Змея
Шрифт:
Постепенно картина начала вырисовываться.
Змеей был тот человек, который планировал ограбление. Тот, которого никто не видел и не знал Тот, который с самого начала решил обмануть товарищей и Г похитить добытые деньги.
Блэки Конли. Ловкая и хитрая бестия. Он был подручным Сонни, но с самого начала дело разрабатывалось по его плану. Потом он сбежал с деньгами. Он оказался более ловким, чем его считали друзья. Он выждал тридцать лет и теперь вернулся в гангстерский бизнес.
Если все это сойдется! А это должно сойтись...
Я долго смотрел на вырезку.
Пит спросил:
— Ты нашел что-нибудь?
— Кажется, да.
— Скажешь
— Почему бы и нет? — Я отложил вырезку и посмотрел на него — Ты умеешь молчать?
— Сначала расскажи.
Выслушав меня, он присвистнул и сделал несколько записей Я предостерег его — Пока подожди публиковать это. Иначе этот тип сбежит, получив предупреждение, и мы останемся с пустыми руками.
Он отложил карандаш и улыбнулся:
— Ладно, Майк. — Потом он собрал вырезки и направился к двери. — Дай мне знать, если тебе что-то понадобится.
Я подмигнул ему, потом снял трубку и позвонил Пату. В виде исключения он был дома и стал ворчать, потому что я его разбудил.
— Какие новости, Пат? — спросил я.
— У меня есть для тебя одна неожиданность.
— Да?
— Хочешь вычеркнуть из своего списка Арнольда Гудвина? Он мертв.
— То есть?
— Два месяца назад погиб в автомобильной катастрофе в Саратоге. Его труп пролежал все это время в морге, потому что никто не хотел его забирать. Рапорт пришел только сегодня вместе с отпечатками пальцев.
— И это он?
— Несомненно. Отпечатки очень отчетливы. Это он.
— Что ж, это сокращает список. А что с Бэзилом Левитом?
— Нам пришлось раскапывать все его прошлое, а это не так-то легко. Но мы нашли кое-что. Девятнадцать арестов после того, как он потерял лицензию частного детектива. Осужден только дважды. Ему везло. Во время одиннадцатого ареста обвинялся в нанесении телесных повреждений. Его защитником был Сим Торренс, и ему удалось добиться оправдания.
— Это совпадение мне не нравится, Пат.
— Ах, не придавай этому значения. Сим в то время был адвокатом, и у него были десятки таких случаев.
Левит никогда не брал себе дважды одного и того же адвоката. Но всегда это были первоклассные юристы. У Торренса была тогда прекрасная репутация, и шансов проиграть дело было ничтожно мало. Тем не менее я вызвал Торренса для объяснений, но он прислал Джеральдину Кинг с подробным отчетом. За час, пока рассматривалось дело, он получил пятьсот долларов.
— А кто был потерпевшим?
— Один придурок. Все закончилось уличной дракой, но Торренсу удалось убедить суд, что Левит действовал в пределах самообороны. Кстати, еще новость; наш нынешний прокурор Чарли Форс защищал его во время семнадцатого ареста. То же самое обвинение, и его опять оправдали. — Забавно, что они знакомы.
— Майк, если имеешь дело с судом и полицией, то поневоле познакомишься и с преступниками. Торренс общается с ними так же, как ты и я. Но оставим это. Я послал двух агентов показать кое-где фотографии Левита и справиться о нем. Сегодня вечером мне звонил один человек, очевидно видевший эту фотографию, и спрашивал, почему мы интересуемся Левитом. Он не назвался, и я не сказал ему ничего, только предложил ему прийти к нам, если он знает что-нибудь о Левите. Он сказал “О'кей” и повесил трубку. Единственное, что нам удалось установить, — это то, что звонок произведен из той части Бруклина, где находятся магазины, рестораны и бары.
— Черт возьми, Пат. Левит бывал там.
— И еще миллион других людей. Кстати, это был звонок из открытого
— Тогда подождем. Возможно, он позвонит.
— В большинстве случаев они звонят, — сказал Пат. — Есть у тебя новости?
— Да, кое-что есть. Завтра утром я зайду к тебе и расскажу. Спокойной ночи.
Повесив трубку, я стиснул руками голову и, глядя на телефон, попытался связать воедино все частности. Странно, думал я, чертовски странно. Однако в каком-то смысле отдельные части этой головоломки и подходили одна к другой все лучше...
Пронзительно зазвонил телефон и прервал мои мысли. Я снял трубку и услышал взволнованный голос:
— Майк, говорит Джеральдина Кинг. Вы не сможете к нам срочно приехать?
— А что случилось, Джеральдина? Она была слишком взволнована, чтобы объяснять, и сказала только:
— Прошу вас, Майк, приезжайте сейчас же. Это очень важно.
И повесила трубку.
Я оставил Вельде записку, где указал, куда я поехал, и обещал потом отправиться к себе на квартиру.
Полицейский, стоящий на посту у дома Торренса, внимательно изучил мое удостоверение, прежде чем пропустить. Здесь я увидел двух репортеров, которые разговаривали с агентами полиции и капитаном пожарной команды. Но казалось, они мало что узнали от них.
Джеральдина Кинг с озабоченным лицом открыла мне дверь.
— -Что случилось? — спросил я — Сюрел садовый домик Сью.
— А она сама?
— Она не пострадала Лежит сейчас в постели Входите — Нет, я хочу сначала осмотреть домик. Она натянула пуловер, и мы прошли под дождем к тому месту, где стоял садовый павильон. От него осталось не много — только фундамент. Пожарные и дождь уже затушили пламя, лишь в воздухе висел запах гари.
— Все, можно возвращаться, — решил я. Вернувшись в дом, она налила нам обоим по бокалу и, отвернувшись, молча смотрела в окно. Я терпеливо ждал, пока она будет в состоянии продолжать разговор. Момент наступил, когда в моем бокале объем жидкости уменьшился наполовину.
— Сегодня утром Сью — не знаю почему — крикнула мистеру Торренсу прямо в лицо, что он убил ее мать. Она заявила, что знает это от самой матери.
— Как она могла узнать от матери, кто ту убил, если мать мертва?
— Не придирайтесь! Сью говорила о каком-то письме, которое она собирается найти. Вы знаете, что она перенесла в домик все вещи, принадлежавшие матери?
— Да, я видел.
— Мистер Торренс сейчас ведет важную предвыборную кампанию. Он пришел в ярость и решил покончить с этим делом раз и навсегда. Он вышел в сад, зашел в Павильон и стал рыться в вещах. Он хотел убедиться, что там нет никаких писем Увидев его в павильоне, Сью, плача, прибежала туда и просила его уйти. Нам так и не удалось успокоить ее. Она заперлась в павильоне и отказалась выйти. Нам ничего дурного не приходило в голову, потому что такие приступы у нее случаются не в первый раз. Мы уже к ним привыкли. После обеда мистеру Торренсу позвонили и вызвали в комитет партии на совещание. Примерно два часа спустя я выглянула из окна и увидела дым. Садовый павильон загорелся изнутри, и Сью еще была там. В горящем домике на полную мощность играла радиола, и через окно я видела, как Сью танцует посреди комнаты с большой плюшевой игрушкой в руках, принадлежавшей когда-то ее матери. Она не хотела выходить и не отвечала на мои призывы. Тогда я начала кричать. К счастью, мимо ограды случайно проходил полицейский...