Золотая моль
Шрифт:
Начальником ее и был назначен Давидович.
Если Усачев напоминает Баклакова, то Давидович — Чинкова. Не то чтобы он старался на него походить… Куваевские герои воспринимались магаданскими геологами неоднозначно. Но основательность, рассудительность и железная логика относительно молодого начальника — шел ему тогда четвертый десяток — оказывали впечатление.
Мало кто знал, что это назначение — возвращение из штрафбата… Почти тринадцать лет назад Илья Семенович уже руководил партией, но… Собираясь в поле, геологи доставили на Ледовый аэродром в Анадырском заливе взрывчатку, а сами ввиду пурги отсиживались в ресторанах города. Вездесущие мальчишки часть взрывчатки с капсюлями украли и решили взорвать ни много ни мало… свою учительницу.
До беды не дошло, но прокурор возбудил дело, и от тюрьмы Илью спасло только заступничество лауреата Ленинской премии геолога Драбкина.
И прошли трудные годы, прежде чем ему простили старый грех.
…В Майском был полный развал и поголовная пьянка. При списочном составе тысяча человек за один год новый начальник просеял шесть тысяч работяг, но создал костяк будущего коллектива.
Второй проблемой была доставка грузов. Давидович не стал ссориться с вышестоящим начальством, просто в своей партии он создал собственную мощную автобазу. Кстати, в 98 году, уже будучи генеральным директором «Геома», он использует этот опыт и организует в Магадане специально для поставки горючего и других грузов на Собаку мощную автобазу. Два десятка «МАЗов» водители пригонят из Минска буквально за один месяц, а гаражи и мастерские за бесценок компания приобретет у разорившейся торгконторы УРСа.
В Майском возникли и чисто профессиональные проблемы. Месторождение уходило на большую — до тысячи метров — глубину, и рудные тела представляли своего рода кулисы, труднодоступные для разработки.
Тем не менее Илья добился успеха и передал государству запасы золота на Майском в объеме 300 тонн. Если «Собака» было самым богатым по содержанию, то Майское оставалось лидером по объемам.
Государство щедрый подарок не оценило. Отдав на разведку 80 миллионов рублей, оно не решилось потратить такую же сумму на строительство горно-обогатительного комбината, пожадничало.
Месторождение законсервировали, поселок закрыли, людей вывезли. Теперь, чтобы возобновить там работы, требуется почти полмиллиарда долларов.
Майское Илья Давидович покинул со знаком «Первооткрыватель месторождения» и с разочарованием, близким к цинизму.
С государством нельзя иметь дело, понял он.
Этот горький опыт и подтолкнул его впоследствии к бизнесу.
Но перед этим были еще пять лет в должности главного геолога объединения «Северовостокзолото». Очарованный коренниками, все лучшие силы Давидович бросил на поиск именно рудных месторождений, видя в них главную перспективу области, стабильный рост золотодобычи.
Говоря честно, россыпи он недолюбливал. Сезонщина, а как всякая сезонщина — это неопределенность, это разболтанный, недисциплинированный, из вчерашних бичей кадр, это масса прилипал и нахлебников. Лишние люди, словом.
От них надо избавляться.
Он полагал, и справедливо, что мыслит рационально.
— И жестоко! — добавляли его противники.
И они тоже мыслили справедливо.
В мае 91 года, не дожидаясь, пока обломки рушившейся прямо на глазах империи погребут его родную контору, он организовывает акционерное общество «Геом» и с головой бросается в мутное море предпринимательства. А точнее, на нелюбимые им россыпи участка «Грунтовый», который ему выделили вчерашние его начальники с надеждой, что тут-то он и сломает голову.
Но «Грунтовый», как ни странно, дал ему деньги, а уж деньги он вложил в добычу рудного золота на чукотском месторождении «Двойном».
И чукотская земля тоже дала компании деньги.
Его успех объясняли везением, но все было проще и значительнее: Давидович был геолог от Бога и желтого дьявола чувствовал на сто метров под землей.
Будь у него деньги, он не раздумывая вложил бы их в Майское. Но такая сумма — полмиллиарда — была рискованной даже для очень богатых зарубежных фирм.
Необходимо было нечто эффективное, с меньшими затратами, с быстрой — в течение нескольких лет — отдачей.
Взор его все чаще останавливался на «Собаке».
Но там хозяйничала сеймчанская артель «Бурко», и старатели считали, что обеспечили себя работой на десять лет вперед… Они ошибались: при самом высшем своем достижении — восемьсот килограммов в 93 году — они могли работать на Собаке вечно.
Со старателями Давидович справился шутя: им просто отказали в продлении лицензии.
И тогда же, в 93 году, месторождение выставили на тендер.
Выиграла его только что зарегистрированная — специально под «Собаку»! — Олонская золоторудная компания, учредителями которой выступили американская компания «Сайпус», Магаданская компания, Дукатская АК, Северо-Эвенская районная ассоциация малочисленных народов Севера и… АО «Геом».
Фактическими же хозяевами новой компании стали американцы и Илья.
Через два года на «Собаке» началось строительство рудника. К 97 году только американцы уже вложили в рудник 210 миллионов долларов. В феврале этого же года «Собака» дала первое золото и стабильно вышла на десять тонн металла ежегодно.
Для сравнения: это ровно половина всего металла, добываемого сегодня всей Магаданской областью, а вчера — рядовым ГОКом Колымы.
Осуществилась заветная мечта Давидовича: самое богатое месторождение в области заработало так, как он это представлял.
А сам он, неожиданно для окружающих, стал самым богатым человеком в области.
Олигархом.
По непроверенным сведениям, сегодня он контролирует порядка двухсот миллионов долларов.
Но, как говаривали древние, всякое рождение несет зародыш смерти, а успех — основа поражения.
Где-то, как сточные воды через дренажную плотину, скапливались силы, враждебные компании. И оттого, что они еще не сформировались окончательно и образы противников были еще неопределенны и смутны, тревога только нарастала.
С приходом к власти новой администрации все стало на свои места.
«Собака» не была детищем нового губернатора и новых властей, и, конечно, очень велико было желание прибрать ее к рукам.
Как следствие такого скромного желания появились статьи в различных газетах и журналах.