Знак Василиска 3
Шрифт:
Рекламная статья, так заинтересовавшая Сэма рассказывала о новинке, недавно появившейся на рынке детских игрушек и за короткий срок завоевавшей любовь не только детей, но и взрослых.
Это была небольшая пластиковая коробочка, удобно помещавшаяся в обычном нагрудном кармане. На лицевой стороне, занимая почти всё место, размещался жидкокристаллический монохромный экран, да пара кнопок управления, нажатием которых велось управление игрой и регулировалась громкость крохотного динамика-пищалки.
Сам экран был разделен на три части - сверху, примерно с четверть всего пространства занимало небо со звёздами, меж которых носился, помахивая крылышками и прижимая к груди Рог Изобилия, пухленький амурчик. Встряхивая, время от времени Рог, этот ротозей, ронял вниз, к грешной земле, яблоки, конфеты и прочие сладости, которые медленно опускались к поверхности, по которой, бегал, подоткнув рясу, карикатурно смешной монах, держа над головой корзину, в которую и следовало собирать все высыпавшиеся с неба дары.
Собственно, в этом и заключался весь процесс игры - нажимая кнопки следовало гонять монаха по экрану собирая сладости и набирая очки. Если же конфета или яблочко падало на землю, то, из-под её поверхности вылезал симпатичный, ну - Сэму он показался именно таким, чертенок и, мерзко хихикая тырыл упущенное угощение, соразмерно снижая количество набранных очков.
Вот согласитесь - ничего особенного, да? А затягивала эта игрушка совсем не по-детски - в сети люди выкладывали свои рекорды, делились тактикой сбора даров и устраивали чуть ли не целые войны, оспаривая мнение своих оппонентов.
– Смешно, угу, видел уже. Дочке купил, да сам часов пять просидел с ней. До пятого уровня дошёл - дальше ни как, вот и забросил - нервы дороже, - пожал плечами Шнек: - А что? Купить хочешь?
– Смотри, - палец Люциуса упёрся в набранную мелким шрифтом строку: - При одобрении Святой Церкви.
– И что?
– Дёрнувшись адмирал хотел было вернуться к своим обязанностям, но, будучи пойманным за рукав, недовольно засопел: - Ну чего? Сейчас наши корабли брать будут, а ты мне хрень всякую детскую...
– Шнек, - подтянув его к экрану, Сэм сунул экран ему в лицо: - Ты что? Не понимаешь? Это же - электроника! Микросхемы, программирование и всё такое - проклятое и запрещённое! И попы её развивают - гонят в массы, приучают к ней! Теперь дошло?!
– Электроника? Программирование?
– Опасливо глянув на планшет, Шнек отодвинул его вместе с рукой товарища: - Но ведь есть же - запрет! Древний. Ещё когда...
– Походу святые отцы забили на него. И ещё - это массовый продукт, а значит...
– Значит есть заводы, НИИ и всё такое.
– Завершил за него фразу адмирал.
– И это тоже, но главное-то другое. Раз попы начали выпуск подобного, Сэм встряхнул планшетом: - То - они точно уверены, что Императора нет, что он не вернётся и не спросит - за нарушение запрета.
– Но Он - бессмертен. Его нельзя убить.
– Покачал головой его товарищ.
– Точно. Все знают, что происходит после смерти очередного, но ведь Символ Империи не появился? Новый назначен не был!
– Ты хочешь сказать, что Император жив?
– Дракон же не появился.
За прошедшие пять тысяч лет, что существовала Империя, процедура выбора нового Императора, не нарушалась ни разу. Правитель был бессмертен - это факт, ни яд, ни пуля не могли его убить - отраву он просто игнорировал, а пули - раны от них, как бы тяжелы они не были, зарастали на нём за считанные секунды. Да что раны - Императору, шедшему под порядковым номером Четырнадцать - снесли голову, на параде, прямо под камерами. Свихнувшийся начальник парада. Саблей.
И то ничего - отросла за несколько минут - свою прежнюю, Четырнадцатый потом долго держал у Трона - залитая прозрачным лаком, она служила грозным напоминанием послам и просителям о бессмертной сути восседающего на троне.
Умереть Император мог - но исключительно по своей воле - устав. Всё же он был человеком, пусть и вознесённым на вершину Олимпа, но человеком. Тот же самый Четырнадцатый правил триста пятьдесят лет - злые языки утверждали, что вторая голова оказалась лучше оригинальной, намекая на наличие в ней мозгов. Восемнадцатый продержался почти четыре сотни лет, а абсолютным рекордсменом был Двадцать Третий, чье царствование тянулось немногим более пяти сотен лет.
Но всё же, это были люди. Изначально - люди. Устав, если бы речь шла о технике, здесь можно было бы сказать - выработав ресурс, Император умирал. Окончательно, внезапно и без воскрешения, и об этом немедленно узнавало всё население галактики. На шпилях ратуш самопроизвольно гасли огни, затухали, исходя на нет языки пламени Вечных Огней, а эфир, на всех экранах сразу, без разницы - как далеко от Тронного мира он располагался, начинал демонстрировать Символ Империи. Выборы нового Властителя происходили так же моментально - счастливчик, или проклятый этой ношей, появлялся на экранах спустя несколько минут, и символ прежнего Императора медленно таял перед ним в воздухе, что бы истаяв до конца, появиться вновь, приняв форму нового Символа, готового сопровождать своего повелителя в его служении галактике.
Но в этот раз ничего подобного не произошло - Вечные Огни не гасли, шпили ратуш также ярко сияли - там, где не были разрушены, разумеется. Да и эфир, забитый низкопробной развлекаловкой не прерывался, являя шокированной публике дракона - Символа Двадцать Восьмого Императора, грустно склонявшего свою голову с экрана.
– Ну... Вообще-то ты прав, - признал правоту слов Сэма Шнек: - Раз нового нет, значит старый жив. Думаешь эти его, - он кивнул на экран, где продолжал метаться монах: - Заперли? Ну - в келью сырую, - он добавил в голос трагизму: - И сидит наш Двадцать Восьмой весь в цепях, на хлебе и воде...