Знак принадлежности, или Моё новогоднее желание
Шрифт:
Оно по большей части именно на островах и располагалось. И нет бы сидеть спокойно и не высовываться. Но их жители решили, что смогут отвоевать всю свою страну обратно. В общем, Малрита – родина Маринет, был именно одним из тех самых островов.
После этого рассказа сама ситуация в этом мире стала хоть немного понятнее. И даже появилась уверенность, что всё не так уж плохо.
Но она разбилась, стоило мне войти в столовую. Вот тогда-то я и поняла, что легко мне тут точно не будет. Не с тем багажом, что оставила недорогая, нелюбимая и неуважаемая мной леди Шантар.
ГЛАВА 9
Столовая для работников располагалась в крыле для прислуги. Пока мы шли, Вирджин провёл мне укороченную экскурсию, бегло пояснив, что тут и где. Замок оказался поистине огромным. Он был выполнен в виде пятигранника, с четырьмя огромными башнями и внутренним двором, где раскинулся приличных размеров парк. Каждая из башен тоже имела форму пятигранника со сторонами не меньше ста метров. Рассмотреть я смогла только хозяйственную, где, собственно, и обитал местный обслуживающий персонал. Но даже она произвела на меня сильное впечатление.
Для прислуги предназначалась своя кухня и свои повара. Для господ же готовили в другом месте, и их яства явно отличались от тех, чем питалась челядь. Но я была только рада, что не придётся лишний раз пересекаться ни с его злобной светлостью, ни с противным Гартоном. Даже поставила себе цель обязательно подружиться с какой-нибудь молодой горничной, да и с поварами стоило наладить контакт.
Но как-то не учла, что Маринет и тут умудрилась всё заранее испортить.
Едва я переступила порог столовой, и в просторной комнате мгновенно стихли все разговоры. Народу тут собралось немало, навскидку человек тридцать. Они расселись за столики по четыре человека и сейчас терпеливо ждали, пока невысокая пухленькая девушка в фартуке принесёт им еду.
Вирджин же сразу оставил меня, шепнув, что Маринет всегда ела одна. Улизнул гад, бросив на произвол судьбы.
Но, вот незадача, мне всегда было слишком скучно есть в одиночестве, сразу же пропадал аппетит. А за самым дальним столиком очень удачно обнаружилась Сэльма. Вот к ней-то я и поспешила присоединиться.
Проходя мимо других работников замка, я старательно игнорировала направленные на меня взгляды, полные неприязни. Но чувство всеобщей ненависти было слишком ощутимым. Интересно, чем тут отличилась моя предшественница?
Когда я села напротив блондинки, она неожиданно поднялась в явном намерении пересесть.
– Ты куда? – выпалила я в недоумении.
А Сэльма заметно растерялась.
– Но ты же… – начала девушка. Но заметила, что на неё поглядывают с любопытством, и всё-таки вернулась на место.
– Что я? – спросила у неё.
– Всегда сидишь одна, – тихо сказала сестрёнка Маринет. – Терпеть не можешь, когда кто-то видит, как ты ешь.
Ого. Вот это кого-то накрывало!
За нами пристально наблюдали, к нашему разговору прислушивались, потому пришлось оставить расспросы на потом.
– А сейчас хочу, чтобы ты сидела со мной, – сказала я, глядя в глаза Сэльме. – Ты же не откажешь сестре в столь ничтожной просьбе?
Она вымученно кивнула и опустила лицо. Ей явно было не по себе в этой столовой, да ещё и в моей компании. Интересно, а какие отношения были у неё с Мари? Хотя, убивалась она вчера вполне натурально.
Пухленькая разносчица словно специально оставили наш столик на самую последнюю очередь. Я наблюдала за ней с искренним нетерпением. Завтрака у меня не было, потому есть хотелось ощутимо. И хотя понимала, что вряд ли тут кормят деликатесами, но обрадовалась бы даже простой каше и кусочку хлеба. Только побыстрее.
Но когда передо мной поставили тарелку с супом… я несколько секунд просто смотрела на него, в мыслях грязно ругаясь матом. Потому что цензурных слов у меня точно не было.
Ибо в ароматной куриной лапше, среди картошечки и зелени, живописно плавали три мухи. На кусочке хлеба красовалась голубая плесень, а к нормальному с виду компоту я даже притрагиваться побоялась.
Так. И что мне делать?
Вот если бы не голод, наверняка бы промолчала. Я вообще всегда была на редкость неконфликтным и дружелюбным человеком. Но сейчас желание поесть оказалось сильнее здравого смысла.
Поднявшись на ноги, обвела раздражённым взглядом зал. Теперь на меня обратили внимание почти все собравшиеся. И никто не ел.
Интересно, а чего они ждут? Что я расплАчусь и убегу? Что-то мне подсказывает, Маринет просто удалилась бы с гордым видом. И уж точно не опустилась бы до разборок с зарвавшейся прислугой. Ни за что бы не стала просить нормальной еды.
Так бы поступила она. Но не я.
– Господа, – проговорила громко. – Скажите, а у всех в супе мухи? Нет? А почему? Разве мы не все тут равны? Или кто-то равнее? Так давайте я поделюсь, у меня их тут целых три. Есть любители мух?
– Мари, – попыталась шикнуть на меня Сэльма. – Молчи.
– Да не буду я молчать! – ответила громко. – Я есть хочу, а мне не дают. Потому и требую справедливости. Почему это мухи достались только мне? Я, можно сказать, жажду поделиться этими деликатесами с ближними.
Ловко выловив ложкой из тарелки двух незваных гостий, я прошла к соседнему столику и остановилась, выбирая жертву. И пока сидящий ближе всех лысый мужичок взирал на меня с недоумением, взяла и вылила ему в тарелку содержимое своей ложки.
– Ой, – сказала с наигранным сожалением. – Вам две досталось. Ну и ладно, если хотите, поделитесь с товарищем сами. Кстати, у меня там ещё одна есть. Кому отдать?
Тишина в столовой стала абсолютной. Даже шёпотки стихли. Теперь на меня смотрели, как на чудо природы, в существование которого раньше не верили. Хотя, учитывая всю заносчивость Маринет, есть вероятность, что она тут вообще ни разу ни с кем не разговаривала.
– Эй, чего молчим? Муха ждёт! У меня ещё есть хлеб «Дорблю» с благородной голубой плесенью. Кто-нибудь желает попробовать? Нет? А почему? Очень рекомендую. Даже готова поменять на тарелку самого обычного супа.