Знак W: Вождь краснокожих в книгах и на экране
Шрифт:
Дин Рид поселился в ГДР в 1973 году, уже будучи хорошо известным, если не сказать — знаменитым, в Восточной Германии и Советском Союзе. В Москву он впервые приехал двадцативосьмилетним, в 1966 году, с устойчивой репутацией борца с империализмом. Высокий худощавый красавец с пышной шевелюрой, Дин Рид начал карьеру певца в Калифорнии в конце 50-х годов, но большого успеха не добился. Во время турне по Аргентине он решил остаться в Латинской Америке, где стал действительно популярным, выпустил несколько дисков-“гигантов”, вел программу на телевидении. Рид отстаивал левые политические убеждения, давал бесплатные концерты в бедных кварталах, в конце концов его депортировали из страны, где у власти находился военный режим профашистского толка. Несколько лет Дин Рид прожил в Риме, снимаясь в итальянских вестернах и костюмированных фильмах (в 1968 году он сыграл Зорро в картине Марчелло Чиорчиолини “Племянники Зорро”), после чего нашел себе применение, слушателей и зрителей в странах Восточного блока.
Дин Рид не отказался от гражданства США и не называл себя коммунистом — только марксистом. Его марксизм был как нельзя более на руку московским властям. Рид активно выступал против войны во Вьетнаме, поддерживал существование Берлинской стены, оправдывал советское вторжение в Афганистан, путешествовал по БАМу, выступал против переворота в Чили (он сыграл певца Виктора Хару в фильме “Певец”, который сам же и поставил), участвовал в съездах ВЛКСМ. Летом 1986 года, вскоре после
И творческое, и политическое наследие Дина Рида противоречиво. Большинство киноведов и музыкальных обозревателей не обнаруживали в его песнях и ролях большого таланта, хотя не вызывает сомнений, что дарованием сопрягать свои способности с общественной ситуацией Рид обладал в полной мере. Искренне ли он, выросший в Денвере и честно пытавшийся сделать карьеру в американском шоу-бизнесе, веровал в преимущества социалистического строя — до такой степени, что стал лауреатом премии Ленинского комсомола? Был ли он куклой в руках советских и восточногерманских властей, или, напротив, сознательно заигрывал с Москвой и Берлином, обменивая политические заявления на деньги и популярность? Автор снятого в 2006 году документального фильма “Красный Элвис” Леопольд Груэн считает смерть Рида самоубийством и связывает ее с кризисом представлений о социализме, который вызвала у певца жизнь в Восточной Германии. Друг Рида, писатель Виктор Гроссман, намекая на то, что у Дина хватало недоброжелателей, заметил: “Людям, которые начали разочаровываться в системе, не нравились те, кто ее поддерживал. Дин не мог этого не понимать”. В США и сегодня нет единого мнения о Дине Риде. Многие считают его продавшимся Советам циником. Но в кругах левой интеллигенции думают и по-другому. Университет штата Колорадо, например, учредил премию мира его имени. Писатель Рэгги Нэдельсон сочинил о Дине Риде сочувственную книгу “Товарищ рок-звезда”, в экранизации которой собрался принять участие Том Хэнкс.
Гойко Митичу приходилось играть и Спартака, и Робина Гуда, и советского маршала, и американского писателя.
В реальной жизни Дина Рида с его “братом по крови” Гойко Митичем связала не только кинематографическая слава. Их обоих интересовала индейская тема, их обоих не минула любовь первой восточногерманской кинокрасавицы той поры, актрисы Ренате Блюме. В 1974 году, в пору расцвета своих романтических отношений, Митич и Блюме в фильме “Ульзана” сыграли супружескую пару, вождя апачей и прекрасную мексиканку Леону. Кинолюбовь закончилась трагически — Леона погибла, вскоре завершился и роман в реальной жизни. В том же году Блюме снималась в картине “Кит и компания” по рассказам Джека Лондона. Главную роль в этом фильме исполнял Дин Рид, который пытался самостоятельно вскопать “индейскую грядку”, что было логично для американского актера, да еще из Колорадо, переехавшего в Европу. В середине 80-х годов Рид собрался выступить в качестве сценариста, режиссера и исполнителя главной роли в фильме “Кровоточащее сердце”. Сюжет представлял собой историю любви на фоне волнений индейцев в Южной Дакоте в 1973 году, в ту пору это была одна из излюбленных тем социалистической пропаганды. В проекте, помимо DEFA, согласилась участвовать Рижская киностудия, Рид даже съездил в Крым на поиски места съемок. Главную женскую роль сценарист и режиссер отводил Ренате Блюме, которая в 1981 году стала его женой. Для Рида это был третий брак, для Блюме — второй. Рид усыновил Александра, сына Ренате от брака с режиссером Франком Байером (его фильм 1973 года “Якоб-лжец” — единственный в истории ГДР, попавший в номинации на “Оскар”), и дал ему свою фамилию. Ренате Блюм получила признание и в Советском Союзе, причем не только потому, что стала женой американского мастера популярных искусств, пожелавшего столь тесно дружить с Москвой. В составе съемочной группы многосерийного художественного телефильма режиссера Льва Кулиджанова “Карл Маркс. Молодые годы” Блюме в 1980 году удостоена Ленинской премии за роль жены и соратницы вождя мирового пролетариата Женни. Заметил эту яркую актрису и простой советский народ: открытки с портретом Ренате Блюме в 70-е годы помещали за лобовые стекла своих автомашин московские таксисты, а они-то знали толк в женской красоте.
Молодые привлекательные особы были обязательным, хотя далеко не самым важным элементом фильмов с участием Гойко Митича, несмотря на то что его герои имеют столь суровый вид, как будто женщинами вовсе не интересуются. Конечно, “ничего лишнего” рассчитанные на юношескую социалистическую аудиторию киноленты не позволяли, но романтические кадры на фоне природных красот (в одном фильме есть даже невинное голое купание), робкие прикосновения ладоней и несмелые объятия — непременный эпизод почти любого изделия DEFA.В отличие от Виннету, вынужденного хранить вечную соломенную верность дочери вождя ассинибойнов Рибанне, вышедшей замуж “во имя мира” за офицера американской армии, практически у каждого из восточногерманских индейских героев — своя любовная история. В фильме “Текумзе” Митич попал в ту же неприятную ситуацию, что и Пьер Брис: верность своему племени заставила вождя шауни отказаться от любви к бледнолицей дочери судьи Макью и жениться на индейской девушке. “Я как речной камень, который течение реки оторвало от скалы и прибило к твоему берегу”, — жалуется Текумзе Эйлин Макью. Правда, индейская супруга Текумзе при первой же возможности, чтобы зрители не подумали плохо о благородном вожде, призналась сопернице: “Я не жена ему, а всего лишь мать его сына”. Почти всегда любовь вождя завершалась трагедией: погибал либо герой Митича, либо его суженая, а иногда даже оба (как в дилогии “След Сокола” — “Белые волки”). Вполне благополучный роман у главного героя в фильмах “Чингачгук — Большой Змей” (в отличие от романа Фенимора Купера, в киноверсии Уа-та-Уа остается в живых) и “Северино”. Все индейские девушки, представленные публике киностудией DEFA,отличаются накладными волосами цвета воронова крыла и отменной верностью. Возлюбленная Северино (румынская актриса Виолета Андреи), к примеру, десять лет ждала возвращения возлюбленного из мира белых людей, а в последних кадрах еще и избавила вождя от смертельной угрозы, пристрелив обезумевшего индейского знахаря, выступившего против мирного сосуществования бледнолицых и краснокожих. Для оживления сюжета и украшения кадра в фильмах DEFAтакже присутствуют наивные или, напротив, не по возрасту самостоятельные белокурые дочери американских мировых судей, плантаторов, полковников и промышленников. По два раза в таких ролях отметились Барбара Брыльска (Кэтрин Эмерсон в дилогии о Зорком Соколе) и Аннкатрин Бюргер (Кэролайн в “Смертельной ошибке” и Эйлин Макью в “Текумзе”). Любви этих красавиц, конечно же, добивались самые гнусные богатые негодяи, получавшие решительный отпор; сердца Кэтрин и Кэролайн принадлежали честным шерифам и простым трудолюбивым золотоискателям.
К концу 60-х годов мода на “евровестерны” в западном мире пошла на спад, съемки фильмов о Виннету завершились.
Пожалуй, самыми характерными для двадцатилетнего “индейского” эпоса DEFAстали два мини-сериала. Помимо объединенных фигурой вождя дакота Зоркого Сокола фильмов “След Сокола” и “Белые волки” 1968–69 годов, это рассказывающие о приключениях вождя апачей Ульзаны ленты “Апачи” и “Ульзана”, вышедшие на экраны в 1973 и 1974 годах. Режиссеры Готфрид Колдитц и Конрад Петцольт (на двоих, кстати, они поставили семь из двенадцати Indianerfilme, в которых сыграл Гойко Митич, кроме того, Колдитц еще и сценарии писал) собрали в этих фильмах, кажется, все расхожие идеологические и кинематографические штампы. В то же время здесь заняты лучшие актеры, здесь особенно колоритны злодеи, здесь взгляд Гойко Митича предельно зорок, а его молчание — донельзя многозначительно; здесь, как кипяток, горяча любовь и, как дикая кошка, яростна ненависть. “След Сокола” и “Белые волки” отправляют зрителя к страданиям индейцев дакота в 1870-е годы, когда на их землях близ Черных гор обнаружили месторождения золота. Сюжеты фильмов “Апачи” и “Ульзана” — в работе над ними принимал участие и Гойко Митич — повествуют о ситуации, в которой оказались апачи-мимбреньо во время американо-мексиканской войны 1846–48 годов. Любопытно, что как раз к моменту съемок “Апачей” в США вышел вестерн Роберта Олдрича “Набег Ульзаны” с Бертом Ланкастером в роли белого скаута Макинтоша и Хоакином Мартинесом в роли индейского вождя. В этой (тоже основанной на реальных событиях) картине история Ульзаны, покинувшего резервацию во главе немногочисленного отряда апачей, трактуется совсем иначе, чем в гэдээровской дилогии. Цель апачей, по версии “Набега Ульзаны”, — “обновить кровь в жилах”, убивать, ибо убивший человека забирает его силу; пытать, ибо если человека пытать, то сила достается многим, как обогревает многих медленно горящий костер. Роберт Олдрич в этом фильме решал и другие, ассоциативные, задачи: в “Набеге Ульзаны” кинокритики отыскали параллели между противостоянием бледнолицых с краснокожими в Аризоне и все еще продолжавшейся “американской” войной во Вьетнаме.
“Ульзана” и “Апачи” оказались кассовыми фильмами, но вызвали неприятие критиков-пуристов. “Этот фильм — настоящая кровавая баня, — писала известный в ГДР кинообозреватель Ренате Холланд-Мориц. — Некоторые эпизоды, например сцена бичевания Ульзаны, сняты с явной примесью садизма. Историческая правда оборачивается излишним натурализмом”. Режиссер Готфрид Колдитц оборонялся: “Фильмы про индейцев — это “мужские” истории, их иначе не снять. Конечно, некоторые сцены смотреть, может быть, неприятно, однако моя задача — не любоваться агрессивностью, а показывать, как именно происходили события”. Конечно, сейчас, через десятилетия после премьеры “Апачей”, самые “жестокие” кадры этого фильма вряд ли испугают даже ребенка.
В 1993 году студию DEFA, оставшуюся без государственного финансирования, продали французской кинокомпании.
Кроме четырех Indianerfilme,два из которых как раз посвящены приключениям Ульзаны, с именем режиссера Готфрида Колдитца связана еще одна заметная попытка кинематографического противостояния Востока Западу. В 1970 году Колдитц стал автором восточногерманско-польского ответа “Космической одиссее” Стэнли Кубрика. В фильме “Сигналы — приключение в открытом космосе” Гойко Митич предстал в облике космонавта Терри, а роль его командира, руководителя экспедиции Ikaros,исполнил румынский актер Юрие Дарие, который годом позже в фильме “Оцеола” перевоплотится в “хорошего” владельца лесопилки Ричарда Мура. Румынской детворе Юрие Дарие был прекрасно известен в качестве ведущего популярной телепередачи “Веселый карандаш”. Картина о космических приключениях не получила высокой оценки критиков, тем не менее Колдитц еще раз вернулся к научно-фантастической теме. В его ленте 1976 года “В пыли звезд” появились полдюжины актеров из Indianerfilme,правда, среди них уже не было Митича. Всего за четверть века кинокарьеры Колдитц, которого в ГДР считали мастером развлекательного жанра, снял два десятка фильмов.
Выпускник пражской кинематографической академии FAMU, Конрад Петцольд известен как автор фильмов для детей и юношества. В начале 60-х карьера молодого режиссера, уже замеченного критиками и не обойденного профессиональными отличиями, по роковому совпадению обстоятельств дала сбой: его фильм 1961 года “Платье”, экранизацию сказки Ганса-Христиана Андерсена “Новое платье короля”, запретили для показа в ГДР. Социалистическим цензорам аллегории Андерсена в интерпретации Петцольда показались совсем несказочными. Историю о двух жуликоватых портных, проникающих в город за стеной, куда вход строго воспрещен, с дальнейшим “А король-то голый!”, в Восточном Берлине, только что отгородившемся от Западного, сочли крамольной. Режиссер реабилитировался и идеологических ошибок впредь старался не допускать. Вскоре после успеха фильма “Альфонс Циттербакер” по роману классика восточногерманской детской литературы Герхарда Хольц-Баумерта Петцольд приступил к работе над “Белыми волками”. Съемочную группу ждал государственный триумф: орден “Знамя труда”, присуждавшийся в ГДР “за отличные результаты в области национальной экономики”. Конрад Петцольд работал в кино до конца 80-х годов; его уход из профессии совпал с политическим и мировоззренческим кризисом ГДР.