Знаменитые мистификации
Шрифт:
«Юлий Цезарь» (1599) – связующее звено между историческими хрониками и собственно трагедиями. С одной стороны, пьеса относится к числу хроник, поскольку перелагает в драматической форме исторический источник. Шекспир до мельчайших деталей верен «Жизнеописаниям» Плутарха: в пьесе почти нет происшествий или персонажей, отсутствующих у Плутарха. Но сосредоточенность драматического интереса на трагическом герое делает пьесу провозвестницей великих трагедий.
С «Гамлетом» (1600–1601) Шекспир окончательно переходит к трагическому жанру, от хроник в пьесе нет и следа. Вместо того, чтобы придавать драматическую форму историческому периоду, он взял старую пьесу (около 1588–1589 гг.; автором ее был, вероятно, Т. Кид) и превратил ее в одну из величайших трагедий мировой драматургии. Пьеса Кида утрачена, но представление о ней можно получить из позднейшего и искаженного немецкого перевода «Наказанное братоубийство, или Принц Гамлет из Дании». Видимо, труппа Шекспира получила права на постановку пьесы Кида, поскольку известно, что еще в 1594 и 1596 годах она представляла некоего «Гамлета». Если бы речь шла о трагедии Шекспира, она успела
«Отелло», сыгранный при дворе 1 ноября 1604 года, разительно отличается от «Гамлета». Последний, подобно античным трагедиям, посвящен крушению царского дома. «Отелло» же больше, чем любая другая пьеса Шекспира, близка к елизаветинскому жанру «семейной трагедии». Имевшая успех при первых постановках, после Реставрации [4] она была возобновлена; тогда же впервые роль Дездемоны сыграла женщина – Маргарет Хьюз. Представленный при дворе после Рождества 1605 года «Король Лир», в свою очередь, не похож на «Отелло». Действие отнесено в далекое варварское прошлое; сюжет скорее символический, чем реалистический, и лишен того единства и цельности, которые отличают трагедию о венецианском мавре. Постановки «Короля Лира» никогда не имели большого успеха; более того, в эпоху Реставрации пьесу Шекспира вытеснила с подмостков сентиментальная переделка Н. Тейта (1652–1715). Ее ставят реже других великих трагедий Шекспира и в наши дни, но вдумчивые читатели ценят ее очень высоко. «Макбет» (1606), одна из самых коротких пьес Шекспира, судя по всему, сочинялась в большой спешке, чтобы исполнить пожелание короля Якова представить новую пьесу во время празднеств в честь приехавшего в Англию Христиана Датского, свойственника короля. Тему, возможно, подсказало устроенное для короля представление в Оксфорде в 1605 году. Трое студентов, наряженные сивиллами, продекламировали латинское стихотворение, содержавшее древнее пророчество о том, что Банко, дальний предок Якова, породит династию королей, которые будут править тремя царствами – Англией, Шотландией и Ирландией. Король остался очень доволен, и Шекспир, по-видимому, сделал вывод, что пьеса о Банко и его убийце Макбете будет хорошо принята при дворе. За материалом для пьесы он обратился к образцовым тогда «Хроникам Англии, Шотландии и Ирландии» (1577) Р. Холиншеда.
4
Реставрация – возвращение после Английской революции к власти в 1660 году династии Стюартов.
Период трагедий завершается тремя пьесами из древней истории – «Тимон Афинский», «Антоний и Клеопатра» и «Кориолан». Все они основаны на переводе «Жизнеописаний» Плутарха, сделанном Т. Нортом, из чего можно заключить, что усталый поэт ощущал необходимость в источнике, которому он мог бы близко следовать, не напрягая воображения. «Тимон Афинский» (около 1605–1606 гг.) явно не заслуживает долгого рассмотрения. Почти с полной уверенностью можно сказать, что Шекспир не закончил пьесу и для сцены ее приспособил другой драматург. Стиль Шекспира чувствуется во всех актах, однако же общее впечатление такое, что он сочинил несколько разрозненных сцен, а обработчик связал их вместе. Трагедия «Антоний и Клеопатра» (1607–1608) очень близко следует за источником, часто попросту перелагая возвышенную прозу Норта стихами. У нее настолько нестройная композиция – действие переносится из Египта то в Рим, то в Грецию и обратно в Египет, – что ее очень трудно поставить на сцене. И действительно, более правильно построенная пьеса Д. Драйдена «Все за любовь» (1677) вытеснила с подмостков «Антония и Клеопатру», хотя далеко уступала шекспировской трагедии как в характеристике персонажей, так и в поэтичности и этической глубине. «Кориолан» (1608–1609) – пьеса с более прочной композицией. После бунтов и боев первого акта, заставляющих вспомнить исторические хроники, Шекспир сосредоточился на характере и судьбе главного героя. И возможно, его судьба более непреложно определена его характером, чем у любого другого шекспировского героя. «Кориолана» можно назвать прощанием Шекспира с трагедией; и трагическое настроение, и вызывающий сочувствие герой, и поэтическое выражение трагической темы здесь бледнее, чем в более ранних и великих пьесах.
Горькие комедии
Пьесы «Все хорошо, что хорошо кончается» (1602–1603), «Троил и Крессида» (1602) и «Мера за меру» (1604) являются своего рода побочными продуктами трагического периода. Три так называемые «горькие комедии» созданы, судя по всему, скорее в интересах труппы Шекспира, чем по его собственному желанию. «Все хорошо, что хорошо кончается», возможно, является переделкой старой пьесы «Вознагражденные усилия любви», имеющейся в списке Мереса. «Троила и Крессиду» трудно отнести к какому-то определенному драматическому типу; издатели Первого фолио открыли пьесой раздел трагедий, но к трагическому тону Шекспира она имеет мало отношения. Две главные ее темы скорее механически соединены, чем связаны.
Первая – осада Трои – близка к историческим хроникам; вторая, давшая пьесе заглавие, трактует известный средневековый любовный сюжет. В некоторых отношениях пьеса похожа на модную в то время сатирическую комедию. Из трех «горьких комедий» ближе всего к жанру трагедии «Мера за меру». Сходство неудивительно, поскольку написана пьеса в 1604 году, в том же году, что и «Отелло», и сюжет Шекспир нашел в том же итальянском сборнике «Сто историй», откуда был взят и сюжет «Отелло». Обе пьесы были сыграны при дворе в декабре 1604 года, и вполне возможно, что написать комедию Шекспира попросила труппа, чтобы уравновесить впечатление от трагедии. Счастливым разрешением трагического конфликта с помощью комедийных средств «Мера за меру» предвосхищает трагикомедии последнего периода творчества Шекспира.
Трагикомедии
Исследователи часто отмечают поразительную перемену в последние годы творчества Шекспира. По этому поводу выдвигались самые разные объяснения: упадок здоровья из-за перенапряжения, стремление заняться новой областью драматургии, реакция на вкусы нового театра «Блэк-фрайерз». Его зрители, образованные и с более высоким социальным положением, чем в «Глобусе», к тому времени уже восхищались блестящими трагикомедиями Бомонта и Флетчера, и поздние пьесы Шекспира, так называемые «сказочные», принадлежат к тому же жанру. «Перикл, князь Тирский» (около 1608 г.) – связующее звено между трагедиями и поздними пьесами. Она переделана Шекспиром из старой пьесы, попавшей в руки его труппе. Переделками чужих пьес он не занимался с «Укрощения строптивой», и его готовность к такой работе, возможно, свидетельствует о накопившейся усталости; есть и другие примеры его соавторства в этот период. «Цимбелин» (1609–1610) был, по-видимому, первой пьесой, которую Шекспир написал для постановки в «Блэкфрайерз», и она в точности отвечает вкусам тамошнего зрителя – романтическая история добродетели в беде, полная приключений, эффектных и неожиданных поворотов сюжета. На сцене пьеса всегда имела успех. В 1634 году она была сыграна при дворе, и король Карл I остался ею очень доволен. «Зимняя сказка» (1611) удачнее, чем «Цимбелин», – видно, что Шекспир уже овладел приемами трагикомического жанра. В соответствии с жанровыми требованиями пьеса полна театральных эффектов и неожиданностей. Самый большой сюрприз прибережен под конец, когда статуя умершей женщины оживает, одаряя всех прощением и лаской, – театральный эффект, наверное, особенно выглядел впечатляюще при неярком свечном освещении «Блэкфрайерз». Этот шедевр трагикомического жанра в точности отвечал вкусам аудитории, для которой был сочинен. При дворе пьеса была сыграна не менее шести раз до закрытия театров. «Буря» (1611), последняя из этой группы и, видимо, последняя самостоятельная пьеса Шекспира, – произведение уникальное; ничего похожего нет ни у самого Шекспира, ни вообще в елизаветинской драме. Обычно ее относят к поздним «сказкам», но она отличается от «Зимней сказки» даже больше, чем та – от «Цимбелина». Характерных для трагикомедии увлекательной интриги, неожиданностей и превращений мало. Очевидно, Шекспир хотел предложить зрителям что-то похожее на великолепные придворные «маски» – зрелище с танцами и песнями, в котором простой сюжет оживлен проказами комических персонажей и появлением обаятельных героев.
Поздние соавторства
Позднему периоду принадлежат две пьесы, где узнается и рука Шекспира, и рука Флетчера – в то время главного драматурга труппы «Слуги короля». Первая – «Король Генрих VIII» – похожа на ранние хроники Шекспира только названием; в сущности, это цепь торжественных картин; характерные для хроник сцены «шутовства и боев» опущены, подчеркнуто все зрелищное и серьезное. Она была сыграна с большой пышностью в «Глобусе» в 1613 году; на одном из первых представлений возник пожар, уничтоживший все здание. По общему мнению, Флетчер написал не меньше половины пьесы. Пьеса «Два знатных родича» не была включена в Первое фолио, возможно, из-за того, что Флетчер хотел считаться ее главным создателем. Впервые она была издана в 1634 году, через девять лет после его смерти, как «написанная достопамятными людьми своего времени г-ном Джоном Флетчером и г-ном Уильямом Шекспиром, джентльменами». Она долго считалась пьесой Флетчера, но недавние научные изыскания привели к выводу, что наиболее поэтические ее места принадлежат Шекспиру.
Уильям Шекспир был елизаветинским драматургом, как и другие профессиональные драматурги того времени; но при этом, конечно же, его творчество вышло далеко за рамки той эпохи. Его пьесы так же популярны, как и много лет назад, и не только в англоязычных странах, но и в таких, о существовании которых он даже не знал. Их любят читать и те, кто никогда не видел шекспировских спектаклей. Больше всего на свете люди любят интересные истории, и Шекспир – один из лучших рассказчиков в истории. Герцог Мальборо говорил, что все, что он знает об истории Англии, он узнал у Шекспира. Цезарь, Антоний и Клеопатра многим читателям знакомы по его пьесам, а не из книг историков.
Еще важнее для восхищенного отношения потомков к Шекспиру его талант в создании персонажей. Это не типы и не аллегорические абстракции, а живые люди. Конечно, нельзя сказать, что Шекспир создал всеобъемлющую галерею персонажей. Напротив, многих героев у него нет: ни святых, ни человека, ведущего людей к неведомому, хотя Шекспир и жил в век путешествий и открытий, ни народного бунтаря вроде Робин Гуда. Тем не менее, спектр персонажей его произведений гораздо шире, чем у любого из его современников, особенно в женских образах. Героинь Шекспира часто хвалили за их смекалку, нежность, готовность прощать. Житейская мудрость и стойкая преданность – неустранимые свойства человеческой природы, и в изображении этих вечных свойств и заключена непреходящая притягательность шекспировских героев.
Елизаветинская драма – драма поэтическая, и Шекспир – самый талантливый и благородный поэт из всех драматургов эпохи. На чуткого читателя его поэзия действует даже сильнее, чем сюжеты или персонажи. Шекспир отнюдь не великий философ; он говорит много банального – «мысль не нова, нова ее краса». Но в его стихах есть нечто большее, чем складная и отточенная форма. Неизъяснимая прелесть и красота, созданные скорее вдохновением, чем поэтическим мастерством, присущи лучшим шекспировским стихам и поднимают его поэзию над творениями даже самых талантливых его современников.