Знаки дороги
Шрифт:
– Едва не достал меня, – сказал Арчи.
Маленький человек улыбнулся, в то время как его пальцы заняли новое положение, плечи опустились на два с четвертью дюйма. Арчи поспешно передвинул левую руку и левую ступню, занимая новую стойку.
Тимьин Тин веерообразно провел правой рукой перед лицом, опуская левую, пальцы загибаются вперед и вверх. Арчи сделал заднее сальто и прыгнул вперед, ударив ногой. Тимьин Тин парировал удар черпающим движением левой руки, от чего Арчи покатился в сторону колесом, и продолжал катиться, пока не оказался на безопасном расстоянии, где стремительно перешел
Наконец Арчи остановился лицом к лицу с Тимьин Тином. Тот тоже остановился, глядя на Арчи, который двинул правой рукой. Тимьин Тин повторил движение, как зеркало. Полминуты они пребывали в полной неподвижности. Потом Арчи опять шевельнул правой рукой. Тимьин Тин двинул левой. Они смотрели друг на друга еще полминуты, потом Арчи повернул голову. Тимьин Тин коснулся своего носа. На лице Арчи появилось озадаченное выражение. Он медленно нагнулся и тронул левой рукой пол. Тин повернул свою левую ладонь вверх и двинул вперед на три дюйма. Арчи шевельнул ушами, потом спросил:
– Что слышно, когда хлопают одной рукой?
– Бабочка.
Арчи выпрямился и шагнул вперед. Тимьин Тин приставил ладонь козырьком ко лбу. Они оставались в таком положении целую минуту.
Тимьин Тин быстро сделал два шага влево и лягнул воздух. Согнувшись и наклонившись назад, Арчи удержался от того, чтобы не сделать два шага вправо и не оказаться на линии удара ноги. Вытянув обе руки – когти выдвинуты на полную длину – он два раза крутанулся на пятке, едва только снова приобрел равновесие. К этому времени Тимьин Тин сделал еще два шага влево.
На лбу Арчи блестела испарина, когда он, нагнувшись вперед начал кружить вокруг невысокого человека, согнув пальцы и слегка шевеля когтями.
Тимьин Тин медленно поворачивался вслед за ним, правая рука его, казалось, безвольно свисала на уровне плеча. Он медленно и глубоко поклонился, едва Арчи собрался уже прыгать. Арчи удержал себя и остановился.
– Это и в самом деле большое удовольствие, – сказал он.
– И для меня тоже, – ответил Тимьин Тин.
– Словно белые цветы падают на мое одеяло. Твои руки так бледны.
– Покинуть мир весной и с цветами вместо почетного караула – чего желать еще.
Тимьин Тин медленно выпрямился. Арчи начал описывать левой рукой восьмерку, постепенно выдвигая ее. Правая рука его согнулась.
Тимьин Тин вдруг сделал два шага влево. Арчи было двинулся вокруг него по часовой стрелке, потом быстро повторил движение, когда Тимьин Тин начал поворачиваться. Он хотел ударить левой ногой, но передумал, переместил вес, сделал обманный выпад правой. Поднялся прохладный ветерок. Тимьин Тин вытянул обе руки ладонями вниз, потом медленно повел головой. Потом его плечи начали двигаться. Руки принимали одно положение за другим, поднимаясь, выдвигаясь, имитируя удары.
Тимьин Тин наклонился вправо, потом влево, правая рука продолжала опускаться чрезвычайно медленно. Он снова наклонился влево.
– Какого цвета гром? – спросил его Арчи. Потом он наклонился вправо, рука продолжала опускаться.
Арчи нанес еще один обманный удар ступней, потом сделал выпад – когти выпущены на полную длину, руки описывают широкие полуокружности одна за другой.
Голова Тимьин Тина повернулась вбок. Он повернулся, левая нога приняла У-образную позицию, и поймал Арчи под левую руку. Правая рука устремилась вверх, к членам Арчи. Он почувствовал мгновенное напряжение, сопротивление тяжелого тела, и резко повернулся влево, сгибаясь. Арчи перелетел через поручень и исчез в ночи.
– Смотри, – ответил ему Тимьин Тин.
Он стоял неподвижно, но ненадолго, не дольше, чем сердце ударило два-три раза, всматриваясь и прислушиваясь в ночь. Потом он поклонился.
На наружного кармана на шве правой штанины он извлек трубочку, толщиной в карандаш. Он взвесил ее на ладони и потом направил конец в небо. Он нажал штырек на боку трубочки, и тончайший красный луч ушел в темноту. Слегка повернув кисть, он направил луч на поручень. Луч прочертил тонкую линию сквозь восемь дюймов каменной ограды. Он выключил его и подошел к тому месту, где прорезал поручень. Проводя большими пальцами по канавке волосяной толщины, он первый раз посмотрел вниз. Кивнув, он отвернулся, возвращая трубочку в карман.
Он бесшумно выскользнул на лестничную площадку. Он посмотрел вверх, и на мгновение его восприятие помутилось, потому что погруженный во мрак лестничный колодец напомнил ему о холодных каменных коридорах в древнем здании, где он когда-то жил.
Он медленно поднимался по ступеням, держась поближе к стене по левую руку. Он миновал одну дверь, двинулся ко второй.
Достигнув нужной двери, он остановился. В щели под дверью все еще пробивался слабый свет из комнаты. Он сжал в руке трубочку-лазер, продолжая прислушиваться. Внутри что-то тихо зашелестело, скрипнула кровать, потом все затихло.
Он поднял оружие и направил его на то место, рядом с косяком, где должен был находиться засов. Потом он снова замер, попробовал толкнуть дверь. Дверь не была заперта.
Он отодвинулся, поднял оружие, и распахнул дверь.
Трубка лазера выпала из его пальцев. Он рухнул на колени.
– Я не знал, – сказал он.
Он поклонился, прикоснувшись лбом к полу.
17
Когда Рэд платил по счету за комнаты и повреждение имущества в своем номере, к нему подошел маклер тотализатора: невысокий человек в тюрбане. От него исходил какой-то экзотический аромат.
– Поздравляю, мистер Доракин, – сказал он. – О, вы превосходно выглядите сегодня.
– Такое со мной случается, – ответил Рэд, поворачиваясь. – Но это редко требует особого упоминания.
– Я имел в виду, что поздравляю вас с выигрышем.
– Разве я сделал какие-то ставки?
– Да, вы поставили на себя в следующем раунде черной десятки «Чедвик против Доракина». Разве вы не помните?
– Вот как! – Рэд принялся массировать переносицу. – Гм… а, теперь припоминаю. Вы меня извините, я немного… Какая это была глупость! Погодите, если я выиграл, значит была неудавшаяся попытка покушения? Прошлой ночью?