Золото и железо. Кларджес
Шрифт:
«Они нас заметили!» — прошептала Комейтк-Лелианр.
«Не думаю. Я видел, как они выходили из леса».
«Если они обойдут озеро, они нас увидят».
«Они уже идут». Барч взял в каждую руку по тяжелому камню и напряженно ждал приближения незнакомцев.
V
Тощие продолговатые физиономии двух темнокожих незнакомцев чем-то напоминали лисьи морды. У третьего, с лимонно-желтой кожей, было плоское круглое
«У них луки и стрелы, — пробормотал Барч. — Это не рабы и не охранники».
«Возможно, они тоже беглецы», — предположила Комейтк-Лелианр.
Три человека подходили ближе, над топкими берегами разнеслись звуки их голосов. Пригнувшись за кустом, Барч мог уже различить выражения их лиц и особенности их одежды. Оказавшись метрах в двадцати от землянина и лектванки, незнакомцы резко остановились и повернулись, глядя в ту сторону, куда спускалась долина.
Издалека донесся тихий звук, напоминавший отголосок охотничьего рожка, после чего такой же звук послышался с другой стороны. В третий раз сигнал прозвучал уже где-то поблизости. Три незнакомца испугались — они что-то прошипели, стали поспешными прыжками подниматься по склону и скрылись за завесой черной перистой листвы.
Барч осторожно поднялся на ноги, глядя на противоположный берег озера: «Кто бы это ни был, бегство местных жителей не предвещает ничего хорошего. Нам тоже лучше уйти».
Комейтк-Лелианр схватила его за лодыжку: «Прячьтесь! — прошептала она. — Подруоды!»
Барч плашмя бросился на землю. Из леса пружинистыми шагами выскочила темно-красная фигура. Подруод остановился, подбоченился, поднял покрытую длинными шипами голову и протявкал сигнал — над озером разнеслось звонкое эхо.
Подруод ждал. Издалека раздались ответные позывные.
Красный егерь стоял, не шелохнувшись. Барч и Комейтк-Лелианр прижались к болотистому грунту.
Затрещали ветви кустов, послышался торопливый топот. На берег озера выбежал толстяк с коническим ежиком розовых волос на голове. Увидев подруода, он замер, как испуганная птица. Подруод наблюдал за ним, не шевелясь. Толстяк стал потихоньку перемещаться вдоль берега. Подруод прыгнул вперед, снова остановился. Барчу все это напомнило игры кошки с мышью.
Подруод снова поднял голову и снова позвал звенящим медным голосом. Еще два подруода выскочили на берег за спиной у толстяка. Тот лихорадочно побежал, пыхтя и постанывая на ходу.
Над головой Барча пронеслась тень; он конвульсивно взглянул наверх, растянув при этом мышцу шеи и поморщившись от боли. Над ними пролетел воздушный плот длиной метра три и метра полтора в поперечнике. На плоту стоял клау. Если бы клау смотрел вниз, он непременно заметил бы Барча и лектванку, но его глаза были сосредоточены на толстяке с розовыми волосами.
Под плотом висела темная масса, похожая на беспорядочную кучу тряпья. По мере того, как плот скользил к озеру, эта куча развернулась — из нее вытянулись вниз длинные черные щупальца. Щупальца обхватили грудь толстяка, обвились вокруг его бедер и лодыжек. Беглец споткнулся и упал в кусты терновника — там он лежал, извиваясь и брыкаясь с истерическими воплями,
Плот медленно двинулся вперед и тем самым выволок толстяка из кустарника, протащил его по топкому берегу и погрузил в озеро. Беглец погрузился в воду. Поверхность озера покрылась рябью и пузырилась. Плот поднялся выше — теперь обмякший толстяк висел на щупальцах без движения. Все его тело было покрыто круглыми коричневыми присосками. Одна за другой присоски отпадали и с плеском падали обратно в озеро. Барч распознал в них явных родичей того жалящего моллюска, который обжег ему кисть. Он еще плотнее прижался к земле.
Черные манипуляторы втянулись, поднимая толстяка к плоту — тело жертвы обволокла черная складчатая пелена; сжимаясь снизу наподобие губ, сложенных трубочкой, пелена превратилась в туго облегающий содержимое мешок.
Продолжая подниматься, плот бесшумно скользил в направлении течения реки. Барч повернул голову — где подруоды? Они исчезли.
Лежа ничком, он немного подождал, после чего подтолкнул лектванку локтем и сказал хриплым шепотом: «Бежим под деревья!»
Они поспешно взобрались по склону. Длинные черные листья с вишнево-красными прожилками сомкнулись за ними, как ветви плакучих ив. Беглецы ничего не видели, но их тоже нельзя было увидеть. Подошвы бесшумно наступали на толстую лесную подстилку. Почти на каждом шагу Барч задерживался, чтобы прислушаться. Ничто не нарушало мертвую тишину.
В стене висящих черных листьев появился просвет. Склон становился пологим, выравнивался — впереди виднелась прогалина. Лесная подстилка утончалась, обнажая местами белую, как мел, крошащуюся известковую породу.
Барч услышал за спиной короткий вздох и мгновенно развернулся на каблуках. За ним стоял ухмыляющийся подруод с бритой наголо головой, в черной набедренной повязке и черных сапогах. Медленным картинным жестом подруод протянул руку к Барчу — полоска блестящей стали почти прикоснулась к груди землянина. Оглянувшись, Барч увидел, как другой человек, тощий и гибкий, с желтовато-белой кожей, заломил за спину руки Комейтк-Лелианр.
Барч колебался. Повелительно прозвенел металлический голос подруода. Барч никак не реагировал. Подруод снова заговорил, на этот раз с отрывистой резкостью. Барч заметил, как напряглись мышцы руки, державшей клинок. Сквозь шум крови в ушах он расслышал голос лектванки, ответившей подруоду на его языке. Подруод расслабился и вложил клинок в ножны — смерть решила повременить.
Повернувшись к Комейтк-Лелианр, подруод внимательно рассмотрел ее с головы до ног и снова что-то сказал. Лектванка ответила.
«Что он говорит?» — потребовал разъяснений Барч.
Комейтк-Лелианр отстраненно объяснила: «Они хотят знать, сколько нас — не сопровождает ли нас кто-нибудь еще. Они тоже беглые рабы. Подруод, по-видимому, совершил какое-то преступление и дезертировал».
«О! — Барч слегка успокоился. — И это все?»
«Почти все», — неохотно отозвалась лектванка.
«Что ты имеешь в виду?»
«Здесь, в горах, образовалось нечто вроде племени беглых рабов, — она указала кивком на бритоголового подруода. — Он у них главный».