, – предложила Разящая, замяв деликатную тему. – Все к Цошэн поближе.
– Давайте покурим сперва – возразил Йорик. – Я все пытаюсь понять, почему нас до сих пор никто не ест.
– Подождать предлагаешь, – понимающе кивнул тролль. – Ну, тоже дело благое.
Они сели рядом на берегу. Достали трубки. И лицо Йорика, страшноватое – правый глаз заплывал и почти уже не открывался, – озарилось вдруг блаженной улыбкой.