Золотая Вспышка

Ледок Диана Дмитриевна

оглушительным ревом разбивающиеся о скалы в каком то метре от нее.

Чувствуя его лицо так близко у своего собственного, она прижалась к нему щекой и

услышала, как отчаянно бьется сердце у нее в груди, мешая даже дышать.

Какое-то мгновение они и стояли так, а потом где-то этажом ниже хлопнула дверь, и она

отодвинулась от него. Нехотя выпуская ее из рук, как будто расстается с последним куском

хлеба, Леон однако, не давал ей отвести глаз.

– Прости, -

сказал он тихим голосом, - я знал, что не стоит говорить этого... Ты не должна бы

знать.

Когда изумление от его слов исчезло и дар речи снова к ней вернулся, Роза спросила:

– За что?

– Не нужно было говорить тебе об этой нашей особенности. Я действительно слишком

быстро все рассказал, надо было подождать хотя бы год. Ты еще так молода...

Чувствуя, что вся тает от его взгляда, как масло на солнце, Роза попыталась взять себя в

руки:

– Я очень рада, что услышала это, - сказала она со всей искренностью, которой могла.
– Тебе

не из-за чего извиняться.

Видя, что она говорит серьезно, Леон просиял.

– Ох Роза...

– Что с тобой? Ты весь серый.

– Ерунда, - махнул рукой тот, - сейчас намного важнее то, как ты восприняла все что на тебя

свалилось.

– Мне кажется, я давно не чувствовала себя такой легкой на подъем и счастливой.

Ее сияющая улыбка выдавало ее с головой и Леон совсем повеселел. Они медленно пошли

по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Неожиданно осознав, что улыбается до

ушей, Роза попыталась убрать улыбку хотя бы на две трети, и мысленно стала перебирать

возможные темы для разговора. Все как-то улетучилось у нее из головы.

– Да, кстати, - по возможности спокойно спросила она, - чем кончился тот разговор? Я

совсем забыла.

– Анабель сказала, что подумает над всем этим, так что я в полном недоумении. Прежде чем

ей на глаза не попадется тот, кого она ждет, о чем-либо думать нет смысла.

– А Элиза что думает по этому поводу?

– Она выказала свое полное одобрение на ее раздумия, сказала, что не торопит ее.

– Значит, мы можем прожить здесь годами, прежде чем ей повезет, и она встретит "того

самого"?

– Именно.

– А...
– Роза залилась краской, - что было со мной до конца дня? Разговор ведь мы проводили

утром...

– Твоя мама увела тебя наверх, a вернувшись, сказала, что ты прилегла. Она сказала, что

когда она уходила, на тебе лица не было.

Леон помрачнел и Роза закусила губу. Но прежде чем она смогла хоть что-то сказать, из-за

угла на них налетела Элиза, и взялась пойти с ними в гостиную, где Розу ждали родители.

По дороге она то и дело кидала на них взгляды, значение которых Роза истолковала для себя

как смущенно-любопытные переглядывания. Сама она была не способна как-то ответить на

них, и сообщить Элизе то, о чем та просто жаждала слышать, так что делала вид, что ничего

не замечает.

В груди у нее еще громко стучало сердце, отдавая барабанной дробью в ушах, и она с

некоторым беспокойством ждала встречи с Олив, которая наверняка прольет на ее плече

ведро слез.

Но слез не последовало. Как только они пожелали друг другу хорошего утра, а Леон

вызвался пойти, поискать сестру в саду, Олив задала ей такой вопрос, какой она в

последнюю очередь могла ожидать от нее в этот момент:

– Девочка моя, - сказала она, усаживая дочь на диван, - ты ведь собираешься вернутся в

школу?

От изумления, Розе показалось, что она уже в который раз лишилась дара речи. Но нет,

брови ее поползли вверх, но голос все еще был при ней. Видимо, вчерашнее признание

Леона не дошло до ее матери, и это было очень странно.

– В школу? Вообще-то... Наверное собираюсь.

Олив удовлетворенно кивнула и позвала Рафа с противоположной части гостиной. Там он

что-тo говорил близнецам за окном. Он тут же подошел поближе.

– Да?.. Олив, дорогая?

– Мы тут с Элизой, ее мужем, и твоим отцом все обсудили, и решили что из-за, - она

состроила на лице странную гримасу, - некоторых обстоятельств тебе не стоит оставлять

обучение.

Удивлению Розы не было предела. Ее мать даже не удосужилась выяснить у нее, что с ней

произошло накануне, и как она восприняла новость от самого Леона. В конце концов, не

каждый день дается услышать, что ты, оказывается, уже встретила своего единственного

спутника по жизни.

Видимо, ее удивление отразилось у нее на лице, потому что Раф еле сдержал ухмылку:

– Ты начала не с того конца, Олив, - сказал он и та поджала губы, - школа теперь - дело

десятое. Собственно это мы тоже хотели обсудить, но в первую очередь, нам бы хотелось

сказать тебе все, что мы думаем насчет вчерашнего.

Роза приготовилась ощетиниться, или наоборот, излучать счастье. Раф хихикнул:

– Мы думаем, что сможем погостить здесь еще месяц, беря в расчет некоторые

обстоятельства, уезжать сейчас – было бы глупо.

– Дорогой, - сморщилась Олив, - ты забыл, что именно я говорила тебе по этому поводу

вчера вечером.

– Так, погодите, - Роза совсем отчаялась дождаться цели разговора, - почему бы вам не

сказать прямо? О чем идет речь?