Золотая кариока
Шрифт:
– Родька личность известная. Помните, ведь это он связал хвосты Мурлыки и Фикуса. Ох и визгу было! – Вспомнил Левушка.
– Вот-вот. Только теперь он не просто Родька, ученик 24 средней школы. Он пролез в предводители всех смотрачей и слухачей Акулии. И зовут его там Цертурой, – уточнил Коська-Камчатка.
– Колдуита раскрыл мне тайну Тридевятой земли, – продолжил Димка и подробно рассказал им все, что услышал от карамельки. – Исцелить местных жителей можно только с помощью волшебного цветка – Золотой кариоки. Вот за ним-то мы и отправились с Колдуитой на воздушном шаре.
– А мы свалились прямо вам на голову, такой случай уже имел место в истории воздухоплавания…
– Ты бы, Левушка, вместо историй подумал лучше, куда нам теперь плыть.
– Точно, Левушка, ты у нас знаток в этих делах, зря тебя что ли Колумбом прозвали?
– Конечно, Колумб. Если бы компас или карту раздобыть…
– Сейчас, Левушка, погоди, я сплаваю, – рассердился Димка. – С картой и компасом и дурак бы справился! Ты так попробуй.
Левушка думал долго, и все это время мальчишки терпеливо ждали его предложений, ибо ситуация действительно была сложной – они в море, берегов не видно, звезд нет, и потому сориентироваться, где они находятся и куда их несет течение, было совершенно невозможно.
– Есть ли у кого-нибудь листок бумаги? – наконец неуверенно произнес Левушка.
Мальчишки недоуменно переглянулись. И лишь Колдуита счастливо улыбнулся и вытащил из бокового кармашка своей курточки маленький рулончик белоснежной бумаги.
– Вот, специальная бумага для написания стихов…
Левушка тут же изорвал кусок специальной бумаги на мелкие кусочки и стал считать вслух до десяти. На последней цифре он бросал кусочек бумаги в воду.
– О, какое оскорбита! Моя бумагита, подмочита, потопита, – запричитал Колдуита, совершенно расстроившийся от такой картины.
– Слышь, Левушка, Колдуита сердится, зачем ты порвал его поэтическую бумагу, – объяснил Коська-Камчатка.
– Так, Любимчикам слова не давать, – отрезал Левушка, который всегда, когда занимался делом, становился сосредоточенным и упрямым. – Нам нужно узнать хотя бы направление морского течения. Видите, как быстро клочки бумаги уходят от лодки. Значит, нас несет течение. Теперь мы знаем, в какую сторону, и будем грести в том же направлении, а не в обратном, как делали до сих пор.
– Вундеркинда! – воскликнул Колдуита. – Я просто поражен знаниями этого уничтожителя бумагита поэтита!
Если бы было начало дня и солнце светило ярко, все заметили бы, что Левушка густо покраснел.
– Спасибо, Колдуита, только не стоит меня хвалить. Это пустяк.
– О, скромнита! Я в восторге!
Но Левушка опять ушел в себя, что-то пытаясь изобразить пальцами.
– Так, поэтита, двигаемся дальше, – Левушка подсел к Колдуите. – Слушай внимательно и смотри, не ошибись. Если встать спиной к двери твоего дома, в какой стороне заходит солнце?
– Когда мы делали воздушный шар, красные отблески солнца били прямо в окно. Я еще задернул занавески, – уточнил Димка. – Только в это время оно уже наполовину скрылось за горизонтом.
Колдуита жестом подтвердил слова Димки.
– Так, так, так. А куда смотрят окна дома Колдуиты?
Карамелька удивленно пожал плечами.
– Да на север, конечно, – подсказал Димка.
– А как ты узнал об этом?
– Левушка, мы проходили это, кажется, еще в первом классе. В его саду растут деревья Финти-Фляки. Одна сторона у них покрыта мхом. Значит, той стороной они смотрят на север. Именно этот мох было хорошо видно из окон! Теперь вам, надеюсь, понятно, что окна дома смотрели на юг? Значит, мы, получается, тоже плывем на юг!
– Вундеркинда! Правильно, на юг! – заволновался карамелька и стал показывать направление, в котором скрылся Молчун. – Там островита, я читал много про этот островита!
Тут все заорали «Ура» и дружно налегли на весла. Всем хотелось побыстрее найти южный «островита».
Глава двадцать третья, в которой путешественники попадают на остров вододуев
Через каждые десять минут они сменяли друг друга на веслах. С непривычки у всех на руках вздулись большие мозоли. Колдуита, чтобы хоть как-то поддержать друзей, читал свои стихи. Кноп и Димка пели походные песни, а Левушка что-то бубнил про себя.
Первым увидел остров Колдуита. Он сложил руки трубочкой и закричал что было мочи:
– Островита, островита!
Гребцы еще сильнее заработали веслами, а все остальные помогали им руками.
Остров приближался, и вскоре лодка ткнулась носом в прибрежный песок.
– Только осторожно, – предупредил Колдуита. – Кто его знает, что здесь растет и кто здесь живет.
– Лодку укроем в зарослях. Потом начнем осмотр острова, – распорядился Левушка, и с ним уже никто не спорил.
– Странно, но мне кажется, я уже где-то видел этот остров. – Кноп внимательно осматривал открывшийся вид.
– Тебе показалось! Где ты мог видеть остров из Тридевятой земли?
– Нет, Коська, не показалось. Я точно видел этот самый остров! – настаивал Кноп.
– Ой, смотрите! Настоящий попугай, – закричал Димка, тыкая пальцем на странное дерево, листочки которого кудрявились, словно завитые. И тут же получил взбучку от Колдуиты.
– Ты чего шумишь? Не дома, кажется. А вдруг здесь уже побывал Молчун?
Лодку они спрятали без труда – весь берег был покрыт зарослями. С собой решили взять только весла, которые в случае чего могли пригодиться для переправы или для обороны.
Узенькая тропинка поднималась вверх. По обе стороны ее виднелись какие-то воронки, до краев наполненные водой.
– Разве это остров? – ворчал Колдуита. – Гора какая-то. Что-то мне здесь не нравится.
Только он произнес эти слова, как откуда-то сверху хлынул поток воды, да такой силы, что отбросил путешественников чуть ли не к самому подножию горы.
Они испуганно огляделись, мокрые и взволнованные, но никого и ничего нового не заметили.
– Все живы?
– Живы, живы.