Золотая легенда. Святые мужи
Шрифт:
Дурылин говорит, что величайшими добродетелями Франциска были не только его сострадание, но и сорадование Христу. Миру, который, по его мнению, утратил чувство присутствия Христа, Франциск вновь вернул радость общения с Ним. «Лишь эта, – пишет Дурылин, – драгоценная добродетель (ощущения Христа в мире), которой, вместе с Франциском, обладали его спутники… совершила то, что не под силу было самим Антонию Великому и блаженному Августину: она заставила мир поверить и порадоваться в восторге, что Сын Божий еще не перестал быть Сыном Человеческим» [14] .
14
Цветочки святого Франциска Ассизского. М., 1913. С. 7.
Итак, не следует спешить с отменой признания святости западных подвижников. Все возрастающий интерес православных христиан к подвижничеству святых Католической церкви свидетельствует о важности совместного опыта постижения путей, ведущих к Богу и Царствию Небесному. И в этом смысле знакомство российских читателей с замечательным творением Иакова Ворагинского имеет чрезвычайно важное значение. Народная любовь к этой книге, столетиями проявлявшаяся на Западе, отчетливо свидетельствует о глубоком духовном соответствии этих образов европейской культуре.
Иаков Ворагинский [15] родился около 1230 года в местечке Варацце на берегу Генуэзского залива. В 14 лет он был принят в орден святого Доминика, где получил соответствующее образование, в 1267 году стал приором в провинции Ломбардия, а в 1292 году его избрали архиепископом Генуи. Умер Иаков в 1298 году в ночь с 13 на 14 июля и в 1816 году был причислен к лику святых. Среди трудов этого доминиканца проповеди на Евангельские чтения и на церковные праздники, хроника Генуи и наиболее прославившая его имя «Золотая легенда» («Legenda Аигеа»), первоначально называвшаяся «Legenda Sanctorum» – «Легенда [16] о святых», а поскольку в ней освещаются некоторые события из истории лангобардов, известная также и как «История Ломбардии».
15
Лат. Jakobus de Voragine, итал. Jacopo da Varazze.
16
Слово legenda на латинском языке означает «то, что надлежит прочесть».
Эти своеобразные «жития святых» Католической церкви изначально предназначались для священнослужителей и должны были стать надлежащим дополнением к повседневным проповедям. В России подобную роль играли Четьи минеи, что на современном языке означает «Ежемесячные чтения», созданные независимо от труда Иакова, хотя и на два столетия позже, новгородским архиепископом Макарием. В них также в соответствии с литургической практикой церковного года последовательно приводились истории, которым посвящена та или иная дата церковного календаря. Иаков Ворагинский таким образом намеревался всего лишь помочь священникам и проповедникам в их повседневном труде по просвещению мирян. И впоследствии миряне высоко оценили этот его труд, переменив название книги на более для себя близкое – «Золотая легенда».
Святые Иакова практически полностью взяты из традиционного списка тех, кого обожали столетиями. Эти жизнеописания, наполненные ужасными подробностями чудовищных страданий, осуждением плотского мира и чудесами, без сомнения, в Средневековье казались романтическими, возбуждающими и чрезвычайно занятными. И эти качества также во многом объясняют огромную популярность его творения. В работе над книгой Иаков Ворагинский прежде всего опирался на труды старших современников и собратьев по ордену – такие сочинения, как «Зерцало историческое» Винсента де Бове и «Краткое изложение деяний и чудес святых» Жана де Мейи, созданные в первой половине XIII века, а также книга Бартоломео Трентского «Слово о деяниях святых», появившаяся в середине 1240-х годов. Иаков свободно использовал эти издания, бывшие тогда достаточно популярными, однако творение его, в отличие от вышеупомянутых, сохранившихся лишь в десятках манускриптов, известно в тысяче рукописей. Странствующие монахи предпочитали в повседневной проповеднической деятельности именно его тексты.
Объяснение этого предпочтения кроется, скорее всего, в том, что Иаков, будучи современником святого Фомы Аквинского (оба вступили в орден доминиканцев в 1244 году), старался ни в чем не уступать своему собрату, поражавшему воображение колоссальной эрудицией и тщательностью проработки материала. И Иаков Ворагинский подошел к работе с не меньшей академической скрупулезностью. Объем привлеченных им источников воистину поражает: это целиком Священное писание, в дополнение к которому использованы и апокрифические писания. Также он широко опирался на Отцов Церкви, и более всего на Григория Великого, святого Иеронима, Иоанна Златоуста, святого Амвросия и, конечно, святого Августина. С последним по количеству цитат равняется лишь другой широко известный богослов – современник Иакова святой Бернард Клервоский.
Не оставил без внимания Иаков Ворагинский и такие источники, как «Церковная история» Евсевия Кесарийского, «Схоластическая история» Петра Коместора, «История в трех частях» Кассиодора, «Слово о мучениках» Беды Достопочтенного, а также сочинения Узуарда Сен-Викентского и Григория Турского. Всего выявлено около 130 источников, на которые опирался автор «Золотой легенды» и к которым он нередко добавлял устные предания и рассказы. В результате творческой переработки такого богатого материала сложилась уникальная книга, учитывавшая полный объем накопившихся к тому времени знаний о Священной истории, и, таким образом, неудивительно, что странствующие проповедники в своей деятельности предпочитали именно его труд. Но почему избрали эту книгу и миряне, отметив ее столь лестным эпитетом – «золотая»? Скорее всего, потому, что вся эта бездна изощренных и сложных богословских текстов, все изобилие сказаний и преданий были изложены Иаковом Ворагинским вкратце, простыми, доступными для всех словами, без схоластического занудства и с искренним чувством любви к многочисленным персонажам Священной истории.
Все приводимые цитаты из богословских трудов и сочинений Отцов Церкви большей частью вовсе не являются цитатами, а представляют собой лишь краткое изложение сути высказываний, порой и вовсе перефразированных по-своему, что, прежде всего, свидетельствует о прекрасном знании автором излагаемого предмета. Как именно выстраивал свои цитирования автор «Золотой легенды», мы покажем в тексте наиболее любимого им святого Августина. Однако именно эта особенность труда Иакова Ворагинского впоследствии вызвала множество нареканий со стороны наиболее серьезных деятелей Церкви и столпов богословия. Конечно, такие замечательные церковные писатели, как Иоанн Златоуст, Аврелий Августин и Бернард Клервоский, будучи пересказаны вкратце своими словами, теряют большую часть прелести их выдающегося красноречия. Также понятно, что основанные не столько на достоверности, сколько на занимательности, жизнеописания святых, в которых переплелись реальность и чудеса, больше похожи на сказки, чем на действительные биографии. Наличие явных небылиц в этих историях постепенно привело к тому, что серьезные церковные писатели назвали Иакова собирателем сказочек для легковерных. Однако – и следует в этом отдать ему должное – Иаков Ворагинский и сам прекрасно сознает это, время от времени оговариваясь, что тот или иной рассказ, конечно же, является вымыслом и ему не следует особенно доверять.
Известно, что жизнь Церкви поддерживается Священным преданием, основную силу которого составляют жизнеописания святых, и прежде всего мучеников, пострадавших за веру и тем самым явивших доказательство ее истинности. Ибо никогда не устоит то, за что никто не захочет умереть. Поэтому в «Легенде» особое внимание уделяется святым мученикам за веру: мучения описываются со всеми ужасными подробностями, преследователи отличаются нечеловеческой жестокостью, а святые, не знающие ни минуты малодушия, – бесконечной верой и непоколебимой духовной силой. По той же причине Иакова Ворагинского привлекают чудеса. В каждом житии их описание занимает весьма существенное место.
Мученики – это особая глава Священной истории. Вот что пишет об этом русский церковный историк В. В. Болотов: «Борьба церкви с внешней силой государства нашла выражение в мученичестве. Церковь послеапостольского периода, ecclesia pressa, была церковь мучеников. Мученичество – в высшей степени характеристичное явление…» [17] Мученики продолжили дело апостолов, ибо христианские мученики – это прежде всего свидетели веры. Продолжим цитату из «Лекций» Болотова: «О высоте подвига мучеников в истории христианской Церкви свидетельствует уже то, что Сам И. Христос благоволит называть Себя „“ – „свидетелем верным“ (Апок. III, 14, I, 5)…» [18] , «Но Христос называется также и „апостолом исповедания нашего“ (Евр. III, 1) и на апостолов возлагает служение быть Его свидетелями, (Деян. I, 8, ср. XXVI, 16, 22). И апостолы свою миссию называют [свидетельством Иисуса Христа] (Апок. I, 2). Итак, мученичество есть продолжение апостольского служения в мире» [19] .
17
Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви. СПб., 1910. Т.2.С.2.
18
Там же. С. 5.
19
Там же.