Золото Дюка
Шрифт:
Наконец он появился. У Арабеллы перехватило дыхание, сердце неистово колотилось. Она осторожно, чтобы не перетрудить больную ногу, сошла вниз. И Сол устремился ей навстречу – молодой, сильный, губы улыбаются, глаза сияют любовью.
Вскрикнув, Арабелла простерла к нему руки, и через секунду Сол прижал ее к своей груди. Они не испытывали ничего, кроме невероятной радости оттого, что снова вместе. Наконец-то. Ничто не сможет разлучить их опять – ничто, ничто. Так казалось.
15
Любовь
Утром, после раннего завтрака, Арабелла отправилась вместе с Солом в Пензанс, где он взял новые заказы и на время своего отсутствия дал указания по продаже помощнику. Его деловая поездка оказалась очень удачной, она даже превзошла все его ожидания, и было очевидно, что ему нужен способный помощник, который мог бы работать в его стиле и под его руководством.
Ни одна из работ Евы не осталась в галерее, все они были у Деннетов. Когда Сол услышал о ее поездке в Америку, он философски пожал плечами.
– Это хорошо для нее. Мне нравятся ее акварели, но здесь много художников, которые будут рады случаю выставить свои работы, а если богатые американцы так очарованы ею, было бы глупо с ее стороны упускать такую возможность. Как ты думаешь, между Евой и этим Деннетом что-то серьезное?
– Кто может это знать? Она еще очень молода, но достаточно благоразумна для своих лет. В любом случае, они знают друг друга чуть больше недели.
Сол обнял ее за талию, привлек к себе.
– А я вот с первого взгляда влюбился в тебя, хотя был еще ребенком.
– Это совсем другое. Мы...
– Уникальные? Особенные? Ты права. Так оно и было.
Зима сменилась ранней весной, и, когда наступил март, который покрыл поля первоцветом, Арабелла почувствовала себя в безопасности. Иногда Руперт проезжал мимо верхом, и тогда она ловила на себе его взгляд, но никогда не давала ему возможности заговорить с ней, да он и не делал никаких попыток. И Арабелла почти убедила себя, что все в прошлом. Может быть, действительно, все, что с ней случилось, было лишь ночным кошмаром, а не реальностью?
К несчастью, правда оказалась жестокой.
Однажды утром Арабелла почувствовала тошноту. Она помогала Леоне на кухне, и вдруг почувствовала позыв к рвоте, на какой-то момент у нее закружилась голова, она схватилась за стул, быстро закрыла глаза и услышала, как Леона сказала:
– Что случилось? Ты больна?
– Нет. – Арабелла через силу улыбнулась. – Просто стало дурно. Может быть, я съела что-нибудь, не знаю... – Она зажала рот рукой и выскочила из комнаты.
Когда Арабелла вернулась, Леона понимающе посмотрела на нее.
– Уже лучше?
– Да.
– По виду не скажешь. Садись, девочка.
Когда Арабелла села, Леона спросила ее ничего не выражающим голосом:
– Это уже случалось раньше?
– Однажды. Только
– Хм. Ты ждешь ребенка?
Арабелла покраснела и повторила шепотом:
– Жду ребенка?
– Почему нет? Естественное состояние для молодой жены.
– Да, но... но...
– Это могло случиться и раньше. Прошел месяц с тех пор, как вернулся Сол. И я уже несколько раз думала, что это случилось. Твоя фигура все такая же, но есть кое-какие признаки, по которым сразу же видно, что женщина беременна.
– Ты наблюдала за мной?
– Почему нет? Ты жена моего сына, ведь так? Конечно, мне это интересно. Возьми себя в руки, Белла. То, что у тебя будет ребенок, очень хорошо, хотя жаль, что еще не готов ваш новый дом. Но есть еще несколько месяцев. Если же ты не беременна и у тебя простое недомогание, то оно пройдет. Хотя я так не думаю.
И Леона оказалась права.
Через две недели Сол и Арабелла отправились в Пензанс, так как Арабелла хотела показаться доктору. Доктор подтвердил: Арабелла ждет ребенка.
И после этого все изменилось. Страсть Сола превратилась в почти маниакальную заботу о здоровье Арабеллы. Он готов был сделать для жены все. Девушка, которую он обожал, с которой смеялся, катался верхом, стала для него священной, он почти молился на нее, как на идола. Физическая близость между ними возникала реже, и это огорчало Арабеллу, хотя она понимала, что Сол бережет ее. Ее же страсть была по-прежнему сильной, как в первые дни их близости. Ей не хотелось чрезмерной заботы, она желала Сола, мужчину, за которого вышла замуж, мужчину, полного жизни и желания. Ей хотелось сказать ему, что если она ждет ребенка, то это вовсе не означает, что с ней нужно обращаться, как с больной, – она все та же страстная девушка, на которой он женился. Но застенчивость не позволяла Арабелле сказать это, кроме того, она боялась, что перестала быть желанной для Сола, и временами чувствовала обиду на зарождающуюся в ее чреве новую жизнь.
Но прошло несколько месяцев, и ее настроение переменилось. Она была благодарна Солу за заботу. Ее фигура округлялась, и за день Арабелла так уставала, что ночью хотела лишь отдыха ногам и телу. Большую часть времени она проводила за шитьем приданого для ребенка. Она была благодарна Леоне и Дюку за все, что они делали для нее. Дом, который они строили для них, был прочным и красивым, дубовую мебель Дюк сделал своими руками. Арабелла всячески выражала благодарность, но внутри чувствовала странное безразличие.
К середине лета ее недомогание прошло. Единственным удовольствием теперь для Арабеллы были прогулки, а Сол был всецело занят работой. Мысль о том, что он станет отцом ребенка, которого носит его любимая и красивая Арабелла, добавила энтузиазма его творческой активности. Он вырезал из хрусталя статуэтку женщины, которая кормила грудью ребенка.
Сол подарил эту статуэтку Арабелле, когда однажды вечером вернулся из Пензанса.
– Для тебя, дорогая, для нашего нового дома. – Он улыбался, пока она рассматривала фигурку.