Золотая маска
Шрифт:
Вместо ответа, он прислонился к столу и привлек ее к себе. Его необычные светло-серые глаза ласково смотрели на полураскрытые губы Каро; от его теплого дыхания шевелились волоски у нее на висках.
Доминик оказался слишком близко к ней. Так близко, что она ощущала идущие от него токи. Так близко, что ее ноздри уловили его неповторимый аромат, в котором смешались запах его изысканного одеколона и мускусный жар мужского тела.
Каро изо всех сил старалась овладеть собой.
— Доминик, я не позволю вам… о-о-о! — Она непроизвольно
— Лучше не надо, — прошептал Доминик, угадав ее намерения. Он крепче сжал ее талию, плотнее притянув к себе, чтобы она не вырывалась. Сверху ему виден был ее затылок с тугим, некрасивым пучком. — Каро, прошу, выньте булавки из волос!
— Ни за что! — ошеломленно ответила она.
— Хотите, чтобы я сам распустил вам волосы? — Он вопросительно изогнул темные брови.
— Я хочу, чтобы моя прическа осталась такой же… Ах! — снова воскликнула она, когда Доминик начал нежно распускать ей волосы, все больше возбуждаясь от ее тихих вздохов.
— Так лучше. — Он одобрительно кивнул, когда по ее плечам и спине каскадом рассыпались золотистые локоны. — Теперь расстегнем это ужасное платье…
— Я не позволю вам расстегивать мое платье! — Каро сдавила ему пальцы, не переставая смотреть на него снизу вверх испепеляющим взглядом.
Неожиданно для себя Доминик улыбнулся.
— Ваше платье похоже на монашеское облачение, — сухо пояснил он.
— Потому-то я его и… — Каро резко осеклась, заметив, как проницательно прищурились его светло-серые глаза.
— Потому-то вы его и купили? — закончил за нее Доминик, продолжая расстегивать ей корсаж. — Каро, вы совершили настоящее святотатство, которому я потакать не намерен!
Наконец все пуговки были расстегнуты, и он увидел ее грудь, прикрытую под корсажем лишь тонкой рубашкой.
Когда Каро увидела, как восхищенно он смотрит на нее, ей расхотелось возражать. Доминик любовался ее красотой. У самой Каро перехватило дыхание, когда он медленно отвел в сторону тонкую материю и полностью обнажил ее грудь. У нее на глазах крошечный розовый сосок начал набухать и твердеть. Ее лицо залилось румянцем.
— Ты такая красивая, — хрипло сказал он. Его жаркое дыхание мучительно сладко ласкало и нежило ее. Он впился в нее жадным взглядом. — Каро, я хочу попробовать, какая ты на вкус!
Увидев кончик его языка, мелькнувший между губами, она не могла оторвать от него взгляда. Она неотрывно смотрела на него и чувствовала, как все больше набухают, словно бутоны, ее груди, как не терпится ей испытать новое удовольствие — прикосновение к ним его языка.
Каро понятия не имела, откуда у нее такие мысли и желания. Откуда она знает, что губы и язык Доминика способны доставить ей еще неизведанное наслаждение?
Все мысли, а вместе с ними и возражения сразу улетучились, когда он, устав ждать ее ответа, опустил голову и медленно охватил жаркими губами ее набухший, горячий, бешено пульсирующий сосок. Поддерживая пышную грудь ладонью, он принялся ласкать ее языком, рассылая стрелы наслаждения по всему ее телу.
Каро переполняли самые необычные ощущения; груди как будто отяжелели от нескромных ласк Доминика, живот напрягся, между бедрами стало жарко и влажно. Ей захотелось одновременно стиснуть ноги и широко развести их в стороны. Позволить Доминику трогать ее и там, утолить ее жажду.
Доминик собирался проучить Каро, доказать, что ей не место здесь, в Лондоне, что она не пара ему и другим опытным соблазнителям из высшего общества. Однако он же первый понял, что никогда прежде не пробовал ничего восхитительнее ее груди, сладкой, как мед; он жадно ласкал ее, все больше возбуждаясь.
Он слегка отпрянул, чтобы полюбоваться на ее набухшие, полные соски, и, еще раз лизнув первый сосок, перешел ко второму, жадно охватив его губами. Затем он посмотрел ей в лицо и увидел, как она раскраснелась и как ярко горят ее глаза.
— Каро, только прикажи, и я потрогаю тебя, где ты велишь, — шепнул он, снова припадая к ее груди.
Она вцепилась пальцами ему в плечи и хрипло, словно пытаясь возразить, выговорила:
— Доминик!
Он решил сжалиться над ней.
— Тебе нравится? — Он легко провел пальцем по ее набухшему соску.
— Да! — прошептала она, трепеща от удовольствия.
— А так? — Он снова прильнул губами к ее груди. Рука его скользнула вниз, под платье, и начала не спеша ласкать ее округлое колено.
— Да! Да!
— А так? — Доминик несколько раз провел языком по ее отвердевшему соску. Ладонь переместилась на внутреннюю поверхность бедра; даже сквозь панталоны он чувствовал, как она распалилась, как возбуждена.
Ничто в прежней жизни не подготовило Каро к таким интимным прикосновениям. Да и как она могла подготовиться, если понятия не имела об интимных отношениях мужчины и женщины? Его ласки были сладкими и одновременно мучительными… Ей хотелось, чтобы они никогда не кончались.
— Каро, я хочу, чтобы и ты так же ласкала меня, — хрипло признался Доминик.
Она сглотнула подступивший к горлу ком.
— Я…
Но все слова мигом вылетели из головы, когда кто-то дернул ручку, пытаясь распахнуть запертую дверь.
— Милорд! — послышался снаружи взволнованный, озабоченный голос Дрю Батлера. Очевидно, он рассердился, поняв, что не может попасть в собственный кабинет.
Доминик резко повернул голову к двери и раздраженно спросил:
— Что там еще?