Золотая Вспышка
Шрифт:
красивого, темноволосого юноши во время сна. Кроме него, она ни о чем не была способна
думать, о нем она разговаривала со своей подругой, но та почему-то не хотела поддерживать
разговор, ссылаясь на то, что эта тема под запретом для них обеих.
Все ее мысли сошлись клином на его личности, и ни о чем ином она не могла думать еще
очень долгое время. Временами она впадала в странное оцепенение, после которого не могла
вспомнить что делала часами, иногда в ней просыпались
ворковала ее мать, а иногда она шла к входной двери и проводила там весь день, вертя
запертую ключом дверную ручку, прежде чем Роза уводила ее обратно, наверх в комнату.
Кроме этой комнаты, ей было разрешено навещать мать в гостиной, но лишь только за тем,
чтобы сообщить ей о своем здоровье, о чем та больше всего беспокоилась, и спросить о
здоровье дочери.
Она могла днями и ночами сидеть на излюбленном подоконнике Розы, бесцельно
уставившись в окно, a иногда проверяла, закрыты ли ставни... Ей почему-то казалось, что
было бы неплохо выбраться на улицу и таким способом, лишь бы выбраться и пустится на
поиски Плутона.
Вот чем была занята Анабель, в ее положении загипнотизированной змеей птицы,
неспособной совершать собственные действия.
Но в остальном, и Роза очень на это надеялась, Анабель иногда замечала в себе внезапные
вспышки ясности и бодрствования, когда она вдруг осознавала все что происходит вокруг, и
спрашивала у подруги, что с ней было накануне. Из этого Роза сделала вывод, что Плутон не
успел как следует завладеть ее сознанием и иногда эта гнетущая связь между ними
обрывалась.
Когда наступал очередной приступ беспамятства, Роза закрывала дверь, ведущую из
комнаты на ключ, чтобы Анабель не смогла выйти, и всеми силами пыталась настроить ее на
благожелательный лад. Иногда у нее это не особенно выходило и Леон, возвращавшиеся с
разведки по городу, успевал предотвратить ее выпад из окна, или попытки свалить на себя
шкаф.
Многие без сомнения бы сочли, что Анабель лишилась рассудка. В этом, как не прискорбно,
была малая доля правды. Она иногда вела себя так как ведут несчастные, не отвечавшие за
свои действия люди, но с той разницей что была одержима реальной идеей, разъедавшей ее
существо и сковавшей разум. Она была одержима человеком, без которого спокойная жизнь
казалась невозможной.
Это чувство владело всем ее существом, управляло ею, заставляло забыть обо всем на свете,
и единственным ее желанием было встретится с ним и остаться навеки. И как не старалась
Роза хоть как-то повлиять на подругу, это было бесполезно, безнадежно, также безнадежно,
как вырваться из бурной реки, увлекающей все твое существо к водопаду.
Посовещавшись с Леоном, онa пришлa к выводу, что единственное целящие средство от ее
грусти неразделенной любви - это разлука и новая привязанность. Оба ломали голову над
этим вопросом, не представляя, кто мог бы заменить в ее душе Плутона.
Между тем как бедняга оставалась с подругой в доме, Леон отправлялся в город, за тем
чтобы уладить все дела по ее поводу, и чтобы Анабель смогла беспрепятственно покинуть
город, не вызывая подозрений.
Прежде всего он навел справки о всех ее лучших друзьях, о коих Анабель упоминала, чтобы
выяснить кого именно она имела в виду в письме, надеясь на их добропорядочность, и
готовность воспитать ее дочь.
В конце концов он отыскал молодую пару, носящую фамилию Речные, и, удостоверившись в
том, что они и являются именно теми о ком говорила Анабель, одним прекрасным вечером
повел об этом разговор с Розой. Они пришли к обоюдному согласию, что им можно отдать
Софию не боясь за ее будущее, так как о них Анабель как-то им говорила.
Леон был уверен в том, что Софии не грозит опасность и со стороны Сетернери, а если
точнее, от Плутона. Поначалу Роза беспокоилась над этим вопросом, так как думала, что тот
попытается добраться до дочери той, которую он не смог убить, но Леон быстро развеял ее
сомнения.
Он сказал, что даже если Плутону и взбредет в голову такая идея, то он просто-напросто не
сможет ее найти, так как никто не знает о дружбе между Анабель и парой Речных, а
переместится прямо к ним в дом он не сможет, так как для этого ему надо будет знать их в
лицо, или лицо Софии, а он не знает ни ее ни их. Да и к тому же ему просто незачем ее
убивать. Ребенок не обладает теми силами которые ему нужны, а убивать ее просто затем,
чтобы отомстить ее матери за то, что не смог ее убить, - просто глупо и бессмысленно.
– Думаю, он просто махнет на все это рукой, - сказал Леон, - девочка ему не нужна, она
слишком мала. И я еще не исключаю той возможности, что он просто не знает о ее
существовании, если только сама Анабель ему о ней не сказала.
– Что сомнительно.
– Анабель не стала бы говорить о ней, Роза, поверь мне. В той ситуации, в которую она
попала, ей была важна информация о самом Плутоне, а о дочери там вообще разговор идти
не мог. Не забывай, они виделись не больше получаса.
Роза решила поверить этим доводам и успокоится.
Этим же вечером им предстоял нелегкий разговор с Анабель, у которой по счастливой