Золотая женщина
Шрифт:
Из его путаного рассказа Эмма поняла, что Вика вылечила и эту усатую старуху. «Ах да, кажется, она училась в медицинском! – вдруг вспомнила Эмма. – Это многое объясняет! А эти глупые люди потому так благодарны, что просто Вике не удалось залечить их до смерти!»
Еще Эмма узнала, что Вика живет у некоей бабы Зины и старуха ее любит, словно родную внучку.
Эмма поблагодарила Абдурахмана и снова села в свою машину. Из всего вышесказанного она поняла – сумасшедшая жена Андрея взбаламутила всю деревню. Просто
И Эмма поехала к бабе Зине.
Если там была Вика, значит, там должен быть и Андрей.
Вика Никиту не нашла. Он исчез, словно под землю провалился! И тогда она отправилась к бабе Зине. Старуха возилась в коровнике, и потому Вика беспрепятственно вошла в дом, села у окна.
Демоны сомнения терзали ее.
«Ну, хорошо, я останусь… И что тогда? – думала Вика. – Здесь спокойно, здесь меня все любят. Но не могу же я, в самом деле, прожить здесь до конца дней своих? Или могу? Могу ли я остаться с Никитой? А Андрей?»
Вика нашарила рядом свое платье, сшитое из занавески, – баба Зина постирала его, высушила, погладила, повесила на спинку стула. От этой заботливости хотелось плакать…
Вика скорчилась, обхватила голову руками. Два мира – прошлый и нынешний – боролись в ней.
Вдруг она услышала рядом шорох. Оглянулась и увидела в окне… Эмму.
– Вы?
– Я, – тихо ответила Эмма. Затем персональная помощница мужа подтянулась на руках и принялась лезть в окно. В своем офисном костюме, туфлях-лодочках, с пучком и очках…
– Зачем же вы в окно лезете, Эмма? – изумленно спросила Вика. – Вон там – дверь!
– Ах, буду я еще дверь эту искать… – Эмма спрыгнула на пол, поправила юбку.
– У вас затяжка на чулке… – машинально заметила Вика.
– Это ерунда. – Эмма остановилась перед Викой и принялась пристально рассматривать ее сквозь очки. – Он здесь, да?
– Кто?
– Андрей Владимирович – вот кто!
– А, Андрей… Я не знаю.
– Значит, он не нашел вас, Виктория Павловна? – испугалась Эмма. – А где же он тогда?
– Нет, он нашел меня, – ответила Вика. – Нашел, а потом… а потом я от него сбежала. Он вас вызвал, да?
– Нет, я приехала сюда по собственной инициативе… – Эмма задумалась. – А давно вы от него сбежали?
– Только что.
– Значит, он скоро сюда вернется! – немедленно сделала вывод персональная помощница. – Он без вас не уедет.
Эмма прошлась по комнате, с каким-то диким любопытством оглядывая все вокруг. Потом резко повернулась:
– Виктория Павловна, а что вы сидите? Собирайтесь… Сейчас Андрей Владимирович приедет. Или, если хотите, поехали со мной. Да, так даже лучше будет, если вы со мной сядете! – энергично воскликнула Эмма.
– Я никуда с вами не поеду. Ни с вами, ни с Андреем.
Эмма побледнела, крылья ее маленького аккуратного носа
– Позвольте… Что же, вы решили остаться тут навсегда?
– Не ваше дело, – подумав, изрекла Вика.
– Как это – не мое? – поразилась Эмма. – Виктория Павловна, опомнитесь… Вам надо в Москву, и точка!
– Зачем?
– Затем, что вам нужно лечиться!
– Разве я чем-то больна? – с иронией спросила Вика.
– Да! – уже вне себя заорала Эмма. – Вы сумасшедшая! Вы опасны для окружающих! Герман Маркович Пелле…
– Герман Маркович – старый дурак, – злорадно фыркнула Вика. – Засуньте его себе в задницу, вашего Германа Марковича… Чтоб ему пусто было!
На Эмму было страшно смотреть. Она побледнела, потом покраснела, затем начала синеть и трястись.
– По-моему, это вам, многоуважаемая Эмма, требуется доктор! – любезно сообщила Вика.
Лицо Эммы приобрело уже фиолетовый оттенок. Затем она снова начала бледнеть и прошипела:
– Мало я с вами нянчилась, Виктория Павловна… Имейте же совесть!
– Что? – возмутилась Вика. – Я должна быть благодарна вам за то, дорогая Эмма, что вы шпионили за мной, что вы… что вы на протяжении нескольких лет не давали мне жить… Вы мне надоели! – тоже сорвалась она. – Вы у меня в печенках уже сидите! В дурдом хотите меня запихнуть? – Она вскочила, остановилась перед Эммой и отчеканила: – Не выйдет.
И еще помахала пальцем перед носом Эммы.
– Тварь… – неслышно выдохнула Эмма и вцепилась Вике в волосы.
Вика решила в долгу не оставаться и тоже принялась потрошить Эммин пучок – так, что только шпильки в разные стороны полетели.
Яростно сцепившись, плевали в лицо друг друга такие слова, какие никогда еще не слетали с их нежных губок. И Вика (меланхолично-депрессивное создание, печальный ангел, унылая блеклая дева – раньше) чувствовала, как обжигающая ярость прочищает внутри ее какие-то забытые, давным-давно заросшие, забитые густым илом каналы… Она была живой, она чувствовала, она была способна ненавидеть, способна любить!
– Неблагодарная тварь…
– Щучья морда! Лакированная душа! Мокрица офисная! Зануда, зануда, зануда!!! – Вика повалила Эмму на пол, упала сама и, полулежа, остервенело пинала ту босой ногой.
Эмма вдруг скрючилась, перестала сопротивляться и тихо заскулила. Не от боли, а от унижения. Но Вика моментально опомнилась. Села, на всякий случай провела над Эммой руками. Еще раз.
– Что вы делаете, Виктория Павловна? – тихо, сквозь слезы, выдавила из себя Эмма.
– Проверяю, все ли с вами в порядке… – встревоженно ответила Вика. – Нет, слава богу, все цело. А это что? – Ладонь Вики замерла над Эмминой грудью.
– Что?
– Узелок. Маленький. Вот здесь, справа. Миллиметр, два, от силы… Голубоватого цвета. Я его чувствую – он как голубая точка.