Золото Ларвезы

Орлов Антон

Шнырь помнил об этом и по сторонам особо не глазел. Держался возле господина Тейзурга за компанию с Кемом-амулетчиком да слушал разговоры высоких господ, а те обсуждали приключившуюся в Хиале напасть. Припоминали, кто в последнее время бывал возле Тугоррата и не замечал ли чего необычного. Этого места и раньше все избегали, потому что тамошний князь Тугорра норовил сгубить всякого, кто забредет в его владения. У него даже подданных не было – любые другие сущности интересовали его исключительно в качестве жратвы. В остальных качествах они его люто раздражали, особенно если пытались

проскочить через его территорию или шумели поблизости.

Тугоррат – обширное каменное плато, издырявленное, как сыр, окутанное вековыми туманами, которые подвластны князю Тугорре. Тот хоть и гнездится в норах, враз дотянется своими туманными щупальцами и до пеших гостей, и до летунов в воздухе.

Сам Тугорра велик размером и одет в чешуйчатую броню, сплюснутый, будто клоп, а вместо головы у него сплошная пасть. Говорят, раньше жили на свете люди, которые ему поклонялись, жертвы приносили, Врата Хиалы для него отворяли, но когда их род пресекся, Тугорру в людском мире позабыли, и он за это на всех осерчал.

– Лис, пока я понял одно: с Тугоррой что-то случилось, и все вы этим расстроены, хотя могли бы порадоваться, – заметил господин, выслушав Лисовы соображения.

– Мы не знаем, что произошло в Тугоррате, – отозвалась громадная лисица с серебряными глазами и мерцающим серебристым мехом. – Зато известно, что теперь каждому, кто подойдет к границе плато, становится хуже некуда. Я тебе уже говорил. Надо выяснить, что и каким образом на них воздействует.

– Вдобавок вопрос, куда делся сам Тугорра, – добавила Харменгера, ближайшая помощница Серебряного Лиса.

В ее жутковатых глазах без белков и радужки клубилась тьма. Шнырь не знал, как она выглядит на самом деле – она все время находилась в человеческом облике. С оговоркой, что у людей не бывает мертвенно-синей кожи с темным узором, и блестящих черных рогов полумесяцем, и торчащих из-под верхней губы клыков, и длинного гибкого хвоста, щелкающего, словно бич. Из одежды на ней были только сапоги с золотыми шпорами, но Шныря это не смущало – какое ему дело, ежели кто-то нагишом? Эка невидаль. Зато Кема-амулетчика смущало, и тот старался лишний раз на Харменгеру не глядеть.

Остальные из свиты Лиса то прикидывались людьми, хотя, как водится, что-нибудь да выдавало их истинную природу, то принимали свой настоящий облик, и тогда сквозь хмарь Нижнего мира скользило такое, что привидится в кошмарном сне, и потом три ночи глаз не сомкнешь.

По дороге никто на них не напал – не рискнули связываться, хотя иные встречные выкрикивали издали хулу в адрес Шнырева господина. Догадливый Шнырь уяснил, в чем дело, не приставая с расспросами. После того как господин Тейзург с Крысиным Вором и мастером-подрывником Бруканнером уничтожили алендийский Накопитель, подвластный самозваному королю Дирвену, они полетели через Нижний мир в Лярану – княжество Тейзурга в Олосохаре. Господин и рыжий, перекинувшись, несли раненого Бруканнера, которого перед тем напоили, чтобы он в Хиале с ума не съехал. А пьяный мастер давай бартогские песни горланить – его спутники слушали-слушали и в конце концов подпевать начали. Был бы с ними Шнырь, тоже бы за компанию спел: учинить

потеху и всех перебудить, пусть даже демонов Хиалы – это завсегда милое дело! Но Шныря с ними не было, доблестный Шнырь в это время выполнял самую героическую задачу – убегал от Дирвена с заветным амулетом, который дает своему хозяину власть над всеми остальными амулетами в Сонхи.

Впереди, за растрескавшейся бурой равниной с редкими кустиками, замаячила не то приплюснутая каменная гряда, не то стена. Из разговоров Шнырь понял, что они почти у цели.

Двинулись через равнину, и далекая громада, окутанная зловещей хмарью, поплыла им навстречу. Здешние кустики вблизи оказались костяными обломками. То ли сами собой они тут растут – в Хиале и не такое увидишь, то ли кто-то понавтыкал их в землю, лютуя над побежденным врагом. На иных запеклись потеки крови.

– Видите? – показала Харменгера. – Этого раньше не было.

Гряду сверху донизу раскалывали вертикальные трещины – словно ущелья в горах или улочки, уводящие вглубь городского массива.

– Тугорра вырос настолько, что его плато треснуло во всех направлениях? – высказал догадку один из демонов. – Но тогда где он сейчас?

– Чувствуете что-нибудь этакое? – спросил Серебряный Лис.

– Пока никаких необычных впечатлений, – отозвался Тейзург. – Кем?

– По-моему, лучше стало… – неуверенно произнес амулетчик. – Легче дышится вроде бы… Можно туда ближе подойти?

И подошел бы, но Харменгера ухватила его за шиворот.

– Стоять. Гнупи что-нибудь почувствовал?

Шнырь не мог сказать, почувствовал он что-то особенное или нет. Было ощущение, что он того и гляди узнает страшную тайну, которую лучше не узнавать – из разряда «оставь, где лежало», но это ведь самое естественное чувство для такой вылазки.

В стороне шумно ударил из земли фонтан темной слизи, дурно пахнущие брызги попали Шнырю на лицо. Он шмыгнул за спины демонов, на ходу утираясь. Вслед за фонтаном высунулась округлая, как бугор, башка внушительных размеров.

– Горлопаны непритязательные! – крикнула она неожиданно тонким плаксивым голосом. – Пьянь невменяемая! Уши как свернулись в стручки, так они до сих пор стручками – из-за вас, вокалистов позорных!

По бокам на башке и впрямь алели продолговатые наросты, формой напоминавшие стручки.

– Кого это существо имеет в виду? – с прохладцей поинтересовался Тейзург, надменно щуря свои длинные глаза с золотой радужкой.

– Тебя, тебя, кого же еще! И дружков твоих окаянных из людского рода, с которыми вы тут втроем летали, песни орали! Уши-то до сих пор не развернулись…

Не дожидаясь реакции оппонента, башка ушла под землю. После нее осталась лужа вонючей слизи с рыхлым островком посередине.

– Сама ты куча из выгребной ямы! – запоздало выпалил обидевшийся за господина Шнырь.

– Лачея, погоди! – Харменгера бросилась к холмику, ее сверкающие золотые каблуки до основания погружались в мутную жижу. – Ответь на пару вопросов, я тебе за это кое-что дам! Тебе понравится!

Серебряный Лис повернулся к Тейзургу.

– Так вы и здесь отметились? По краешку летели или над Тугорратом?