Знаменитые петербургские дома. Адреса, история и обитатели
Шрифт:
При Петре I эту часть города (тогда – пригород) занимал аптекарский огород Медицинской канцелярии. Память об этом сохраняется в названии острова и проспекта – Аптекарский. В XIX столетии территорию начали застраивать загородными усадьбами чиновников и придворных, и, в частности, землей в районе современной улицы Чапыгина владел адмирал Григорий Григорьевич Кушелев-Безбород-ко. У него землю купил светлейший князь действительный тайный советник 1-го класса Петр Васильевич Лопухин, отстроивший здесь загородное имение. К 1835 г. завершилось формирование Каменноостровского проспекта, а чуть раньше появилась и Лопухинская улица, прошедшая по территории княжеской усадьбы. В 1935 г. ее переименовали в честь академика Павлова, и до сих пор историческое название не возвращено.
Со временем территорию усадьбы разбили на несколько отдельных участков, и на одном из них 26 июня 1893 г. открылся увеселительный
Относительно владелицы участка можно сказать следующее. Анна Ивановна Лапшина (до замужества) получила эту землю по наследству от своего богатого мужа Ильи Федуловича Громова, владевшего обширным участком, от которого ныне сохранился деревянный дом – Громовская дача (ул. Академика Павлова, 13), расположенная недалеко от дома Третьего товарищества в Лопухинском саду. Семья миллионеров лесопромышленников Громовых считалась одной из богатейших в России. Вторым мужем наследницы громовских миллионов стал генерал-майор И.И. Евреинов, который умер в 1903 г., – и вновь Анна Ивановна осталась вдовой. Но недолго.
Неутомимая 70-летняя старушка в третий раз выходит замуж, на этот раз за военного моряка Вячеслава Константиновича Небольсина. Избраннику в то время исполнилось 33 года, а их счастливый брак продолжался недолго – в 1905 г. Анна Петровна скончалась, оставив богатое наследство молодому супругу.
Небольсин продает землю владельцу банкирского дома «Ф.А. Алферов» купцу 1-й гильдии Ф.А. Алферову, остававшемуся собственником до 1917 г.
Попытку как-то оживить территорию предпринимает в 1912 г. Н.С. Кошкин, который открывает здесь увеселительный сад «Золотая рыбка». И вновь дело прогорает – сад проработал всего один сезон и тихо закрылся.
Такова история участка, взятого в аренду 3-м Петроградским товариществом для устройства постоянных квартир под застройку.
Одним из первых жильцов дома стал художник и архитектор И.И. Яковлев, проживший в квартире на третьем этаже среднего корпуса до самой смерти, последовавшей в 1926 г. Этот зодчий занимался в Петербурге постройкой зданий образовательных учреждений, первым из которых стал Городской училищный дом имени А.С. Пушкина на Ружейной (ныне – Мира) улице. Одну из квартир купил гражданский инженер Василий Васильевич Старостин.
В 1915 г. в квартире № 26 поселился известный поэт и переводчик Михаил Леонидович Лозинский, основатель отечественной школы поэтического перевода. Он прожил в этом доме всю свою долгую жизнь. В память о Лозинском на доме установлена мемориальная доска.
М.Л. Лозинский
В квартире № 4 в 1916–1917 гг. жила балерина Мариинского театра Надежда Алексеевна Бакеркина, а в квартиру № 13 въехал знаменитый русский историк профессор Сергей Федорович Платонов. Он жил здесь со своей большой семьей до ареста, последовавшего в 1930 г. по обвинению в «антисоветской деятельности», – в материалах полностью сфабрикованного дела он значился как будущий премьер-министр восстановленной в России монархии. После многомесячного заключения ученого с двумя дочерьми сослали в Самару, где он умер в 1933 г.
В 1920-е гг. в дом 3-го Товарищества въехало множество новых жильцов, но квартиры здесь уже не покупались, а выделялись государством. Большая часть новых квартирантов принадлежала к научной элите страны. В квартире № 28 поселился и прожил более 40 лет выдающийся математик Григорий Михайлович Фихтенгольц. Его соседями по дому стали основоположник русской радиофизики Леонид Исаакович Мандельштам, физик-теоретик Яков Ильич Френкель, основоположник отечественной радиоастрономии Николай Дмитриевич Папалекси. Здесь успел пожить известный физик основатель Института физических проблем Петр Леонидович Капица, чья квартира сохранялась до 1940 г.
С.Ф. Платонов
В
О предвоенной и послевоенной жизни в доме вспоминал филолог и историк литературы Ефим Григорьевич Эткинд: «Случилось так, что я в этом доме родился – мой отец владел в нем квартирой № 2, но позднее я оказался в нем случайно; нам, только что поженившимся, досталась на время комната отчима моей молодой жены – в большой коммунальной квартире. Татьяна Григорьевна Гнедич (поэт и переводчик. – А. Г.) жила вдвоем с матерью в еще более коммунальной квартире, по другой лестнице – в комнате, пропахшей нафталином и, кажется, лавандой, заваленной книгами и старинными фотографиями, уставленной ветхой, покрытой самоткаными ковриками мебелью. Сюда я приходил заниматься с Татьяной Григорьевной английским; в обмен я читал с ней французские стихи, которые, впрочем, она и без моей помощи понимала вполне хорошо. <…>
После войны мы с женой оказались в той же квартире, в доме 73/75. Прежнего населения не осталось: почти все умерли в блокаду. Лишь изредка встречались чудом уцелевшие старорежимные дамы в шляпках с вуалью. Однажды – дело было, кажется, в 1948 году – за мной пришли из квартиры 26; просил зайти Лозинский. Такое случалось редко – я побежал».
Жилой дом 1-го российского страхового общества
(Каменноостровский пр., 26–28)
Тему новых многоквартирных домов, выраставших как грибы после дождя в начале XX столетия, мы продолжаем на той же Петроградской стороне. Если двигаться по Каменноостровскому проспекту в сторону центра Санкт-Петербурга, то невозможно проехать мимо огромного жилого комплекса с глубоким курдонером, отделенным от проспекта колоннадой. Речь идет о жилом доме 1-го Российского страхового общества, известного как дом Бенуа, расположенном напротив сквера перед зданием бывшего Александровского лицея и рядом с садом Андрея Петрова.
Здание сложной конфигурации в стиле неоклассицизм создавалось трудами целого ряда зодчих, объединяет которых общая фамилия – Бенуа. Авторами проекта в 1911 г. выступили Юлий Юльевич Бенуа, Леонтий Николаевич Бенуа и Альберт Николаевич Бенуа, а помогал им Александр Иванович Гунст. Сложной планировкой здания занимался архитектор А.Ф. Бубырь.
Известно, что при строительстве больших зданий в Санкт-Петербурге обычно проводился конкурс проектов, на котором комиссия, представляющая собственников земли или заказчика строительства, выбирала наиболее интересный как с эстетический точки зрения, так и с финансовой. Так было и в случае с домом 1-го Страхового общества, когда на конкурсе победил превосходный проект архитекторов Н.В. Васильева и А.И. Дмитриева. Судя по эскизам, предлагалось возвести пяти-шестиэтажный дом в стиле северного модерна, с эркерами, балконами и мансардами.
Жилой дом 1-го Российского страхового общества
Но этому проекту не суждено было воплотиться в реальную постройку Вместо нее на участке появился дом в стиле неоклассицизма, существующий поныне.
Прежде чем обратиться к архитектуре здания и истории его обитателей, посмотрим на заказчика строительства – 1-е Российское страховое от огня общество, созданное в июле 1827 г. по указу императора Николая I, стало в нашей стране первой частной страховой компанией. Как видно из названия, общество занималось страхованием имущества от пожара – актуальнейшей для русских городов проблемы в то время из-за использования печей на твердом топливе для отопления домов в холодное время года. Основной капитал общества составлял громадную сумму – 4 миллиона рублей и был разделен на 10 тысяч акций. В первые 20 лет работы выплаты по этим акциям составили около 6 миллионов рублей. Общее число застрахованных за этот период зданий превысило 500 тысяч, а общая сумма страховых взносов достигла 1,7 миллиона рублей. После экономических трудностей 1860-х гг. и спада в страховании в конце столетия начался быстрый рост рынка страховых услуг, и 1-е Российское страховое от огня общество вышло в лидеры страхования. При этом цена акции выросла до 1500 рублей при номинале в 400, а дивиденды составили 20 % на акцию. Расширение деятельности в те годы потребовало изменения названия компании – в итоге из него выпали слова «от огня».