Золотая ветвь
Шрифт:
Если Плиний — что, видимо, соответствует истине — в данном случае имеет в виду верования современных ему италийцев, из этого следует, что друиды и соотечественники Плиния в какой-то мере придерживались единого мнения относительно ценных свойств произрастающей на дубе омелы. Те и другие считали это растение эффективным средством против многих заболеваний и приписывали ему способность оплодотворять: друиды считали, что настой омелы способен заставить бесплодный скот принести приплод, а по поверью италийцев, если женщина носит при себе кусок омелы, это поможет ей забеременеть. Далее, и галлы, и италийцы сходились в том, что лечебные свойства этого растения проявлялись в полной мере, если его собирали особым способом и в нужное время. Ввиду того что омелу нельзя было срезать железным предметом, друиды употребляли для этого изделия из золота, а чтобы растение не касалось земли, его клали на кусок белой ткани. Выбор времени сбора омелы оба народа основывали на наблюдениях за движением луны. Различие заключалось лишь в том, что италийцы предпочитали первый
С представлениями древних галлов и италийцев о необычных лечебных свойствах омелы можно сравнить аналогичные верования современных японских айнов. Сообщают, что, „подобно многим другим северным народам, они с особым пиететом относятся к омеле. Она кажется им лекарством чуть ли не от всех болезней: иногда они подкладывают ее в пищу, а в Других случаях готовят особый настой. Листьям омелы они отдают предпочтение перед ягодами, так как последние считаются слишком терпкими для обычных нужд… Кроме того, многие из них воображают, что это растение обладает способностью заставлять обильно плодоносить сады. Для этого листья омелы нарезают кусочками и, произнеся над ними молитву, высевают с просом и семенами других злаков, а малую толику употребляют в пищу. Известно также, что бесплодные женщины ели омелу, чтобы забеременеть. Наиболее эффективным средством айны считают омелу, произрастающую на иве. Объясняется это тем, что ива считается у них особенно священным деревом“.
Итак, с друидами айнов роднит то, что омела кажется им действенным средством почти от всех болезней, а с древними италнйцами — то, что прикладывание омелы к телу женщины помогает ей забеременеть. С представлением друидов об омеле как об универсальном целительном средстве, как о некой панацее от всех бед можно сравнить представление валов из Сенегамбии. Эта народность испытывает чувство глубокого благоговения по отношению к той разновидности омелы, которую она называет „тоб“. Во время войны воины носят при себе листья этого растения, так как считается, что они, как настоящий талисман (гри-гри), предохраняют их от ран. Французский автор, сообщающий об этом обычае, прибавляет: „Разве не любопытно, что в этой части Африки омела играет ту же роль, что и в предрассудках древних галлов? Возможно, это суеверие имеет здесь и там общие корни. Нет сомнения в том, что независимо друг от друга белым и черным почудилось что-то сверхъестественное в растении, которое растет и цветет, не пуская корней в землю. Почему бы, в самом деле, не могло им привидеться, что это растение свалилось прямо с неба, как некий божий дар?“
Сильным аргументом в пользу выдвинутой этим автором гипотезы относительно происхождения интересующего нас суеверия является приведенное тем же Плинием верование друидов, что все произрастающее на дубе является небесным даром, знаком того, что данное дерево избрано самим богом. Отсюда становится ясно, почему срезали омелу не обычным но жом, а особым золотым серпом и почему при этом она не должна. была касаться земли: друидам, вероятно, казалось, что, вступив в контакт с землей, это небесное растение подверглось бы осквернению и лишилось своей чудесной силы. Аналогичными правилами руководствуются при сходных обстоятельствах и жители Камбоджи. Они утверждают, что. если вы видите орхидею, обвившуюся вокруг тамаринового дерева, вам следует одеться во все белое, взять новый глиняный горшок, после чего в полдень взобраться на дерево, сорвать растение и, положив его в горшок, уронить на землю. Считалось, что приготовленный в этом горшке отвар делает человека, потребляющего его, неуязвимым. Итак, подобно тому как в Африке листья одного растения-паразита делают их обладателя неуязвимым, в Камбодже сходную функцию выполняет другое вьющееся растение: для этого достаточно выпить его настой или им омыться. Можно высказать предположение, что в обоих случаях идея неуязвимости внушена особенностями растения: счастливому обладателю оно мнится свободным от напастей, которые осаждают жизнь человека на земле, в силу того что оно занимает сравнительно безопасное положение над землей. Мы уже неоднократно сталкивались с примерами того, какое важное значение первобытная логика приписывает такого рода выгодным позициям.
Каково бы ни было происхождение связанных с омелой верований и обычаев, некоторые из них, несомненно, имеют аналоги в фольклоре современного европейского крестьянства, Так, различные народы Европы ставят себе за правило никогда не срезать омелу обычным способом — ее нужно сбить с дерева, на котором она растет, выстрелом или камнями. В швейцарском кантоне Аарау, к примеру, „местные жители считают все паразитные растения в некотором смысле священными, особенно если это относится к произрастающей на дубе омеле. Они наделяют это растение великой силой и не срезают его обычным путем. Добывают они омелу следующим образом. Когда солнце находится в созвездии Стрельца, а луна на ущербе, в первый, третий или четвертый день перед новолунием омелу нужно снять с дуба стрелой и поймать ее левой рукой. Добытая таким образом омела является универсальным средством от детских болезней. В данном случае современные швейцарские крестьяне, подобно друидам в древности, наделяют омелу, растущую на дубе, особой силой. Ее запрещается срывать обычным способом; сбив, ее нужно поймать. Она считается лекарством от всех болезней, по крайней мере детских. У шведов также бытует народное верование, что для того чтобы омела не потеряла своей силы, ее следует сбить выстрелом или камнями. Равным образом еще в начале XIX века жители Уэльса верили, что, для того чтобы в омеле сохранилась сила, с дерева, на котором она выросла, ее необходимо сбить выстрелом или камнями“.
Мнение современных крестьян, даже получивших некоторое образование, в какой-то мере сходится с мнением древних о лечебных свойствах омелы. Друиды прозвали это растение, — а возможно и дуб, на котором она произрастает, — „панацеей от всех бед“, „всецелителем“, и это же название сохраняется за омелой в разговорной речи жителей Бретани, Уэльса, Ирландии и Шотландии. Утром в день святого Иоанна, то есть в день летнего солнцестояния, крестьяне Пьемонта и Ломбардии отправляются на поиски дубовых листьев, идущих на приготовление „иоаннова масла“, которое якобы излечивает любые раны, нанесенные режущими инструментами.
Возможно, что первоначально „иоанновым маслом“ была всего-навсего омела или приготовленный из нее отвар. Ведь жители Гольштинии до сих пор считают, что омела, особенно омела, выросшая на дубе, врачует любые свежие раны и обеспечивает удачу на охоте. Древнее друидическое представление о том, что омела является универсальным противоядием, продолжает бытовать у крестьян Лакона на юге Франции; тамошние жители прикладывают это растение к животу больного или дают ему выпить отвар омелы. Дожило до нашего времени, и притом среди не одних только необразованных людей, и древнее поверье, что с помощью омелы можно вылечить от эпилепсии. Так, в Швеции страдающим падучей болезнью людям кажется, что, имея при себе ножи с рукоятью из выросшей на дубе омелы, они тем самым предотвращают эпилептические припадки. Немцы имели обыкновение с той же целью вешать на шею детям куски омелы. Народным средством против эпилепсии в провинции Бурбонне во Франции продолжает оставаться отвар омелы, которую сорвали с дуба в день святого Иоанна и отварили, перемешав со ржаной мукой. Равным образом жители Боттесфорда в Линкольншире полагают, что отвар омелы смягчает приступы этой ужасной болезни. В Англии и Голландии вплоть до XVIII века видные авторитеты в медицине рекомендовали омелу против приступов падучей.
Впрочем, с тех пор мнение профессиональных врачей о лечебных свойствах омелы радикально изменилось. Вопреки мнению друидов, которые рассматривали омелу как средство от всех болезней, у современных врачей, напротив, сложилось мнение, что она вообще никакими целебными свойствами не обладает. Если врачи правы, нам не остается ничего другого, как заключить, что вера в лечебные свойства омелы, имевшая широкое распространение в древности, является чистейшей воды суеверием, основанным на фантастических догадках, которые невежественные люди извлекли из паразитарной природы этого растения: им казалось, что положение этого растения, растущего высоко на ветвях дерева, защищает его от опасностей, которым подвержены растения и животные на земле. Это представление дает нам возможность уяснить себе, почему на протяжении столь длительного времени омела упорно продол жала считаться средством от падучей: из того, что омела, пустившая корни высоко над землей, на ветвях дерева, не может упасть на землю, с необходимостью делается вывод, что до тех пор, пока эпилептик носит кусок омелы в кармане или если он выпьет приготовленное из омелы снадобье, с ним также и может случиться припадок. Вероятно, и поныне большая часть рода человеческого не усмотрела бы в этом ходе мысли ничего порочного.
Представление древних италийцев о том, что омела обладает способностью гасить огонь, разделяют, по всей вероятности, шведские крестьяне, которые подвешивают пучки выросшей на дубе омелы к потолку в комнатах в качестве средства защиты от напастей вообще и от пожаров в частности. На след того, как с омелой стали связывать это свойство, наводит нас эпитет „громовая метла“, который употребляют по отношению к ней жители швейцарского кантона Аарау, „Громовая метла“-это кустистый нарост на стволе и ветвях деревьев, который, по народному преданию, возникает от ударов молнии. Чтобы защитить дом от ударов молнии, в Богемии сжигают на огне такие „громовые метлы“. По принципу гомеопатической магии, возникнув от удара молнии, эти наросты являются чем-то вроде громоотводов и защищают от молнии. Поэтому омела в Швеции защищала дома прежде всего от пожаров, происходящих от вспышек молнии, хотя едва ли могут возникнуть сомнения в эффективности этого средства от любого пожара.
Омела является, впрочем, не только громоотводом, но и отмычкой для всех замков. Но, вероятно, самое ценное свойство растения — это его способность защитить от колдовства. Австрийцы кладут ветку омелы на порог, чтобы уберечься от кошмаров. По той же, видимо, причине обитатели северной части Англии говорят, что, если вы хотите, чтобы ваше молочное хозяйство процветало, вам следует скормить пучок омелы первой корове, отелившейся после нового года, ибо ничто так не вредит молоку и маслу, как колдовские чары. У валлийцев также было обыкновение давать ветку омелы корове, отелившейся через час после нового года, чтобы хорошо шли дела на маслобойне, а в сельскохозяйственных районах Уэльса, изобиловавших омелой, она в больших количествах имелась на каждой усадьбе. Когда омелы бывало мало, валлийские крестьяне говаривали: „Нет омелы — нет и счастья“; зато если удавалось собрать много омелы, были виды на хороший урожай. В Швеции жители прилежно разыскивают омелу в канун дня святого Иоанна, так как „верят, что это растение в высшей степени одарено мистическими свойствами и что, если его ветки прикрепить к потолку жилого дома, конюшни или яслей, тролли будут бессильны повредить людям и животным“.