Знак Трёх
Шрифт:
— Кисточка хрипит, — доложил слепой кот.
«Ясное дело, хрипит! — еще сильнее разозлился Воробушек. — Она ведь старше Небесного Дуба, да еще мерзнет!»
— Мы уже перепробовали все травы, — буркнул он, не поднимая головы.
— Попробуем ягоды можжевельника, — терпеливо улыбнулась Листвичка. — Отнеси их Кисточке, Воробушек.
«Лучше дать ей пригоршню маковых зерен, — подумал про себя Воробушек, нехотя выбираясь наружу. — Тогда она проспит до вечера и даст мне отдохнуть!»
Он вылез из пещеры на холод и
— Это ты, Воробушек? — приветствовала его старуха. — Бедный ты бедный, этот глупый кот опять притащил тебя сюда? — Голос у нее звучал сипло, словно в горле старейшины застряли колючки.
— Он так часто здесь бывает, потому что беспокоится о тебе, — ответил ей Долгохвост.
— Потому что ты обо мне беспокоишься, шерстяной дуралей, — поправила его Кисточка. — Сколько тебе говорить — перестань суетиться. Такая старая кошка, как я, просто обязана зябнуть!
— Но у тебя глаза слезятся, и из носа капает! — воскликнул Долгохвост.
— Это просто от холода, — проскрипела Кисточка.
— Я попрошу Ежевику послать нескольких котов, чтобы они заделали все щели в вашей палатке, — предложил Воробушек.
— Вот это было бы очень кстати, — неожиданно согласилась старуха. — Сегодня утром холод так и задувал, пробрал меня до самых косточек.
Воробушек придвинул ей носом ягоды. Он чувствовал, что Кисточка сильно дрожит, и в то же время от тела ее исходит непонятный жар. Это было странно, но он уже столько раз осматривал старую кошку, что привык не относиться всерьез к ее состоянию.
Выйдя из палатки, Воробушек задрал нос и поискал запах Ежевики. Внезапно у него оборвалось сердце. Едва заметный укол сомнения, заглушённый раздражением на обоих стариков, превратился в уверенность. Кисточка слишком легко приняла его помощь. Дыхание у нее было неровное, сбивчивое…
Он развернулся в сторону палатки. Душистые можжевеловые ягоды не могли заглушить другого запаха — запаха болезни.
Кисточка заболела.
Громко стуча лапами по мерзлой земле, Воробушек бросился обратно в пещеру. Листвичка обернулась к нему, шерсть ее встала дыбом от тревоги.
— Воробушек!
— У Кисточки Зеленый кашель.
— Ты уверен?
— Дыхание сбивчивое, глаза слезятся, насморк, хрипы в груди, жар…
Жар! Вот что означало это тепло, волнами исходившее от ее тела!
— Нам нужна кошачья мята, — ахнула Листвичка, выбегая из пещеры.
И тут Воробушек понял, какого запаха недоставало в привычном аромате целебных трав. Запасы кошачьей мяты подошли к концу!
Взволнованный голос Листвички уже звенел над поляной.
— Мне нужна кошачья мята! Срочно!
— Зачем? — спросил ее Белохвост.
Воробушек выскочил наружу и почувствовал, как его наставница неуверенно переступила с лапы на лапу. Было ясно, что она не хотела сеять в лагере
— Кисточка заболела, — понизив голос, сообщила она.
Белохвост встрепенулся.
— Где растет мята?
— Возле старого гнезда Двуногих. Ты знаешь, как она пахнет?
— Я знаю, — выскочил вперед Воробушек и, почувствовав сомнение Белохвоста, он быстро добавил — Я найду ее быстрее, чем ты!
— Он прав, — подтвердила Листвичка.
— Хорошо, — согласился Белохвост. — Я только возьму с собой Пепелинку, чтобы она помогла донести мяту в лагерь.
По дороге Белохвост несколько раз оглядывался на Воробушка, чтобы убедиться, что тот бежит вровень со всеми. Его гнал вперед страх. Воробушек чувствовал боком теплую шерстку Пепелинки, и это придавало ему уверенности.
Он постоянно думал о Кисточке. Как он раньше не догадался, что она больна? Долгохвост твердил об этом уже несколько дней.
Острые когти вины царапали его живот. Ничего, как только они раздобудут мяту, он будет пичкать ею Кисточку, пока та не поправится. Грубое покрытие Гремящей тропы больно натирало лапы, но Воробушек упрямо мчался вперед.
Наконец, Белохвост остановился перед окружавшей гнездо Двуногих полуразрушенной стеной. Воробушек почувствовал странную тревогу. Он знал, что гнездо давно пустует, но почему-то боялся войти на его территорию.
Белохвост первым перемахнул через ограду.
— Здесь невысоко, — тихо сказала Пепелинка.
Воробушек встал на задние лапы и потрогал передними стену, чтобы самому оценить высоту. Потом подскочил и ухватился когтями за камень, а Белохвост схватил его зубами за загривок и перетащил на другую сторону.
Приземлившись, Воробушек принюхался, ища кошачью мяту. Едва уловимый запах вел в траву.
— Подожди меня! — крикнула Пепелинка, соскакивая со стены следом за ним. — Мы будем рвать мяту, а Белохвост посторожит забор.
— Сюда, — показал Воробушек.
Пепелинка бросилась вперед, и Воробушек услышал, как она роется в траве возле стены.
— Здесь нет ничего, кроме увядших листьев, — крикнула она. — Мороз все уничтожил!
У Воробушка похолодело в желудке, и ему показалось, будто земля ушла у него из-под лап.
— Дай-ка я сам поищу!
Он бросился к Пепелинке и обнюхал траву у нее под лапами. Запах был, но только кислый, мертвый, убитый морозом.
— Все пропало, — прошептала Пепелинка.
Воробушек лизнул мяту кончиком языка. Листья были какие-то мягкие и водянистые. Однако тонкий аромат кошачьей мяты доносился откуда-то снизу, от самой земли. Воробушек уткнулся носом в траву и учуял несколько свежих листочков. Совсем немного, но лучше, чем ничего. Воробушек осторожно разрыл когтями землю и вытащил зубами свежие побеги. Потом, прижав стебельки языком, чтобы случайно не прокусить и не потерять драгоценный сок, он кивнул Пепелинке.