Золото Бургундии
Шрифт:
— В принципе я не против запроса, — сообщил Лукашин Плахтину, — но надо хорошенько подумать, все взвесить.Подготовьте мне, пожайлуста, Владимир Иванович, докладную записку по этому вопросу.
— Ну держись, — подумал Владимир Иванович, — сейчас я тебя прихлопну.
— Я вот что полагаю, — произнёс Плахтин, — дело связанное с иностранным гражданином, может посоветоваться с ФСБ. Это больше их прерогатива. Мы то же, соответственно, будем работать параллельно. Но может все таки лучше передать следствие фээсбэшникам и дело с концом. Я начну готовить для них все материалы хода расследования,
— Сейчас сдастся, — подумал Плахтин. Он знал нелюбовь начальника к «комитетчикам».
Несколько раз они забирали у него перспективные дела, и потом раскрутив дело, зарабатывали очки, хотя львиную долю усилий по делу прилагала их Управление, но лавры доставались контрразведчикам. Начальник ГУВД считал их выскочками, которые считали себя элитой и свысока относились к другим сотрудникам правоохранительных органов, продолжая традиции бывшего Комитета.
— Не думаю, что надо ставить в известность ФСБ, — отверг предложение начальника МУРа Лукашин. — Это наше дело. Убит гражданин России, заведено уголовное дело и мы должны всеми силами найти убийцу. Причём здесь ФСБ? ФСБ пусть ловит шпионов. Готовьте запрос, я подпишу.
— Вот и все, — подумал Плахтин. — Все правильно рассчитал.
Идя на доклад к начальнику ГУВД, Владимир Иванович заранее поготовил запрос и сейчас как фокусник мгновенно достал листы из своей красной папки, положив их на стол Лукашина.
— Я подготовил один запрос в Интерпол, а второй в Берлинский комиссариат.
Лукашин несколько растерялся, он не ожидал такой прыти от Плахтина, но слово сказано, и он, взяв авторучку, размашисто поставил свою подпись под запросами.
— Держите меня постоянно в курсе дела.
Когда Плахтин вышел из кабинета, попращавщись, Лукашин свободно вздохнул.
Он всегда ожидал от него какого-либо подвоха.
— Вот, черт старый, сумел все просчитать, — уважительно подумал о Владиире Ивановиче Александр Петрович. — Хитёр. Но раз уже он лично взялся за дело, то дело будет в шляпе…
44. Продолжение поисков Иностранца. Версия майора Карпенко.
Все утро Николай Карпенко не находил себе покоя. Удалось Грязнову уговорить Лукашина послать запрос, или нет. Мадалена была вызвана своим комиссаром Полем Жонги и отправилась с ним осматривать учебные заведения Министерства Внутренних дел. Ознакомление с учебными заведениями было включено в программу.
К обеду явились три мушкетёра — Бурцев, Званцев и Жуков. Новости были неутешительные. Ни в одной гостинице не опознали Иностранца. Где его искать?
— Николай Иванович, а если передать по телевидению, что пропал человек, — предложил Павел, — и дать фоторобот.
— Не чего умнее придумать не мог, — ответил за Карпенко Василий Бурцев. — Голова садовая, фоторобот показывают, когда нет фотографии преступника, а не пропавшего. Фотография пропавшего человека всегда есть.
— Давайте тогда дадим объявление о розыске преступника, — не сдавался Павел.
— Прекрати, Павел, как маленький, — сказал майор, — этим мы его только можем вспугнуть и он ляжет на дно. Что тогда?
— Давайте спокойно подумаем, что мы можем предпринять, —
— Дельное предложение, — съязвил капитан Бурцев, — а мы что, по-твоему не думаем?
— Я попросил нашего генерала послать запрос в Берлин вместе с отпечатком пальца, — сообщил всем новость Николай.
— Что, послали? — удивлённо спросил Павел.
— Меня послали на…, и вот я среди вас, — сострил Званцев.
— Хватит, прекратите , — прикрикнул Карпенко . — не до шуток. Как сказал генерал — фактов много, а зацепиться не за что.
— Постойте, постойте, — сказал вдруг майор и стал смотреть в одну точку.
Офицеры замерли, вид майора означал только одно, что его осенила идея.
— Надо его выманить на пластину.
— Каким образом, — поинтересовался Бурцев.
— Ну, например объявить о находке периода средневековья и сдать её в музей.
— А если он уже исчез, — сказал Званцев. Уже убрался за границу.
— Представьте себе, — сказал Николай. — По телевидению выступает академик Горский и сообщает изумлённым зрителям, что найдена ценная находка средневековья, которая займёт достойное место в музее. Причём это надо передать в новостях — их обычно все смотрят. Таким образом мы убъем сразу двух зайцев. Во-первых, этот Пауль Ланге будет думать, что мы ничего не знаем о тайне пластины. Во-вторых, мы не связываем убийство Смычкова с ним, а значит его не ищем. Он уверен, что Тихий нам ничего не рассказал, ещё бы. И в-третьих, пластина в музее не охраняется так, как тогда, когда она находится в МУРе. Ещё в добавок стоит устроить небольшую выставку, на которой академик предъявит пластину зрителям и передаст её в музей. Я уверен, что он клюнет, не может не клюнуть. Пластина ему нужна позарез. Он устал от приключений, и мечтает найти клад, чтобы решить все свои проблемы.
Немного подумав, Карпенко продолжил свлю мысль.
— И тогда он захочет выкрасть пластину из слобоохраняемого музея. Для него, как профессионала это не составит труда. Вот на этом моменте мы и должны будем его подловить. И возьмём, я уверен.
Офицеры молчали. Майор говорил дело.
— Звоните начальнику отдела, или лучше сразу генералу, — предложил Бурцев. — Ведь надо время на подготовку.
В это время зазвонил телефон. Звонил генерал Плахтин. Он сказал Николаю, что запрос отправлен и завтра будет ответ. Николай попросил разрешения доложить новую версию, но Плахтин сказал что он с полковником Васильевым уезжают и все вопросы будем решать завтра, когда получим сообщение из Интерпола…
Карпенко передал разговор с генералом своим офицерам.
— Так уж ответ будет завтра, — засомневался Бурцев.
— Пока они там раскачаются, дня три пройдёт, не меньше, — решил Званцев.
— Раз генерал сказал — завтра, значит завтра, — решил их сомнения Карпенко.
— А сейчас разрешаю по домам, уже шесть часов. Будет день, будет пища.
45. Николай и Мадалена.
Карпенко вернулся домой около семи вечера. Размышляя о своей версии, он забыл позаботиться о продуктах и теперь ему предстоял голодный вечер. В холодильнике кроме водки, сала и лука ничего не было.