Золотая всадница
Шрифт:
«Если она явилась соблазнить меня, к чему такой закрытый наряд? – думал тем временем Стефан. – Хотя он ей очень к лицу… Только бы Милорад не притащился раньше времени, с него станется все испортить!»
– Это ведь так, сир? – почтительно спросила Амалия. – Я правильно понимаю, что русскому флоту не видать Дубровника как своих ушей?
Король смешался и забормотал, что он уважает Российскую империю вообще и русского императора в частности, как он всей душой хотел бы оказаться им полезным… но увы, увы! Непреодолимые обстоятельства… противодействие
История государства – это его география, как сказал известный делатель истории мсье Бонапарт. А когда твоя география такова, что с одной стороны у тебя Австро-Венгрия, которая спит и видит, как бы присоединить твои земли к своим, а с другой – Сербия, которая тоже не желает тебе ничего хорошего, как-то не очень тянет оказывать услуги посторонним, пусть даже и самым уважаемым, потому что это может завести в места, в которые обыкновенно приводят вымощенные добрыми намерениями дороги.
– Я очень рада, что мы прояснили этот вопрос, – объявила Амалия таким тоном, словно ничего другого она и не ожидала. – Ваше величество, простите, но я правильно понимаю, что российская база также не может быть размещена ни в Сплите, ни в другом портовом городе вашего королевства?
Стефан, который в этот момент как раз размышлял, что его гостье больше подошло бы открытое декольте, рассеянно ответил, что ни Сплит, ни другие города никак, ну никак не годятся для размещения базы российского флота. И вообще, парламент не позволит ему подписать соглашение, даже если он сам будет не против.
Амалия, которой отлично было известно, что еще Владислав укротил парламент и добился права в любой момент распускать его, не стала возражать, а только очаровательно улыбнулась.
– Должна признаться, ваше величество, я счастлива, что мы нашли с вами общий язык, – объявила она. – Потому что я ужасно не люблю поручений, которые связаны с военными делами…
«Сейчас она сделает попытку оказаться ко мне ближе, а потом ринется на приступ», – мелькнуло в голове у монарха. Однако Амалия лишь раскрыла веер и стала им обмахиваться, непринужденно глядя на своего собеседника.
– Коль скоро, сир, мы пришли с вами к согласию относительно Дубровника – а ничего другого я и не ожидала, – должна вам сказать, что моему правительству хотелось бы все же некоторых гарантий безопасности. И, конечно, его вполне устроит заявление о нейтралитете ваших портовых городов.
Стефан вздохнул. Этот добродушный блондин был вовсе не лишен чувства юмора и отлично понимал, какой комизм кроется в ситуации, когда у него ни с того ни с сего требуют гарантий нейтралитета его собственных портов, которыми он, вообще-то, имеет право распоряжаться по своему королевскому усмотрению.
– Госпожа баронесса…
– Ваше величество!
– Но, сударыня…
– Сир!
Увы, написанные слова не передают интонаций, с которыми были произнесены эти короткие реплики; но, уверяю вас, на свете имеется мало актеров, способных произнести их так, как произнесли мои герои. Я уж не говорю о безднах смысла, которые таились в столь простых с виду фразах.
– Должен отдать вам должное, сударыня, вы чрезвычайно милы и удивительно ловко сумели застать меня врасплох, но… в конце концов, я король! С какой стати я должен обещать вашей державе нейтралитет чего бы то ни было? И вообще, нашим соседям это точно придется не по душе.
Вот что имел в виду Стефан, а слова Амалии значили:
– Ваше величество, вы ведь так галантны, так любезны, вы настоящий рыцарь. Ну что вам стоит подписать какую-то незначительную бумажку о нейтралитете портов? И потом, – многозначительный взмах ресниц, – неужели я зря приехала в Любляну? Я не могу возвращаться восвояси с пустыми руками!
«Почему она сидит на месте и даже не пытается ко мне подойти?» – подумал заинтригованный монарх и, сам того не заметив, сделал движение навстречу своей гостье.
– Сударыня, вы просите невозможного… – Он заметил опасные искорки в глазах Амалии и поправился: – Я не могу ничего обещать… Мне нужно посоветоваться с министрами… с парламентом! Хотя, я полагаю, нейтралитет портов не противоречит нашим интересам… И ввиду уже имеющегося договора о дружбе между моей страной и вашей…
«Интересно, какими духами она пользуется? – мелькнуло у него в голове. – Никогда не встречал их прежде, но… пахнет чертовски соблазнительно!»
– Я правильно понимаю, ваше величество, что соглашение о нейтралитете не может быть заключено в короткие сроки? – с ученым видом спросила Амалия.
Его величество заверил ее, что государственные дела вообще не вершатся в одно мгновение, что нужно проконсультироваться, прозондировать почву, убедиться в том, что соглашение не ущемит ничьи интересы, и так далее. Он нагромоздил друг на друга уйму ловких закругленных фраз, и чем красноречивее он становился, тем ласковее и многозначительнее улыбалась Амалия, прикрываясь трепещущими перьями веера.
«Чертовка! Да она испытывает мое терпение!» – подумал изнывающий Стефан.
Но тут за дверями раздались чьи-то стремительные шаги, и в комнату без стука вошел полковник Войкевич. Завидев баронессу Корф, которая запросто общалась с монархом в его личном кабинете, Милорад опешил, но тотчас же овладел собой и учтиво поклонился.
– Прошу меня извинить, я, кажется, не вовремя, – негромко промолвил полковник.
Амалия бросила взгляд на часы, стоявшие на камине, и поднялась с места.
– Что вы, полковник, скорее я задержала его величество… Благодарю вас, сир, за то, что вы согласились уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени.
И величавой походкой она выплыла из комнаты, на прощание улыбнувшись обоим мужчинам. До начала заседания благотворительного комитета оставалось ровно семь минут.
– Я прибью Тодора, честное слово, – горько сказал Войкевич, когда дверь за баронессой затворилась. – Как она могла пройти мимо него? Он же обязан неотлучно находиться в приемной!