Знаменитые Козероги

Глоба Павел Павлович

По словам самой Светланы, она в те дни была занята совсем другими проблемами, чем гастроли какого-то рижского коллектива. Однако ее друг, фотограф Игорь Грановский, был без ума от джаза и буквально силком утащил Светлану с лекции в институте на концерт. Они торопились как могли, но все равно опоздали. Когда они вошли в зал, там уже успели погасить свет, и им пришлось пробираться на свои места по ногам возмущенных зрителей. Пока пробирались, Светлана слушала музыку, которую исполнял неизвестный пианист (это был Паулс), и внезапно поняла, что ей она безумно нравится. Так состоялось ее первое, заочное знакомство с Раймондом. А по-настоящему она познакомилась с Паулсом чуть позже, когда Грановский привел ее на вечеринку, в которой участвовали

и гости из Риги. Красивая девушка сразу понравилась Паулсу, и он записал ее домашний адрес. Через несколько дней Паулс и его концертная бригада покинули Одессу и вернулись в Ригу. А далее послушаем самого Р. Паулса:

«Через какой-то уже довольно большой промежуток времени после очередного возлияния я вспомнил одесскую девушку, покопался в записной книжке и написал ей, пригласил в Ригу. К моему удивлению, она приехала. Увидела мою богемную компанию, весь этот пьяный кошмар и уехала. Хорошо, что приехала опять и, несмотря на холодный прием у моих родителей, осталась. Нет, они не были националистами, но для отца с матерью мое пьянство по-черному было просто шоком, а тут вдруг еще русскую девушку из Одессы притащил! Один Бог знает, что пережила тогда Лана!..»

Однако, несмотря на сопротивление родителей (мать Светланы тоже была против того, чтобы ее дочь выходила замуж за пьющего человека), молодые поженились (31 августа 1961 года). По воле судьбы для Паулса этот брак стал «клоном» брака его родителей – там, как мы помним, тоже получился «вектор» между Свиньей и Драконом. Читаем в гороскопе:

«Женщина-Дракон – Мужчина-Свинья: Своей солидностью и интеллигентностью мужчина-Свинья просто покорил свою эффектную жену. Она весь свой энергетический потенциал направляет на создание уюта и комфорта в доме, на исполнение его желаний. Безответственность мужа приобретает гигантские размеры. Из-за этого союз становится закрытым для внешнего мира, что может привести к большому напряжению. Его удастся сохранить, если Свинья возьмется за голову и останется преданной».

В случае с Паулсом так и случится (он возьмет себя в руки), но это произойдет не сразу. А пока практически с первых же дней совместной жизни на молодых навалились трудности. Жить им приходилось на чужих квартирах, денег катастрофически не хватало, а то, что удавалось заработать Раймонду, он довольно скоро пропивал (пил он циклами: две недели трезвый, две – пьет, на почве алкоголизма у него едва не начался туберкулез). Они тогда жили на самой дешевой «чайной» колбасе, да и той порой не хватало. Мало какая девушка смогла бы выдержать такое существование, однако Светлана сумела. Более того, благодаря ее настойчивости и такту Раймонд впервые почувствовал, что способен преодолеть свою болезнь. Пускай не сразу, но способен. И с этого момента началось его медленное выздоровление. Но сначала они решили квартирную проблему – выменяли свою крошечную квартирку на одесскую жилплощадь Светланы (спасибо, ее родители помогли с доплатой). Там у них родилась дочь Анете (в начале 1962 года), и это сильно повлияло на решение Паулса бросить пить. После рождения дочери Светлана, призвав на помощь коллег Раймонда (Германа Брауна, а также заместителя директора филармонии Иосифа Пастернака и его жену, известную актрису Лидию Фреймане), уговорила мужа лечь в больницу. В один из дней августа 1963 года Пастернак с супругой отвезли Паулса на своем «Москвиче» в лечебницу, расположенную в городке Олайне, столице латвийских химиков, как тогда говорили.

Рассказывает Р. Паулс: «Меня сильно поддерживала морально Лана. Наверное, терпением своим, пониманием… У меня версия такая, что медицинские ухищрения особого отвращения к алкоголю не вызвали… Ох, и чудеса там творили, «дикие хохмы», как теперь говорят. Докторов за нос водили, животы надрывали… Мы, с высшим образованием, писаниной занимались – картотеку на пьяниц составляли. Сидели на длинных лестницах и рыскали по архивным полкам…

Я думаю, что решающий толчок мне дала ужасающая, несчастная, жалкая публика. Впервые я увидел ее собранной вместе. Она вызывает ощущение шока. Что это, как это, неужели и я такой или стану таким? Нет, никогда, ни за что! Мне скоро стало ясно в больнице, что больше я рюмки ко рту не поднесу. В августе 63-го я бросил пить бесповоротно, полностью и окончательно. Бросал не постепенно, не ограничивая себя до «воскресного и праздничного статуса», трех рюмок или пивка, а сразу, в секунду и тотально – ничуть и никогда! Три года я попросту избегал компаний, в которых могли налить и уговорить. Только музыка и работа с утра до вечера (Паулс тогда руководил оркестром в доме культуры «Трудовые резервы»). Бывало, просыпался в холодном поту: снилось, что опять пьян… Зато вдруг такой насыщенной и интересной стала жизнь, что я совершенно перестал бояться любых искушений, алкоголь перестал для меня существовать. Примерно так же я бросил курить: погасил сигарету в пепельнице и сказал: последняя…»

А вот как об этом же вспоминает Светлана Паулс: «Раймонд сам хотел вылечиться, поскольку пьянство мешало музыке. А раз он так решил… Если бы не его твердая воля, не помогла бы и моя беготня за ним. Но тут еще и удачное стечение обстоятельств. Во время первого этапа лечения он стал больше работать. Появились какие-то деньги. Он еще одолжил у отца, у знакомых и купил свой первый автомобиль– «Москвич-402». За рулем надо быть трезвым, так что появился еще один стимул.

Но самое главное – это, конечно, музыка. «Если я в жизни упаду, подберет музыка меня», – написал про него Вознесенский. Так и было…»

После того как Паулс поборол свой недуг, его жизнь круто изменилась. Крепче стала семья, появился стимул в работе. В 1964 году ему предложили взять на себя руководство Рижским эстрадным оркестром, из которого каких-то пять лет назад его с треском уволили за пьянки. Именно тогда Паулс написал свои первые песни, ставшие шлягерами в Латвии: «Мы встретились в марте», «Зимний вечер». Сочинял он и для театров (его музыку к кукольному спектаклю «Дядя Метла» использовал кукольный театр в Польше). 27 ноября 1968 года в концертном зале Государственной филармонии состоялся авторский концерт Раймонда Паулса. В зале был аншлаг.

Читаем гороскоп Свиньи на год Обезьяны (1968): «Веселый, но несколько суетливый год. Свинья чувствует, что к ней наконец-то пришла удача и ее дела идут хорошо».

Однако отвлечемся от творческих дел и посмотрим, каким был Паулс в домашней обстановке. Рассказывает Лана (Светлана) Паулс: «В семейной жизни Раймонд – настоящий домостроевец, в нем есть все, что бабы в мужиках терпеть не могут. Он считает, что женщина должна быть женщиной, что семья – ее главное предназначение, что детей можно нормально воспитать только в семье, а не отдавая их чужим людям. Так что я за всю жизнь проработала полдня. И закончилось это грандиозным скандалом.

Я его честно предупредила, что дочь уже подросла и я пойду работать. Он молчит. И слава богу, думаю. А когда на следующий день пришла с работы домой пообедать, то тарелки с едой летали по всей кухне… Пришлось звонить и говорить, что с обеда я на работу не выйду. Тут же перезвонил какой-то важный чин из КГБ – я же переводчица и устроилась в какое-то подчиненное им ведомство вроде Комитета защиты мира. Раймонд в трубку процедил: «А с вами я вообще разговаривать не хочу!» Ну, думаю, все, сейчас еще и мужа заберут. Ничего, сошло.

Да я бы и не смогла работать, потому что Раймонд в быту совершенно беспомощный. Я же говорю – ребенок. Если мне на пару дней надо уехать, то я боюсь его дома оставлять одного, потому что он может забыть что-то выключить, что-то закрыть. Хотя если что-то испортит, то тут же спрячет куда-нибудь, чтобы не нашли и не отругали…»

Напомним, что это векторный союз, где Свинья (Паулс) выступала «хозяином», а Дракон (Лана) была его «слугой». А в таком браке идти против воли «хозяина» себе дороже – лучше смириться.