Знак Бесконечности
Шрифт:
И кто б ей дал поспать?
Рану немилосердно жгло, и она с час промучилась, пристраивая бедную голову. Пристроила, и в дверь позвонили.
–– Да нет меня, нет! –– прошипела она, приподняв подушку, и вновь прикрылась ею, поморщившись –– стук и звонок одновременно. ‘Двое их, что ли?’ –– озадачилась через минуту и пошла открывать, мысленно посылая ‘стукачей’ на три квартала дальше –– в отделение милиции. Десять вечера!
–– Мы уж думали, ты померла! –– с желчью и недовольным прищуром, сообщила Юля.
–– В следующий
–– Ой, боженьки! –– всплеснула руками Юля. –– Кто ж это тебя?
Саша вскинула руку к волосам, готовясь к пояснению, и вспомнила, что ее ‘экстравагантную‘ прическу Юля уже оценила. Значит, о ране речь:
–– Стукнулась.
–– О бульдозер, что ли? –– иронично скривилась Катя, оценив повреждение.
–– Примерно.
–– А обработать в лом? –– и потащила на кухню. –– Где у нас аптечка?
–– Вот, –– Юля брякнула на стол многострадальный пакет с медикаментами и с укором поведала. –– Там такой погром, словно стадо бегемотов резвилось. Вещи на полу, ящики выдвинуты…
–– Не там ли бульдозер проезжал? –– выгнула бровь Катя, вопрошая у Саши.
–– Нет, это я мины искала.
–– И видать нашла, –– кивнула Юля.
–– С-с-с, –– зашипела Саша –– вата с перекисью прошлась по ране.
–– Терпи. Так что там за мины?
–– Костика….У-у-у, о-о-а-а.
–– Тс! Оп! –– Катя налепила пластыри и, полюбовавшись собственным профессионализмом, удовлетворенно кивнула. –– А теперь рассказывай.
–– В деталях, –– уточнила Юля и села за стол, приготовившись к душедробительному изложению.
Саша одарила подруг приглушенно недовольным взглядом и, получив в ответ мины нервных кобылок, закусивших удила, вздохнула и поведала о событиях уходящего дня в кратком варианте. Юлю впечатлило. Она округлила глаза, начала щипать выставленное Катей печенье и качать головой.
–– Хор-роший денек у тебя выдался, Моргоша, –– сделала вывод Катя и, покосившись на свой оцарапанный лак на ногте, недовольно нахмурилась.
–– И что делать думаешь? –– спросила Юля.
–– Жить, –– буркнула Саша и разлила чай.
–– Оно, конечно, хорошо, но вопрос –– как? Сегодня ‘мины’ да раны, а завтра –– ‘бомбы’ да переломы. Послушай меня, Саня, анализы –– это ерунда, ничего у тебя нет, сама знаешь. И увольнение –– ерунда. И сплетни соседские. И остальное. А вот Костик. Наркоман он, Маргоша, и не мне тебе говорить на что способен, особенно когда доза в вене. А если нет –– еще хуже –– дури в нем и без наркоты хватает. Не боишься, что наедет или он, или дружки его, отмороженные?
–– Ой, Сашка, он же убьет тебя! –– испугалась Юля, сообразив, о чем Катя толкует. Саша отвернулась: нового она не узнала, но меж тюрьмой и ножом выбрала последнее. Часов уж пять как.
–– Зачем ты наркоту-то смыла? –– озадачилась Катя.
–– А что мне ее под подушку положить? Или вместо икон пристроить?
–– В милицию отнести!
–– О-о! Ну, конечно! Совсем, что ли, Шпаликова? –– возмутилась
–– А что?
–– А то! Нет, где умная, а где такое загнет, словно в ЗПР классе училась!
Катя с минуту хмурила брови, рассматривая подругу, как гаубица ворону, и повернулась к Саше:
–– Я у тебя ночевать остаюсь!
–– Это еще зачем? –– не столько озадачилась, сколько приуныла Видеич.
–– Ох, и гостеприимная ты, Маргоша. Для охраны!
–– А завтра я! –– вызвалась повеселевшая Юля.
–– Угу. Вот Костику-то радость: не одну –– двух прирезать, –– ядовитым тоном парировала Саша. –– Правда, он вряд ли заметит, сколько нас здесь будет.
Подруги сникли, в глазах Кати еще плескалось упрямство, но здравомыслие победило.
Еще час они с тем же успехом обсуждали всевозможные идеи, промыли кости каждой известной особи и в конце заявили, что у Саши круто наведенная порча, от которой она и страдает. Видеич скромно кивнула и, не мечтая перечить, и к ужасу своему, услышала единодушное постановление: с утра вся троица бежит в храм, а потом к Катиной знакомой гадалке, чтоб, значит, остановить процесс разрушения жизни молодой, красивой и весьма перспективной особы.
Саша хлопнула ресницами и уже открыла рот, чтоб высказать свое мнение на сей счет, но, встретившись с предостерегающим взглядом Шпаликовой и непримиримым Юли, мгновенно передумала и кивнула с умным видом. У нее еще оставалась слабая надежда, что завтра Катя, как обычно, проспит, а Юля забудет. С этой мыслью она, наконец, проводила подруг и, дойдя до кровати, рухнула на одеяло и нервно рассмеялась: ‘порча’…
К утру она все-таки задремала. Ей мерещились фиалковые глаза, вздыбленные кони и еще какая-то ерунда.
Г Л А В А 1 3
–– Что это? Что это такое?! –– Бритта с брезгливостью и непониманием рассматривала грубое полотно, на котором лежало ее нежное тело. А потом обвела взглядом убогую обстановку и села, закричав от возмущения:
–– О-о! Дьявол! Кто?! Как?!
В комнату вплыла женщина и встала у кровати.
–– Кто ты такая?!
–– Не хотите ли одеться, герцогиня? –– надменный взгляд, надменный вид и голос, полный пренебрежения.
Бритгитту подкинуло с кровати в желании залепить пощечину этой простолюдинке.
–– Морхара.
Бритта притихла, мгновенно совладав с собой. Морхара. Ведьма. И весьма искусная в своем ремесле, если верить слухам. Глупо ссориться с таким человеком, еще глупее не использовать нечаянное знакомство в собственных целях.
Женщина встала:
–– А кто я, ты знаешь. Принеси одежду и расскажи, как я здесь очутилась.
Старуха даже не пошевелилась, лишь в фиалковых глазах появилась снисходительная улыбка. Бритте это не понравилось, но выразиться она не успела –– в комнате появилась молоденькая симпатичная особа с платьем на руках. Она помогла одеться и тщательно расправила складки на юбке госпожи, выказывая всяческое почтение. Бритта косилась на Морхару и делала вид, что занята собственным туалетом.