Знак Святого
Шрифт:
Мистер Униатц взял бутылку и снова оросил горло горячащим напитком. Рука у него не дрожала, потому что невозможно было ожидать какого-то внешнего проявления волнения у человека, чья нервная система состояла из нескольких железных узелков, небрежно соединенных между собой крепким канатом. Однако внутренний накал был весьма ощутим и мог прорваться наружу, подобно землетрясению, в любую минуту. Бочкообразная фигура придавала ему сходство с огромной квакающей лягушкой.
– Должно быть, это, – искренне отозвался Хоппи. – Они роют, чтобы углубить источник. И прячутся на яхте, прикрываясь медициной. А мы с боссом решили перехватить их. Ты знаешь, где этот источник?
Галлиполис наклонил стул и стал раскачиваться на задних ножках.
– Конечно, мистер, я знаю, где он находится. – Так как Галлиполиса можно было считать в некотором роде иностранцем, то ему простительно буквальное толкование слов Хоппи; не станем осуждать его за это. – Мне об этом рассказал пожилой мсье, у которого я покупаю этот напиток. У него там неподалеку был завод, но они его выжили оттуда, когда начали свои работы.
Мистер Униатц со зловещим видом придвинулся к нему:
– Ты сможешь отвезти нас туда?
Глаза грека сузились до щелочек.
– Говоришь, мне тоже кое-что перепадет?
– Ты сможешь отвезти нас туда?
– Может быть, и смогу, – медленно проговорил Галлиполис, – или найду парня, который вас отвезет, но сколько я заработаю на этом деле?
– Много, – сказал Святой.
Он стоял в дверях, добродушный и невозмутимый, и улыбался. Во рту у него была сигарета. Глаза светились, подобно молнии на фоне голубого неба. Он знал, что достиг наконец благодаря Господу Богу и неистребимому желанию Хоппи Униатца выпить вожделенного пункта назначения.
– О, не видел вас целую вечность, – сказал Галлиполис. Его голос был нежным, как летний бриз, шелестящий в оливковых садах Македонии. – Берите стаканчик и присаживайтесь, мистер Святой. Ведь вас, наверное, тоже мучит жажда.
– Такой огонь не для меня. – Саймон сел и уставился на мистера Униатца злобным взглядом. – Какой я молодец, что вычислил, где тебя найти, Хоппи.
В его тоне слышался явный упрек, понятный даже толстокожему Хоппи. Святой взирал на него с укоризной, но сохраняя самообладание.
– Босс, – принялся оправдываться Хоппи, – ведь вы велели мне прийти сюда, так? Когда мы были в забегаловке? Так что прослушав Роджерса, я спросил у вас, могу ли я идти, и вы сказали, что могу...
– Знаю, знаю, – терпеливо ответил Святой. – Я так и понял. Хотя у меня ушло много времени на это... Не обращай внимания. Ты сделал огромное дело.
– Я тоже так думаю, босс, – весело отозвался мистер Униатц. – Я сам все рассчитал. Галлиполис – нормальный парень. Мы его принимаем в свою компанию, а он отведет нас к источнику.
Святой откинулся назад и улыбнулся. Он испытывал чувство благодарности, которое нельзя было выразить словами. Конечно, это было совпадение, при мысли о котором у него кружилась голова; и все-таки уже не в первый раз проделанная мистером Униатцем умственная работа приводила к таким результатам, к которым не могли привести умственные усилия более сообразительных людей. Он пробрался на барку, как всегда, в тот самый момент, когда Галлиполис произносил блистательную по невразумительности речь, способную любого повергнуть в отчаяние.
Своими крепкими пальцами Святой барабанил по краю стола.
– Вчера вечером вы мне предложили работу, Галлиполис, а сегодня я хочу предложить работу вам.
Грек блеснул своей белозубой улыбкой:
– За хорошую плату?
– За хорошую.
– Может, вам покажется смешно, но у меня есть совесть. – Галлиполис снова наполнил свой стакан. – Если работа слишком трудная, цена должна быть выше.
– Сначала я хочу знать, – сказал Святой, – ты дурачил Хоппи, когда говорил, что у Марча есть охотничье пристанище или как там он его называет?
– Нет, сэр.
Саймон поднес горящий конец сигареты к самым губам и выпустил облачко дыма вместе с табачными крошками.
Все было красиво, совершенно, законченно... Еще двадцать четыре часа назад ему казалось невозможным среди миллиона бухточек Флориды отыскать пристанище таинственной подводной лодки, которая навела его на мысль, в которую ему не хотелось верить. А двадцать четыре минуты назад казалась еще более невероятной сама мысль о том, что он сможет проследить курс яхты «Марч хэер» и обрести надежду... И вот теперь у него был ответ сразу на оба вопроса. И снова оказалось все так просто, что он должен был бы давным-давно обо всем догадаться. Если бы только он знал наверняка... Но если бы кто-нибудь искал то, что искал он, то наверняка тоже не додумался бы. Человек, подобный Марчу, само собой разумеется, мог иметь охотничий домик в Эверглейдзе, но если он хотел вырыть канал и поставить на якорь такое большое судно, каким была яхта «Марч хэер», – тогда это было всего лишь прихотью миллионера, которую он мог позволить себе удовлетворить. Хаскинс наверняка все это знал, но ни разу не обмолвился. А теперь Святой не мог обратиться к Хаскинсу...
Святой снова раскурил сигарету.
– В таком случае, – сказал он, – ваша задача будет состоять в том, чтобы быть нашим проводником.
– Угу. – Галлиполис поднес стакан к губам. – Вы можете найти себе ищеек подешевле. Сколько человек я должен прикончить?
– Это пока неизвестно, – ответил Святой милостиво.
– Я думал, что здесь какой-то трюк, – признался грек. – Ну, хватит ходить вокруг да около. У вас какие-то счеты с Рэндолфом Марчем, а это все мишура. Но он крепкий орешек, мистер Святой. Может, даже слишком крепкий для таких, как вы или я.
Саймон оценивающим взглядом осмотрел комнату.
– У вас дела идут не шибко? – спросил он.
– За это я должен быть благодарен и вам. Когда сюда начинает наведываться шериф, вы успокаиваетесь и вам это нравится. Но добрая репутация рушится, когда начинают в клиентов стрелять и заталкивать их в тюрьмы.
– Если у вас есть лицензия и вам не нравится наш контроль, – невозмутимо ответил Святой, – вы можете открыть заведение в любом другом более тихом месте.
– Конечно. – Он провел рукой по волосам и взглянул на свою ладонь. – Если действительно нужно делать деньги, мистер, то можно даже поехать в самый центр Эверглейдза и отыскать сугробы снега в горящем торфянике.