Золотая дева
Шрифт:
– Зато я вас вижу все время! – усмехнулся он.
Споткнулся о настороженность в ее глазах и поспешно добавил:
– У меня ведь в дежурке целый наблюдательный пункт. Шестнадцать камер, изображение транслируется на мониторы. И две из них – над детской площадкой.
– И в комнате Лизы тоже видеокамера есть? – нахмурилась девчонка.
– Конечно, – кивнул он.
– А в моей? – продолжала его пытать Мария.
Щечки, кстати, у нее слегка зарумянились – что она там творит, в своей комнате в одиночку?
– Нет, в вашей не имеется, – успокоил ее охранник.
– Спасибо
– Маша, Маша, вам не идет быть строгой, – усмехнулся Константин. – Да и чему вы удивляетесь? У вас в контракте разве нет согласия на видеозапись?..
– Да было там что-то на эту тему, – проворчала она. – Но я думала: так, иногда. Не то чтобы тотальный видеоконтроль.
– Первые несколько дней – был, – не стал оправдываться Костя. – И записи даже хозяин просматривал, по вечерам. Кстати, при мне и хвалил вас – молодец, говорит, девчонка, хорошо Лизу приструнила… А теперь только изредка включаем.
Окинул ее взглядом и добавил:
– Хозяева больше не просят – так для себя самого смотрю. Вами любуюсь.
Она фыркнула:
– Вы тоже, что ли, озабоченный? Как этот Сашка?
– Ох, Маша, как вы подозрительны! Нет, не волнуйтесь. Я любуюсь вами исключительно из эстетических соображений. Как… моделью. Прекрасной и недоступной.
– Издеваетесь?
– И еще мне нравится, как вы с Лизой ладите, – поспешно добавил он. – Просто удовольствие получаю: как две подружки!
– Спасибо, – сменила гнев на милость няня. – И спасибо, что насчет шпионской аппаратуры предупредили. А то я сегодня Лизе как раз стишок рассказывала… не самый уместный…
– Ага, – улыбнулся Костя. – У машины ЗИЛ-130 отказали тормоза… Только чего тут неуместного? Его все дети знают.
– А неправильное ударение в слове ш'oфер? – хихикнула Мария. – А слово «жопа»?
– Ну, вы «попа» сказали…
– Тоже вроде не совсем детское…
– Да не волнуйтесь. Я вас не выдам.
И вздохнул:
– Да и некому теперь выдавать… Кривцовой – нет. А Хозяину все равно, попа или жопа.
Маша оглянулась, понизила голос, произнесла:
– А в этой комнате камера есть?
– Да. Но сейчас она выключена. Я только те оставил, что на входе.
– Впрочем, я бы и в камеру сказала: жаль мне Кривцову, – вздохнула Маша. – До сих пор помню, как она стояла под воротами, когда ее домой не пустили, настолько растерянная… Выгнали, подумать только! Как служанку! Мне и в голову не приходило, что они с Макаром настолько не ладят. Не просто развод затеяли – еще какой скандальный…
– Да они давно об этом поговаривали, – возразил Константин. – Раз в месяц – точно. Или мадам Макара к его девчонкам приревнует, или он ее – к фигуристу. Или из-за Лизы ругались. Или просто так, из-за пустяка. Слово за слово, скандал – и понеслось. «Я подаю на развод!» – «Да пожалуйста! Катись!» Но только до дела ни разу не доходило. Подуются друг на друга пару дней – и как ни в чем не бывало. Не милуются, конечно, но и ужинали вместе,
– Интересно, – задумчиво произнесла Маша, – а что сейчас-то будет? Кривцов заявление в суд подаст? На раздел имущества?
– Наверно, – пожал плечами Костя. – Я сегодня утром слышал – хозяин с Нурланом по телефону разговаривал, со своим адвокатом. И говорил ему что-то вроде: еще неделя на артподготовку, и только потом, со всем материалом, к судьям.
– Это как понимать?
– А хрен его знает. Может, документы какие надо сначала собрать.
– Или… или, – предположила Маша, – Лизе за эту неделю голову окончательно задурить.
Она вздохнула. Печально улыбнулась Косте. Произнесла – вдруг перейдя на «ты»:
– Да ты и сам, наверно, видел в свои камеры. Лиза только и говорит: мама плохая. Мама меня не любит. Неприятно…
– А ты ее переубедить не пытаешься? – Костя тоже легко и непринужденно избавился от официального «вы».
– А ты почему спрашиваешь? – усмехнулась она. – Из любопытства – или хозяин поручил?
– Не волнуйся, я еще до подобных поручений не дорос, – успокоил ее охранник. – Моя миссия в мониторы смотреть. Просто меня тоже коробит, когда так о родной матери говорят…
– Нет, не пытаюсь я ее разубеждать, – заверила Маша. – Потому что, во-первых, это бесполезно. А во-вторых – оно мне надо, работу потерять?
И неожиданно резко перевела разговор:
– Ты мне лучше, Костя, вот что скажи. Я ж в Настиной бывшей комнате обитаю. И очень мне там некомфортно. Когда сплю, то вдруг женский плач послышится. То будто рукой кто-то щеки коснется… Глюки, наверно. Знаю, что в этой комнате человека убили, – вот и чудит воображение. Хотя Кася сказала, что это Настин дух успокоиться не может. Не нашли убийцу-то, не знаешь?
– Пока вроде нет, – покачал головой Константин.
– А как же камеры твои хваленые? – уколола она.
– А что – камеры? Если ты про Лизину комнату, через которую убийца скорее всего прошел, – та была отключена. Зачем ее оставлять-то на ночь? А те, что перед входом и по периметру, – ничего не показали. Не мог в особняк никто из посторонних проникнуть…
– Значит, убил кто-то из своих? – выстрелила вопросом девушка. – И сейчас он тоже здесь? Живет как ни в чем не бывало?
– Есть другой вариант, – пожал плечами Костя. – Убийца проник сюда днем. Когда запись не велась, а я просто перед мониторами сидел. И просмотрел, как он, допустим, через забор перемахивает. Вряд ли, конечно, но все бывает… Да и что гадать? Не нашего ума это дело…
– Боишься, что хозяину заложу? – мгновенно отреагировала она.
– А ты не боишься, что заложу я? – взглянул ей в глаза охранник.
Маша простодушно улыбнулась. Произнесла:
– Тебя – ни капельки. – И добавила: – Мне Лиза сказала: Саша – плохой и Володин плохой. А третьего охранника, который Костя, можно не бояться.
– И ты, конечно, ей поверила.
– Знаешь – да, – серьезно сказала Мария. – Мне почему-то кажется, что девчонка прекрасно разбирается в людях. Просто каким-то звериным чутьем их чувствует…