Золотарь, или Просите, и дано будет…
Шрифт:
Ничего, обошлось.
Так и стали жить: я, Шиза, Барбос с Талейраном — и орхидеи на всех подоконниках. Антошка от их компании просто тащился. Парню нравилось все: и проказы «сладкой парочки», и оранжерея. Но больше всего он любил встречать меня, когда я возвращался домой после трипа. Можно было не разговаривать. Понимание возникало само собой. Редчайшая штука, если вдуматься…
Прав Карлсон. К чему зверю слова? Поза, оскал, рык. Визг, запах.
Зоосфера — очень даже…
В первых числах октября вдруг заявился Кот. Трезвый, без своих дурацких приколов. Глядя в пол, поздоровался. Смущаясь, выставил на стол бутылку «Мартеля». Это тебе, сказал Кот. Я, старик, завязал. Четвертый месяц сушу весла. Я чуть не заржал конем, любуясь кислой физиономией Котяры.
И поставил чайник.
За чаем мы просидели часа три. Заветной, мучившей обоих темы старательно избегали. Кот только спросил в конце, как бы между прочим: ты в курсе, да? Я ведь был ни при чем. В курсе, кивнул я. Кот просиял. Спасибо, старик. Знаешь, как камень с души. И вприпрыжку ссыпался вниз по лестнице. Что он там себе решил, что высмотрел во мне — какая разница?
Тем вечером я был после очередного трипа.
В кармане заверещал мобильник.
— Привет, Саша!
— Рита? Добрый день.
— Там наши вам новую программку залили. Апгрейдную версию. Скажи, чтоб на всех машинах установили. Вместо старой.
— Сколько процентов?
— Сорок три. Пытались сорок пять отладить — глухо. Горят мониторы.
— Хорошо, скажу. Как у тебя вообще?
— Потихоньку. Ой, извини, шеф вызывает! Я тебе перезвоню…
Программу стабилизации параметров монитора сделали в августе. Пришлось пожертвовать жесткостью части установок. Первая версия держала 22 % настроек. Вторая — 29 %. Новая — пятая. От импицирования не гарантирует, но эффект ослабляет. Уже были случаи. Кто-то сам справился. Кто-то к врачам прибежал: доктор, у меня навязчивые идеи! Иных накрывало по-прежнему, на полную катушку.
Да и внедрялись программки со скрипом…
Работы — непочатый край. Завтра стажера принимать. Они думают, мы в сферу-2, как к себе домой, ходим? Трипы мотали нервы даже опытным охотникам. Для гарантированного входа требовался конфликт. Плюс и минус, два полюса. Homo homeni… Должно быть, Среда запомнила первый случай — записался он у нее, что ли? — и свободно пропускала лишь пары антагонистов. С «сольными» трипами получалось через раз, как карта ляжет.
Зараза, она и есть зараза.
— Дама и господа! Убрали наушники… Охотник Шиза!
— А?
— Наушники сними, да?
— Угу.
— Довожу до сведения масс: нам прислали свежую версию «Антиимпа»…
Убедившись, что охотники заняты делом, Золотарь подошел к окну. Прислонился лбом к холодному стеклу. Снаружи ветер гнал по небу стадо кудлатых туч. Срывался дождик — мелкий, колючий. Хорошо, что вчера заработали батареи. До этого народ спасался обогревателями, рискуя спалить проводку и учинить пожар.
«Пойду в студию. Надо бы и себе новинку установить…»
В коридоре громыхнуло.
Из кабинета Золотарь вылетел раньше, чем сообразил, как это глупо. Задним числом браня себя — курсистка, блин! кисейная барышня… — он смотрел на откинутую крышку люка. Ее открыли снизу, мощным толчком.
— Привет! Как жизнь молодая?
Чистильщик висел на шесте. Голова его возвышалась над полом, а плечи скрывались в «лифтовой дыре». Он напоминал Саида из «Белого солнца пустыни».
«Чайник принести, что ли?» — подумал Золотарь.
— Приличные люди стучатся. Не в курсе?
— Я приличный, — с уверенностью отрезал Чистильщик. — Я очень приличный.
— С чего взял?
— Я стучусь.
Подбородком Чистильщик указал на крышку.
— К ребятам забежал. По старой памяти. Ты, говорят, зверствуешь?
— Кто ябедничает?
— Все. Дисциплинка, да?
Кряхтя, Чистильщик полез наружу.
— Старею, — огорчился он, завершив процесс. — Хватку потерял. А ты?
— Что я?
— Говорят, тренируешься…
«Убью, — пообещал Золотарь неведомому стукачу. — Найду и убью.»
По вечерам, выгнав всех к чертовой матери — кыш, шпана, конец рабочего дня! — он минут двадцать уделял шесту. Пыхтя и матерясь. Поражаясь собственному идиотизму. Как мальчишка, радуясь достижениям — с конца сентября удавалось залезть из «котла» в «студию». Но так, что лучше этот маневр никому не показывать.
Пронюхали, сволочи.
— Ты дверь открой, — бывший шеф посмотрел на часы.
— Открыто.
— Я не про люк.
— А я про люк. Вызову слесаря, велю щеколду поставить.
— Зачем?
— Чтоб не лазили всякие.
— Не слесаря. Столяра.
— Точно?
— Вроде бы, — Чистильщик задумался. На лбу его блестели капельки пота. — Лишь бы не сантехника. Открой, они уже идут.
В дверь позвонили.
— Кто идет?
— Санитары. Яма идет, не бойся. С ним там еще один… Сам увидишь.
Хиппи вежливо поздоровался, входя. Он был при параде: легкий плащ, костюм, галстук. Туфли начищены до умопомрачительного блеска. Даже хвост на затылке схвачен не резинкой, а шикарной заколкой.
Эмалевый дракон дразнился, высунув язык.
За Ямой прятался второй костюм с галстуком. Спутник хиппи нервничал и озирался. Казалось, он все время ждет подвоха. Выскочат, схватят, закуют в кандалы… Молодой, оценил Золотарь. Слегка за тридцать. Где они его взяли?
— Знакомьтесь, — представил спутника Ямпольский. — Нестеров Петр Семенович. Член правления банка «Основа». Не волнуйтесь, Петр Семенович. Здесь вам помогут. Пройдемте в кабинет.
От слова «пройдемте» Нестерова чуть не хватил кондратий.