Знамение смерти
Шрифт:
Тир, раскинув руки далеко в стороны, хитро улыбнулся.
– О разном. Тирриниэль хотел вызнать, кто нас вырастил, но я оказался быстрее.
– Не надо с ним играть, - строго сказала Милле.
– Он гораздо старше нас и знает много такого, о чем мы не имеем никакого понятия. Он ведь может читать наши мысли.
– Может, - кивнул юный эльф.
– Сам сегодня признался, но не станет этого делать: я взял с него клятву.
– Думаешь, это поможет?
– Не уверен. Но то, что я успел о нем узнать, позволяет хотя бы надеяться.
– А Вал?
Тир заметно напрягся.
– Они делают все, что могут, но здесь
– Ты уверен, что они… не причинят ему вреда?
– шепотом спросила девушка, насторожено косясь по сторонам. Они были одни на погруженной в темноту поляне, никто не мешался под ногами, не загораживал обзора и не требовал вернуться в жилище. Однако ощущение чужого присутствия никуда не исчезло. Просто приглушилось немного с наступлением ночи, да чуть ослабло. Видимо, количество соглядатаев на это тихое время уменьшилось или же неизвестные эльфы научились лучше прятаться. И, хоть они с Тиром хорошо видели в темноте, даже их, привычным к сумеркам, глазам не удавалось разглядеть посторонние тени.
– Да. Это не в интересах Владыки.
– Хорошо, - вздохнула Мелисса.
– Надеюсь, он поправится, и мы сможем поскорее вернуться домой. Как далеко ты продвинулся с Огнем?
– Достаточно, чтобы сдержать его при необходимости, - спокойно отозвался Тир.
– И вполне неплохо, чтобы защищаться. Но с атакой дело обстоит немного хуже: я не могу нащупать опору. Тирриниэль постоянно твердит о том, что я должен научиться ненавидеть, иначе хороший удар не получится и когда-нибудь я погибну от того, что не смогу вовремя сконцентрироваться, однако… но, знаешь, я уже видел этот Огонь. И он не был полностью зеленым, как у Владыки. А в тот раз, когда я впервые к обратился к своему сердцу, он тоже оказался неправильным. Не ядовитым, помнишь?
Мелисса кивнула.
– Конечно. Я даже удивилась, что он рыжий: ты ведь должен был так разозлиться…
– Ну, разозлился-то я знатно, - хмыкнул Тир, позволяя ей безнаказанно теребить свои волосы.
– Но это не все. Было что-то еще, чего я никак не могу вспомнить. Какая-то мысль… нет, даже ощущение… что-то сродни воспоминанию из прошлого, но я не могу его уловить. Я… я просто не помню. Но мне все равно кажется, что дело не только в ярости, Милле. Не только ненависть способна дарить нам Огонь - есть ведь и другие чувства, не менее сильные, но гораздо более приятные.
Девушка мягко улыбнулась.
– Например, любовь?
– Да.
Под пристальным взглядом эльфа она неожиданно смутилась и опустила пушистые ресницы.
– Не смотри на меня так: мне неловко.
– Ты обещала рассказать маме, - напомнил Тир, милосердно отводя горящий лукавством взор.
– Я не сказала, что сделаю это до того, как увижу его снова.
– Ох, Милле!
– Перестань. Когда-нибудь ты тоже поймешь, как это бывает.
– Неужели?
– хмыкнул юноша.
– Интересно, а кто еще, кроме меня, знает?
– Никто, - порозовела она.
– Мы не виделись почти три года, и я не уверена, что это случится вообще.
– Гм, наверное, ты успела его поразить? А? Ты на него смотрела, хитрюга?
– Тир!
– Эй! Я же только спросил!
– со смехом воскликнул юноша, стремительно вскакивая на ноги и легко уклоняясь от занесенного в сердцах кулачка.
– Ну, признайся, родная, ты ведь попыталась?
– Отстань!
– сердито насупилась девушка.
– Это значит, да?
– А ну, замолчи!!
– О-о-о… тогда мне ясно, почему он больше не приходит, - мелодично рассмеялся Тир.
– Точно! Ты его испугала!
От этих слов Мелисса как-то разом растеряла свой задор. Помрачнела, печально опустилась обратно на траву, уронив руки на красиво вышитый подол и понурившись. А он, внезапно посерьезнев, быстро стер с лица насмешливую улыбку и безбоязненно присел обратно, понизив голос до еле слышного шепота.
– Ну, что ты? Я же пошутил. Не надо. Эл скоро вернется, вот увидишь, иначе мама его застрелит из этого нового гномьего оружия, которое Вал ласково называет "пукалкой". А я добавлю, если потребуется. Милле… ну, прости. Мне не следовало смеяться. Прости, маленькая, я слишком разошелся. Конечно, Эл - наш старый друг, и он любит нас, как родных. Он не мог уйти просто так. Наверное, у него просто важные дела: сама знаешь, как сложно было вырваться в прошлый раз. Едва на пару недель задержался! А теперь наверняка стало еще сложнее. Должность, как говорится, обязывает.
Милле тяжело вздохнула.
– Ну, хочешь, мы потом заглянем к нему?
– обнял ее Тир.
– Хочешь? Я попрошу Вала, и мы немного задержимся? Все равно в Аккмале не пробыли, сколько планировали - в запасе есть немного времени. Почему бы не свернуть к нему домой? Это почти по пути. И… знаешь, я тоже по нему скучаю.
– Нет, - она покачала головой.
– Если Эл не приехал, значит, он или очень занят, или же просто не считает нужным показываться на глаза. А может, я действительно была неосторожна. Наверное, ты прав - не надо было на него смотреть, но он… он такой красивый!
Мелисса прикусила губу, чтобы не расстроиться окончательно, а юный эльф погладил ее спину и осторожно коснулся губами виска.
– Ну, перестань. Все будет хорошо, вот увидишь. Я найду его, когда мы выберемся. Клянусь, что найду, и ты сможешь с ним поговорить, хорошо?
– Тир…
– Обещаю, - серьезно повторил юноша.
– Мы обязательно вытащим его из этой норы. Но позже. А сейчас иди-ка спать. Темно уже, да и устала ты, наверное.
– Я не устала, - запротестовала Мелисса, но он уверенно подхватил ее под руку, легко поднял на ноги и, заботливо проводив, подтолкнул к услужливо раскрывшейся двери.
– Все. Никаких больше споров: ты идешь и отдыхаешь, а я еще немного послушаю Лес.
Она снова вздохнула, но спорить не стала: уже хорошо знала - когда он начинал говорить таким тоном, с точностью копируя интонации отца, возражать бесполезно. Упрямый. Поэтому остается только неохотно подчиниться и отправиться спать. Она, конечно, не эльфийка, как это принято понимать, но три-четыре часа сна были необходимы. Да и, признаться, сейчас действительно следовало отдохнуть, потому что недавнее видение здорово выбило ее из колеи. Кажется, крохотный корешок, которого по пробуждении она потом нигде не смогла обнаружить, случайно показал ей самое заповедное место Темного Леса, куда ни одного чужака ни пускали с первого дня существования бессмертных. Странное место, тайное, невиданное никем, кроме потомков Изиара и древних Хранителей Знаний. Место, которое Владыка Л'аэртэ избрал для обучения своего непримиримого внука.