Знак И-на

Веденская Татьяна

Илья Константинович Карташов оказался низеньким, худеньким живчиком, с копной кучерявых седых волос.

– Дорогой мой, вот и отлично. Сейчас мы все организуем, – заверил он Ивана, пожимая руку Алисе. – Сочувствую, сочувствую, ужасная трагедия. Непостижимо, непостижимо, дорогая моя.

– Спасибо, – ответила Алиса чуть потеплевшим голосом.

– Я вас надолго не задержу, – заверил их Карташов.

– Мне тоже нужно будет с вами поговорить, – добавил Иван, и Карташов кивнул.

– Подождите тогда у нас в лаборатории, ладно? – попросил он. – Вас проводят.

Лаборатория

располагалась в подвальном этаже – ни окон, ни дверей, из людей тоже никого, кроме одного лаборанта. Тот выскользнул в соседнюю комнату, а Иван подошел вплотную к стене, увешанной фотографиями с места убийства Морозова. Большая часть фотографий была Ивану отлично известна – он сам сделал такие же, они были у него в телефоне, заняли всю память, пришлось даже часть выкладывать в «облако». Но справа были фотографии следов. Крупные планы, с масштабными линейками и географическими метками. Теперь, когда у Ивана было больше информации, следы на снегу стали его интересовать еще больше, поэтому он быстро, пока лаборант не вернулся, переснял кадры со стены себе на телефон. Так, на всякий пожарный. Не то чтобы он думал, что ему не разрешат, но зачем тревожить людей всякими глупыми вопросами? Особенно когда есть вопросы и поинтереснее.

– Скажите, Илья Константинович, я правильно вас понял: следы взлома были только на дверном замке, но не на калитке? – спросил Иван, когда появился Карташов.

– Да, все верно. Только на двери в дом.

– Как, вы считаете, убийца проник на участок? – Иван демонстративно разглядывал фотографии на стене.

Карташов подошел к нему и тоже принялся рассматривать фотографии.

– Вопрос вы поставили верно. И смотрите вы тоже туда, куда и надо смотреть. Следов много, но толку от них не так чтобы очень. Перед домом все было изрыто, так что там все что угодно могли затоптать.

– Но с задней части двора никто ничего не затаптывал, так что можно исключить попадание со стороны задней двери. Убийца мог попасть во двор только с улицы и только через калитку, – сказал Иван, и брови Карташова потянулись вверх, образуя глубокие морщины и делая его лицо еще больше похожим на «чокнутого профессора».

– А почему вы отбрасываете вероятность того, что он просто перелез через забор?

– Я обошел весь двор, и нигде не был поврежден снежный покров, – пояснил Иван.

Карташов задумчиво кивнул.

– Тогда да. Может быть, калитка была просто открыта?

– Или убийца проскользнул через ворота, пока те открывались.

– Тогда он сильно рисковал быть замеченным.

– Да, рисковал, точно. Если только Морозов его не знал, – возразил Иван.

– Если бы ваш убитый знал убийцу, тому не пришлось бы взламывать дверь. В общем, мой дорогой, получается небольшой замкнутый круг. Нужно что-то еще придумывать. А следы… смотрите, вот тут вывешены те следы, которые не удалось идентифицировать. Мы отсортировали следы пожарных, ваши следы, мой дорогой, хотя, признаюсь, вы были весьма аккуратны и не создали нам проблемы. Мы исключили следы соседей, их несложно отбросить, так как по следам можно было дойти прямо до их домов. И, надо сказать, после этой работы следов у нас почти не осталось. Но мы нашли кое-что интересное, –

сказал Карташов самым спокойным и нейтральным тоном, а затем хитро улыбнулся.

Иван покачал головой:

– Ну, что же вы молчали!

– Тянул интригу, – хмыкнул Карташов. – Ладно, посмотрите-ка вот сюда, – он ткнул в одну из фотографий справа. – Это след от мужского ботинка, владельца которого мы так и не смогли установить. Обувь тоже пока не установили, только отправили на экспертизу в Москву. У нас таких специалистов просто нет.

– Где именно вы нашли этот след? – спросил Иван.

– Вот тут мы подходим к самому интересному. Этот след, – Карташов ткнул в фотографию, – найден во дворе, с левого края, около бани. Еще два мы зафиксировали у калитки. Следы ведут к калитке, не от калитки, то есть человек выходил, а не входил.

– И куда он пошел?

– На улице мы нашли еще несколько следов. Он вышел и пошел по улице в сторону выезда из деревни.

– Вы говорите – он. Почему? Из-за размера обуви?

– В общем, да. Сорок третий размер, не такой уж большой, но не у многих женщин встречается. Впрочем, утверждать точно, что это был мужчина, мы не можем. Женщина могла и специально надеть мужские ботинки.

– А потом каким-то образом напасть на тренированного мужика, связать его, задушить и сжечь? Хотя я забываю о снотворном. Вполне возможно, его связывали так, на всякий случай, когда он уже был без сознания, – поправил сам себя Иван. – Ладно, это не так важно. Будем называть его «он». Значит, следы ведут к выезду.

– Да, к выезду, но только до поворота. Там наш владелец следов сел в автомобиль и уехал.

– Серьезно? И что, нашли отпечатки шин?

– Нашли отпечатки шин. Не знаю, сильно ли вам это поможет, но шины зимние, шипованные, марку пока не скажу, мы отправили фотографию слепка на анализ. Ширина 245.

– Большая машина.

– Опять же, ничего не берусь утверждать, – бросил Карташов. – Дорогой мой, самое же важное, что такой же точно след, не шин, я имею в виду, а обуви, мы нашли внутри дома убитого.

– Не может быть! – невольно воскликнул Третьяков. – Там все сгорело же.

– Не все, – покачал головой Карташов. – Мы обнаружили отпечаток обуви, аналогичный следам на улице и во дворе. Не целый, частичный, а если быть точным, отпечаток носка правого ботинка мы нашли внутри сейфа убитого. Я не уверен, что вы обратили внимание, но на полу в сейфе…

– Была вода, – закончил за него Третьяков. Карташов помолчал, затем кивнул.

– Скорее всего, это вода с подошвы. Снег набился в подошву, а потом растаял. Сами понимаете, выводов я вам не предложу, не моя работа, мой дорогой…

– Он ждал Морозова. Спрятался в сейфе и ждал его там.

– Возможно, вы правы. Хорошая теория, только одна проблема: следов, ведущих в дом, мы не обнаружили. Как я уже сказал, все найденные следы вели от дома, а не к нему.

– Не важно, – замотал головой Третьяков, и та мысль, что смутно не давала ему покоя, вдруг приняла отчетливые очертания. – Я должен идти… Мне нужно кое о чем спросить у нее.

– Вы имеете в виду дочь убитого?

– Да, Илья Константинович. Спасибо вам большое, я побегу.