Знак свыше
Шрифт:
Аль Бадраффи продолжал монолог, не отвлекаясь на ее вопросы:
– И ведь я так ее любил! Впрочем, только ее, наверное, и любил! Ведь я умею читать. И в Интернете провожу много времени. Прекрасно знаю, что обо мне пишут. Что я монстр. Людоед. Исчадие ада. Безумец в черных очках. Наверное, так и есть…
Эти сомнительные эпитеты Аль Бадраффи произносил не без гордости.
– Но это только половина правды! Вернее, даже одна треть или вообще одна десятая! Потому что я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо! Конечно,
Последнюю фразу он произнес одновременно величественно и печально. И Даша могла поклясться, что до нее донесся еле слышный вздох.
– Она была любовью всей моей жизни! Как же я хотел, чтобы она стала моей женой! Но я понимал, что это невозможно! И не только потому, что она была атеисткой, а я мусульманин, и жили мы на различных континентах. Она ведь прибыла в нашу страну на задание! И, не сомневаюсь, меня она никогда не любила, хотя уверяла в обратном!
Он вдруг развернулся к Даше и сказал:
– Ты спросила меня, о ком я веду речь? И кто – она? Она – это твоя мать! Светлана, Света. У вас, русских, такие сложные имена! Как она объяснила мне, ее имя обозначает поток энергии. Она и была такой – сгустком энергии, настоящим бриллиантом!
Ее мать… Он знал ее! Ее настоящую мать, ту, что подарила ей жизнь. Даша испытала угрызения совести. Но ведь та, которую она тридцать лет звала мамой, тоже была ее родительницей. А та, о которой Ганнибал вел речь, оставалась для нее чужим человеком. И все равно она хотела узнать о ней как можно больше!
– Ты наверняка задаешься вопросом, почему я тебе рассказываю все это. Все очень просто. Света – твоя мать. А вот я…
Ганнибал Аль Бадраффи поднялся с кровати и вперил в Дашу тяжелый взгляд своих черных глаз:
– А я – твой отец!
Егор Шишаков всегда был уверен, что сможет выпутаться из любой, даже самой щекотливой, ситуации. Но в этот раз он что-то начал сомневаться. Потому что после инъекции его тело превратилось в деревяшку, и даже мысли сделались какими-то вязкими, тягучими.
Врачиха, только что засадившая ему нейротоксин, еще раз проверила рефлексы и потрепала Егора по щеке.
– Хороший мальчик, но тебе придется умереть! Потому что тебя уже предупреждали, тебе уже предлагали забыть о расследовании, но ты оказался на редкость упрямым! Но не беспокойся, больно не будет. Хотя…
Егор понял – именно так же убили и Олега Дергушинского. Ввели эту гадость, а потом, когда несчастного сотрудника МИДа парализовало, проткнули ему живот, инсценируя нападение шлюхи.
Что же предстоит испытать ему? Егор в ужасе наблюдал за манипуляциями докторши. Та же, мурлыкая, набрала номер телефона, а потом томным голосом произнесла:
– Да, это я! У меня имеется внеочередной клиент! Сможешь забрать и оприходовать? Нет, он смирный! В смысле – обездвиженный. Так что проблем с ним не будет! Сможешь своих людей прямо сейчас прислать? Ты – прелесть! Жду!
Завершив разговор, докторша снова проверила рефлексы Егора и со вздохом заметила:
– Над тобой потрудится профессионал! Потому что мне самой с тобой возиться не хочется! Да и место далеко не самое удобное – все же мы на территории больницы!
Егор вдруг почувствовал, что может немного шевелить шеей, но виду не подал. Похоже, его манипуляции со шприцем спасли ему жизнь! Или, может быть, спасут! Или нет… Потому что докторша, сама того не ведая, ввела ему порцию сильно разбавленной гадости.
И Рыжик прикинул – если дело так пойдет и дальше, то через час-другой он оклемается. Но ведь все дело в том, что этого часа у него нет!
Он оказался прав – уже примерно через двадцать минут – к тому времени Егор мог шевелить левой ступней и голенью – на территорию больницы въехала пузатая черная машина. Егор присмотрелся и едва не ахнул – это был катафалк!
Из нее вылезли два мрачного вида типа в черных костюмах. Они подошли к автомобилю докторши, и та, выйдя наружу, встретила их любезной улыбкой. Типы же бросили взгляд на Егора, а затем один из них вытащил из черного автомобиля складную каталку. Вместе со своим напарником он сноровисто уложил на каталку Егора и в мгновение ока засунул его в кузов катафалка.
Егор попробовал пошевелиться и понял, что, если сильно поднапрячься, он сможет сесть. Но ведь ему требовалось умение бегать – как можно быстрее! А бегать он был решительно не в состоянии.
Докторша попрощалась с мрачными неразговорчивыми типами, а катафалк тронулся с места. Один из типов сидел за рулем, а другой, осмотрев Егора, накрыл его простыней. Егор понял – его хотят задушить!
Однако, несмотря на простыню, покрывавшую его лицо, он мог без особых проблем дышать. Их поездка длилась около четверти часа, за которые Егор смог убедиться в том, что, наконец, может двигать руками.
Каталку, на которой он находился, грубо вытащили, ее колеса застрекотали по бетону. Егор понял, что его везут по бесконечно длинному коридору. Наконец каталка замерла, и с Егора сорвали простыню.
Над ним склонился ужасно некрасивый тип с лысым черепом и выпуклыми белесыми глазами. Своими длинными пальцами он схватил Егора за ухо, сильно дернул: если бы не воздействие медикаментозной дряни, Егор непременно бы заорал от боли. Но так ему удалось сделать вид, что он ничего не почувствовал.
Субъект щелкнул пальцами, и его приспешники поставили около него другую каталку, на которой возвышался блестящий, лакированный, вишневого дерева гроб. Для кого он предназначается, подумал Егор, и тут понял: для него!