Знаменитые Козероги
Шрифт:
И с женщинами все было в порядке, потому что массовка большая. В одном автобусе – те, кого отобрал помреж, а в другом – те, кого отобрали мы. Он не мог понять – что это за женщины? Откуда такие полные автобусы? Можно было просто на улице подойти и сказать: «Девушка, не хотите ли сняться? В кринолине, с причесочкой…» И она была счастлива, и мы получали удовольствие…
Мы тогда создали свое собственное государство, свои законы. Деньги у нас были в одном ящике, кто рубль клал, кто три, у кого что. Спали в одном номере. То есть у каждого был свой номер, но спали в одном. И не одни. Мы смотрели любые запрещенные фильмы и даже эротику – стоял не какой-нибудь видеомагнитофон, а огромная кинопередвижка, которая на потолок показывала. А фильмы привозила милиция.
Мы воровали в магазинах. Один целовал продавщицу, другой утаскивал ящик с копчушкой, которую мы приносили в гостиницу и меняли на сметану, водку, пельмени… Но это не воровство, потому что потом приносили обратно деньги девушке бедной…
Ничто не делалось в одиночку, никто не имел права ухаживать за женщиной один. Все должно быть вчетвером. Познакомь. Представь. Деньги отдай. Вместе ухаживаем за ней. Вместе угощаем. Вместе провожаем. Четыре девушки – хорошо. Двадцать четыре – еще лучше…
На съемках трех серий я заработал две с половиной тысячи рублей – этого не хватило бы даже на «Запорожец», зато хватило, чтобы красиво пожить. Это были сумасшедшие дни счастья… и непонимания того, что происходит».
В советские годы все эти подробности не могли всплыть наружу ввиду цивильности советских СМИ. Зато много позже, уже в капиталистической России, журналисты дали волю своим рассказам. Так, в «Экспресс-газете» (24 февраля 2009 года, автор – И. Петрова) появилась большая статья под хлестким заголовком «Три аборта от Д’Артаньяна», где сообщалось следующее:
«Как рассказала нашему журналисту жительница Львова Марина (одна из тех, кто в те годы тесно общался со съемочной группой):
– 30 лет назад Боярский не пропускал ни одной симпатичной девушки.
Марина поведала, что «мушкетеры» регулярно приводили девушек в гостиницу, а те потом с удовольствием делились впечатлениями и сравнивали партнеров. Боярского оценивали на «четверку с плюсом»: темперамент и техника на высоте, но очень уж отстраненный он был, незаинтересованный. Мог в постели с любовницей завести разговор о жене или вообще позвонить Ларисе с нежностями прямо в момент супружеской измены.
– Супруга звонила ему каждый день. А Миша никогда один в номере не находился…
Вольность нравов на съемках первого фильма о мушкетерах приводила к неприятным сюрпризам. Так, некая фанатка – 19-летняя Наташа, ездившая с киногруппой по всем городам и даже сыгравшая монашку в Бетюнском монастыре, заразила всю компанию венерической болезнью. Режиссер рвал и метал, но сделать ничего не мог: актеры были молоды, беспечны, вечно хмельны…
По рассказам горожан, один только Боярский реально мог существенно поднять численность жителей Львова. Девушки беременели от него постоянно (та же Наташа), но сообщения подружек об интересном положении актер воспринимал равнодушно, лишь пожимал плечами. Как рассказала нашему изданию наездница и каскадер Лариса Ханько (в замужестве Джаркас), которая 30 лет назад работала с командой Юнгвальд-Хилькевича, она могла бы стать матерью троих детей Боярского. 16-летняя Лариса влюбилась не на шутку, даже поехала за Михаилом в Питер. Не сложилось…
– Я до сих пор люблю Мишу, – открылась Лариса нашему корреспонденту. – И нерожденные дети, трое… Иногда мне снятся…»
До премьеры «Мушкетеров» по ЦТ оставались считаные месяцы, когда Боярский едва не погиб. На календаре было 27 июня 1979 года. В тот день утром актер приехал поездом «Красная стрела» из Ленинграда в Москву, чтобы участвовать в съемках фильма «Сватовство гусара». С киностудии «Мосфильм» группа направилась в Подмосковье на натурные съемки: Боярскому, который играл бравого гусара Ивана Федоровича Налимова (кстати, главная роль), предстояло гарцевать на лошади. Он сидел на переднем сиденье автомобиля, который вела художник фильма, и всю дорогу предвкушал удовольствие от предстоящей верховой езды, да еще в компании с такой партнершей, как Елена Коренева. Увы, его мечтам в тот день не суждено было сбыться. Где-то на полпути, когда Боярский задремал, убаюканный быстрой ездой, на их полосу внезапно выскочил легковой автомобиль. Видимо, женщина-водитель не справилась на мокром асфальте с управлением. Два автомобиля столкнулись лоб в лоб. В итоге Боярский очнулся только в больнице: у него обнаружили сотрясение мозга, повреждение позвонка, почек… Травмы были настолько серьезными, что врачи запретили ему двигаться. Он так и пролежит почти без движения целый месяц. Жена приезжала к нему каждые выходные, несмотря на то что была беременна. Но даже ее присутствие совершенно не влияло на наплыв в больницу поклонниц Боярского – они приходили туда толпами. Однажды прямо при Ларисе в палату зашли две девушки, сели напротив, а потом внезапно обратились к Боярскому: «Спойте, пожалуйста».
Премьера телефильма «Д’Артаньян и три мушкетера» состоялась в самом конце 1979 года – 25–27 декабря. Успех у, в общем-то, непритязательной ленты был ошеломительный. Заглавная песня фильма «Пора-пора-порадуемся…» мгновенно стала национальным шлягером и звучала чуть ли не ежедневно из всех окон по всему Советскому Союзу – от Москвы до Камчатки. Был записан специальный клип на эту песню (его крутили по ТВ), в котором Боярский впервые появился во всем черном – черной водолазке, черных брюках, черном пиджаке, черной шляпе. Отныне только таким он и будет восприниматься публикой.
Для миллионов советских женщин Боярский превратился в идола. Многие из них приезжали к нему в Ленинград, дежурили в подъезде его дома, донимали звонками, ложились под колеса его автомобиля. Он рассказывал, что иногда они так допекали его, что он их бил и даже бегал за ними с ножом. А вот что говорит по этому же поводу его жена – Л. Луппиан:
«Тогда пройти с Мишей спокойно хоть несколько шагов было невозможно. Девицы сторожили в подъезде, исписали там своими «признаниями в любви» все стены, телефон дома трезвонил круглые сутки. И никакая милиция оградить нас от всего этого не могла… Появились с Мишиным портретом сумки, кошельки… На концертах – столпотворение…
Но поклонницы не страшны, страшен роман! Но мне кажется, Миша настолько ленивый в душевном плане, что не стал бы тратить свое драгоценное время на ухаживания. Он человек трудолюбивый и целеустремленный, а потому предпочитал работать. Никогда не боялась отпускать его на съемки с красивыми актрисами – я же видела, как он ко мне относится! Знала, что в него влюблена вся страна, но ревности у меня не возникало. Даже если что-то и было, он мне никогда об этом не рассказывал. А я и не пыталась узнать. Странно, но даже анонимных звонков от «доброжелателей» типа: «А ваш муж с актрисой В. такой роман закрутил!» – не было».
Толпы поклонниц, осаждавших тогда Боярского, ничто не могло остановить: ни то, что у него была законная жена, ни то, что он тогда стал счастливым отцом: 24 января 1980 года Луппиан родила на свет мальчика (Водолей-Коза), которого назвали Сергеем (в честь отца Боярского).
Поскольку жить втроем в тесной комнате общаги было невозможно (несмотря на огромную славу, Боярский тогда был, по сути, бесквартирный), молодые временно разъехались: Лариса с сыном переехала в коммуналку к маме, Боярский – к своим родителям. Встречались урывками в своей прежней комнатке, и только когда сыну исполнился год, они наконец получили отдельную квартиру. Помогла слава Боярского, которая к тому времени достигла уже заоблачных высот. Его чуть ли не круглосуточно показывали по «ящику» (в неизменных черных костюме и шляпе), он снимался в нескольких фильмах одновременно.