Знамение Луны

Хантер Эрин

Куда же подевались все древние коты?

Воробей упрямо шагал на серебристый свет и вскоре очутился в пещере, где текла река. В последний раз, когда он был здесь, подземная река была злой и полноводной, но сейчас она струилась среди камней узкой черной змейкой. Исполненный надежды, Воробей поднял глаза на каменный выступ, где всегда сидел Утес, но там было пусто.

Потом он услышал тихие шаги за спиной. Обернувшись, Воробей увидел, как тусклая тень выскользнула из противоположного туннеля.

–  Листопад?
–

мяукнул он.

–  Нет, - проскрипел знакомый голос.

–  Утес!

Древний кот стал приближаться к Воробью, его длинные кривые когти бряцали по каменному полу. Слепые глаза двумя выпученными шарами выступали из его глазниц, тусклый свет блестел на голом безволосом теле. С мрачным видом Утес остановился перед Воробьем.

–  Зачем ты сломал мою палку?
– спросил он. В его голосе не было ни гнева, ни печали, Утес ничем не выдавал своих чувств.

–  Я… я хотел поговорить с тобой, но ты не приходил!
– запинаясь, выпалил Воробей.
– Какой прок от обломка палки с царапинами? Зачем его беречь?

Он говорил запальчиво, хотя прекрасно понимал, что мелет жалкий вздор, и что палка значила гораздо больше, чем он пытается изобразить.

–  Я всегда здесь, - ответил Утес, и на этот раз в его голосе отчетливо прозвучала печаль.
– Я приду к тебе, когда мне будет, что сказать. Не в твоей власти призывать меня.

Воробей понурил голову, чувствуя себя глупым котенком, которого отругали за побег из лагеря.

–  Эта палка была вашей историей, - продолжал Утес.
– И ты не мог просто так взять и выбросить ее. Прошлое повсюду, оно окружает тебя, и коты, однажды бывшие воителями, станут ими вновь.

Воробей напрягся всем телом, его когти заскребли по каменному полу пещеры.

–  Ты говоришь об Остролистой?
– нетерпеливо выпалил он.
– Ты ее видел? Она жива?

Утес моргнул, а Воробей невольно поежился при мысли о том, что слепые серые глаза древнего кота прекрасно видят его.

–  Ваше прошлое лежит в горах, - сказал Утес.
– В месте, где я родился, в месте, куда когда-то вернулись коты. Ты должен отправиться туда еще раз, чтобы замкнуть круг.

–  Я должен вернуться в Клан Падающей Воды?
– переспросил Воробей.
– Они в беде?

Утес не удостоил его ответом. Стук камня за спиной на мгновение отвлек Воробья, а когда он снова обернулся, древний кот исчез.

–  Утес!
– закричал Воробей, но эхо его зова быстро стихло в мертвой тишине.

Какое-то время Воробей стоял возле реки, кипя от раздражения и досады, но тут вновь раздался тихий шорох приближающихся шагов, и, обернувшись, он увидел молодого рыжего с белым кота, выходившего из коридора.

Листопад подошел к Воробью и приветливо склонил голову. Глаза его были полны грусти.

–  Здравствуй, Воробьиное Крылышко, - поздоровался он.

Воробей напрягся, услышав имя, которое он носил много-много

лун тому назад.

–  Здравствуй.

–  Остальные ушли, да?

В его тихом голосе не было и тени упрека, но Воробей еще острее почувствовал свою вину за ту роль, которую он сыграл в уходе древнего племени с берегов озера в горы.

«Знает ли Листопад о том, что я сделал?» - подумал он.

–  Да, они ушли, - подтвердил он.

–  Я чувствую их отсутствие в своем сердце, оно похоже на молчание, - сказал Листопад.
– Но твои коты все еще здесь. Идем, я отведу тебя к ним.

Не дожидаясь ответа Воробья, Листопад повернулся и зашагал через пещеру к входу в один из туннелей.

Воробей с мгновение помедлил, потом опрометью бросился за ним.

Листопад долго вел его по туннелям, и прежде чем Воробей стал узнавать места, они уже стояли на дне ямы, перед сброшенной туда веткой.

«Что же в этом удивительного, ведь он так долго скитается по туннелям! Он знает здесь все ходы и выходы».

Неожиданно Воробей почувствовал, что не может расстаться с молодым воином, оставив его вновь блуждать в одиночестве и вечной темноте.

–  Пойдем со мной!
– попросил он.

Листопад покачал головой.

–  Мы оба знаем, что это невозможно.
– Он поднял голову и посмотрел в небо. Тучи рассеялись, воины Звездного племени горели во всем блеске своего ледяного сияния.
– Звезды все еще светят, - прошептал Листопад, в его глазах отразилось изумление.
– Я давно перестал верить, что когда-нибудь увижу их снова. Как отрадно знать, что они все еще здесь, как всегда… Прошлое окружает нас, оно повсюду.

Воробей вздрогнул, потрясенный. Это были слова Утеса!

–  Твоя судьба лежит наверху, не так ли?
– сказал Листопад, указывая хвостом в ночное небо.
– Твое место не здесь.

Он протянул свой хвост, а Воробей поднял свой, так что они на миг соприкоснулись.

–  Удачи тебе, друг мой, - продолжал Листопад.
– Если когда-нибудь я тебе понадоблюсь, ты найдешь меня здесь.

–  Спасибо, - прошептал Воробей. Он вскарабкался на груду земли и перелез на ветку. Когда он посмотрел на дно ямы, Листопад уже ушел.

–  Листопад!
– с отчаянием позвал Воробей, свешиваясь над провалом.

Что-то острое впилось ему в бок. Тьма сомкнулась перед глазами, и он вновь очутился на своей подстилке, прижимаясь щекой к холодному полу пещеры.

–  Воробей?
– неразборчиво пробормотала Иглогривка и снова больно ткнула его в бок палкой, которую держала в зубах.

–  Прекрати!
– взмолился он, садясь и стряхивая с шерсти приставшие клочки мха.

–  Я подумала, тебе снится кошмар, - отозвалась Иглогривка, на этот раз отчетливее.
– Ты лепетал такие глупости… что-то насчет поры Листопада. Но до нее еще далеко! Что тебе приснилось?