«Золотая утка». В погоне за сенсацией
Шрифт:
– Эй, Ненси! – Гилберт попытался отцепить меня от руки, но это не удалось. – Ненси, мы ее пропустим!
– Кого? – Подняла заплаканное лицо.
– Да ее! – Гил сделал большие глаза, указывая на кузена. – Эл, Лита, ждите нас здесь. Мы прогуляемся немного, подышим воздухом.
– Постойте, прекрасная леди обещала мне прогулку, – вмешался Энджей.
– Неправда. Я согласилась прогуляться только вместе со всеми, – откликнулась я. – Но сначала надо бы привести себя в порядок. Гил, проводи меня.
Гилберт намек понял и тут же увлек прочь, но вместо того чтобы искать уборную,
– Конрад, я не смогла больше ждать! Мое сердце разрывается от разлуки с вами!
Неужто слухи правдивы? Но девушка говорила так высокопарно, что я и на минуту ей не поверила!
– Вы зря пришли, Ника, – отвечал мужчина – видимо, принц. – Я же говорил, что нам пока не стоит видеться.
Почему, интересно? И хотелось бы взглянуть на эту неведомую Нику. Поэтому я сняла шляпку и тихонько опустилась на колени.
– Но Конрад, вы же обещали! – Девушка всхлипывала. А я приподняла штору, направила шляпку и скомандовала: «Пли». Уж не знаю, удалось ли выхватить хоть кусочек изображения. Но лучше что-то, чем ничего. А уж Гилберт придумает захватывающее называние. Например, «Новая любовь высокочтимого Конрада: узнай барышню по туфельке». Я так же осторожно поднялась, но штора предательски зашуршала.
– Кто здесь? – выкрикнул Конрад.
Мы, конечно же, промолчали. Тогда брат короля шагнул к нашему убежищу, а Гилберт развернул меня к себе и поцеловал. Я задохнулась от возмущения и едва сдержалась, чтобы не влепить начальнику пощечину. Но Конрад пробормотал извинения и задернул штору. Только тогда Гилберт меня отпустил, и мы лишь услышали, как принц говорит своей спутнице:
– Увидимся на приеме у Даниво.
Их шаги стихли, я набрала побольше воздуха в грудь, чтобы разразиться длинной тирадой, но Гил приложил палец к губам.
– Профессиональная необходимость. – Вот и весь ответ! – Зато я видел девушку.
Я тут же забыла о поцелуе. Вообще никогда не считала себя легкомысленной и не позволяла парням переступать границы дозволенного, но сейчас меня вдруг захватил азарт, которого никогда в себе не подозревала.
– И кто она? – спросила взволнованно.
– Понятия не имею, мы раньше не встречались.
– Тогда что толку в том, что ты ее видел? – Едва не набросилась на Гила с кулаками.
– А толк в том, дорогая, что смогу ее узнать. Думаешь, наша новая знакомая тут же покинет театр? Как бы не так! Голову ставлю, она останется, чтобы издали наблюдать за своим возлюбленным. Так что наша задача, Ненси, вычислить незнакомку – и сделать так, чтобы она перестала быть незнакомкой. Позволишь твою шляпку?
Гил аккуратно извлек устройство, провел над ним рукой, и мы увидели аккуратные серебристые туфельки с модными круглыми носками и подол небесно-голубого платья. Не так много примет, чтобы вычислить цель, но лучше, чем ничего.
– Возвращаемся в ложу? – спросила у Гила.
– Пожалуй, да. Энджей не простит, если не сможет показать тебе театр. Я пойду с вами. У Джея много знакомых. Может, и наша дамочка найдется.
Пришлось согласиться. В конце концов, у Гила больше опыта в работе с подобными делами. Доверюсь его чутью. А Энджей, казалось, только нас и ждал.
– Ну наконец-то! – подскочил, стоило нам показаться в дверях. – Дамы, за оставшиеся минуты антракта я готов показать вам театр от основания до крыши. Прошу за мной!
Энджей предложил руку мне, поэтому Гил был вынужден сопровождать его невесту, а Эл и Лита остались в ложе. Мне казалось, что у них – свое задание, о котором Гил мне ничего не говорил.
Мы двинулись к выходу из театра, в тот прекрасный холл, который меня поразил.
– Взгляните, дамы, – говорил Энджей на ходу. – Здание театра было спроектировано знаменитым архитектором Фредерико Армини более ста лет назад и с тех пор претерпело минимальные изменения. Если мы повернем направо, увидим портретную галерею ведущих актеров театра. Тех, кто создавал его немеркнущую славу. Слева – портреты не менее выдающихся личностей, директоров театра.
Где-то на пятом портрете директора я начала зевать, на десятом потянуло обратно в зал, и мягкий перезвон колокольчиков, возвещавший, что начинается второй акт, восприняла как высшее благо. Странно, Энджей совсем не походил на Гилберта. Никогда бы не сказала, что они – родственники. Впрочем, кузены – не такое близкое родство. Однако уверена, если бы говорил Гил, у меня бы не возникло и мысли о том, чтобы сбежать.
Мы вернулись в ложу. Взгляд тут же приковала сцена. Кажется, я становлюсь заядлой театралкой! Главный герой как раз признавался героине в великой любви, а она ответила ему…
Что ответила, я едва не пропустила, потому что Гил ткнул локтем в бок:
– Гляди!
Чуть повернула голову – вовремя, чтобы увидеть хрупкую девушку в одной из лож. Ее небесно-голубое платье делало фигурку незнакомки настолько изящной, что я даже позавидовала. Но… Подождите-ка! Голубое платье?
– Это она? – шепотом спросила Гила.
– Кто же еще? – откликнулся начальник. – Оставайся-ка здесь, Ненси, а я попытаюсь узнать, чья это ложа и кто она. Не забудь про фото.
И Гил, извинившись перед кузеном и его невестой, выскользнул из ложи. Я сделала несколько снимков. Оставалось надеяться, что они будут лучшего качества, чем предыдущие. А незнакомка особо не скрывалась. Она стояла так, чтобы видеть королевскую ложу. И принц Конрад украдкой наблюдал за ней. Настоящая история любви затмила сценическую. Я так увлеклась, что не заметила, когда вернулся Гил.
– Есть, – шепнул мне на ухо.
Спрашивать, кто же она, таинственная возлюбленная принца Конрада, при посторонних не стала, хотя умирала от любопытства. Еще успею выпытать у Гилберта все подробности! Зато теперь можно было вернуться к сцене, где герой Люцио Карлони убивал неверную возлюбленную. Ах, какая история! В жизни такого не встретишь. Нет, убийства в столице – явление нередкое, но вот такая красивая любовь – будто жемчужина. Жаль, что она так и осталась несчастной.
Зал взорвался аплодисментами. Я тоже подскочила на ноги и громко зааплодировала. Хлопала, пока не заболели руки, а затем мы с Гилом потянулись к выходу.