Знак вопроса 1993 № 3-4
Шрифт:
Не знаю, удивит ли вас то обстоятельство, что наука с этим…согласна. Что подобные шалости времени ей известны, что они действительно однозначно, напрямую связаны с эмоциональным состоянием человека, совпадая с ним не только по знаку, но и по амплитуде эмоции, если так можно выразиться. Кстати, сильнее страха смерти, видимо, нет эмоциональной стрессовой нагрузки. И тогда, именно в экстремальных ситуациях смертельного риска и должны наблюдаться наиболее парадоксальные проявления такого рода. Но, к сожалению, ученые занялись этой проблемой позже, чем народ установил реальность подобных явлений.
Ныне о подобного рода странностях в специальной
«Точными экспериментальными исследованиями ныне установлено, что человек, испытывающий положительные эмоции, недооценивает временные интервалы, т. е. субъективное течение времени у него убыстряется; при отрицательных же эмоциональных переживаниях временные промежутки переоцениваются, т. е. наблюдается субъективное замедление времени!»
Итак, ученые полагают, что наблюдаемые вариации протяженности временных интервалов имеют субъективный характер, являются ошибками восприятия. Каковы же они, эти ошибки? Быть может, наблюдаемые эффекты безобидны, способны вызвать улыбку, рассмешить? Но, к сожалению, последствия бывают весьма серьезны. Порой указанная недооценка временного интервала влечет за собой гибель людей. Так, например:
«Во время полета по маршруту загорелся самолет. В машине находились, кроме пилота, еще два человека. Исход создавшейся ситуации: летчик катапультировался, остальные члены экипажа погибли, хотя в их распоряжении также были катапультные установки. При расследовании катастрофы выяснилось, что пилот (командир корабля) перед катапультированием подал сигнал оставить самолет, однако, по его заявлению, не получил ответа, хотя ждал несколько минут. Фактически же промежуток времени между моментом отдачи команды и моментом катапультирования составлял всего несколько секунд. Остальные члены экипажа за этот промежуток времени не смогли подготовиться к катапультированию, так как для осуществления его требовалось провести несколько рабочих операций. Переоценка длительности временного интервала здесь совершенно очевидна. Доля секунды субъективно были восприняты как минуты, что и явилось причиной гибели двух человек экипажа» [3] .
3
Леонов А. А., Лебедев В. И. Психологическая особенность деятельности космонавтов.
Однако не все так просто. Ведь отмечаются не только вариации временных интервалов, интерпретируемые исследователями как субъективные. Порой заявления лиц, переживших подобные ситуации, содержат интересные штрихи, например, в них упоминается о способности выполнять рабочие операции в громадных количествах в парадоксально малое время. Приведем такой случай. «При испытании самолета „Лавочкин-5“ мотор пошел в „разнос“. В довершение всего откуда-то из-под капота выбило длинный язык пламени, хищно облизнувший фонарь кабины. Снизу, из-под ножных педалей, в кабину пополз едкий синий дым.
Час от часу не легче — пожар в воздухе! Одно из худших происшествий, которые могут произойти на крохотном островке из дерева и металла, болтающемся где-то между небом и землей и несущем в своих баках сотни литров бензина.
Очередной авиационный „цирк“ развернулся во всей своей красе!
…Как всегда в острых ситуациях, дрогнул, сдвинулся с места и пошел по какому-то странному „двойному“ счету масштаб времени. Каждая секунда обрела способность неограниченно — сколько потребуется — расширяться: так много успевает сделать человек в подобных положениях. Кажется, ход времени почти остановился!»
Сказанное — не литературный прием. Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель Марк Галлай — автор книги «Испытание в небе», фрагмент которой был приведен, не грешит «красными словами» — он документально точен!
Многие пилоты свидетельствуют, что в сходных ситуациях они успевали в минимальные сроки проделать гигантский объем работ, в обычном масштабе времени просто невыполнимый! Но не только о возможности исполнения большого объема двигательных операций свидетельствуют люди, пережившие смертельную опасность.
Я располагаю письмом, которое приведу почти полностью, без исправления стиля, орфографии и пунктуации с целью сохранения колорита и информативности.
«Здравствуйте!.. Заранее простите меня, я не очень грамотный. В 1977 году со мной случилось нечто непонятное. Я работал заведующим мастерской, нужно было снять с комбайна мотор, подвалили к комбайну снег, а по ходу движения мотора, с правой стороны, положили швеллер, а с левой стороны положили доску пятидесятку. Не успел я отойти из-под доски, как ребята пустили мотор, доска хряснула и я увидел мотор, падающий на меня боком (вес двигателя ремонтируемого комбайна „Колос“ порядка 900 кг. — Ю. Р.).
Во мне рост 180 см, поднятыми над головой руками (на всю длину рук) я укладывал вышеназванные детали, двигатель, когда я его увидел, был примерно сантиметрах в 50.
И потом все остановилось. Я оказался внизу, а двигатель потихоньку падает, а я от него сторонюсь, вот проплывает (!!! — Ю. Р.) крышка клапанов, выхлопной коллектор проходит впритирку от моей правой ноги, потихоньку входит в снег, из-под него поднимается снежная пыль. Швеллер, который лежал на правой стороне, перелетел на левую и сбил у меня с головы шапку, никакой боли не причинив.
После я при ребятах складывался, не получается (следственный эксперимент. — Ю. Р.) уж очень мои габариты не вписываются между двигателем и швеллером. Я только следил, как потихоньку падает двигатель, а я сторонюсь от него (!! — Ю. Р.). Инвалид Отечественной войны, рождения 1917 года, Гладышев Дмитрий Алексеевич. Тамбовская область. Старое Сабурово».
Если полагать, что наблюдаемый эффект вариации временных интервалов носит субъективный характер, то удивления достойны приведенные заявления лиц, в которых благоприятный исход ситуации, по оценке рассказчиков, определялся именно благотворным масштабом времени, позволившим произвести большой объем рабочих операций либо скорректировать положение тела относительно быстро перемещающихся в опасной близости масс, несущих смерть.
Как же объяснить множество сходных описаний, свидетельствующих об «удлинении» времени в экстремальных ситуациях?
Полагать, что стимулируемые страхом заявители проявили чудеса расторопности, многократно (против обычного!) увеличив скорость проводимых работ или положение тела, видимо, нельзя. Это не согласуется ни с опытом человечества, ни с результатами скрупулезных исследований ученых по выявлению скрытых возможностей организмов для их использования в «большом» спорте. Можно допустить прирост скорости движения максимум на 5–7% за счет гормональной стимуляции организма в режиме стресса. Однако этого явно недостаточно, поскольку в ряде случаев наблюдалось нечто совсем невероятное.