Золото Маккены
Шрифт:
Пока Маккенна, поражённый этой встречей, молчал, ошеломлённо глядя перед собой, Пелон Лопес протянул руку и тронул Маккенну за плечо.
— Ну что, амиго, говорил я тебе? — ухмыльнулся он. — Разве я не сказал, что твои голубые глаза вылезут на лоб при виде моего лакомого кусочка?
Обращение Пелона заставило бородатого золотоискателя очнуться и взять себя в руки, он знал, что любой заинтересованный шаг с его стороны нанесёт пленнице вред. Он должен не заметить её, должен скрыть до болезненности жуткое чувство, вызванное неожиданным присутствием здесь этой девушки, и сделать это именно так: не переигрывая и всё же достаточно искусно ведя свою роль в опасной игре.
Он кивнул, глядя на Пелона.
— Вот уже второй раз, как ты уподобил её кусочку пищи, — сказал он. — Отчего это?
— О, — отвечал тот, раздвигая губы в шрамоподобной улыбке, — это оттого, что я ещё не успел откусить от него. Компренде? [13] Ха-ха-ха!
— Чрезвычайно забавно, — согласился Маккенна. — Так говоришь, вы захватили её только сегодня?
— Да, утром. Мы прервали завтрак её домочадцев. Можно сказать, присоединились к ним за завтраком. Ха-ха-ха! Быть может, ещё и потому я называю её своим маленьким лакомым кусочком. Разве не смешно, Маккенна?
13
Понял? (исп.).
— Да, — согласился Глен Маккенна, — не смешно.
Пелон с подозрением поглядел на него. Ему было не совсем ясно, что именно имел в виду его гость.
Пока он стоял так, мрачно хмурясь, в действие вступила третья сторона. Низкое рычание внезапно прорвало тишину, накапливавшуюся между Маккенной и Пелоном. То был Мартышка, приземистый убийца-яки. Оба они перевели взгляд на обезьяноподобного краснокожего. Прочие также взглянули на него, все на миг замерли при свете костра.
Мартышка не глядел на них. Он глядел на белую девушку. В отсутствие мужчин женщины-апаче уже изрядно «поработали» над ней. Помимо других знаков внимания, они изорвали её блузку в клочья, исполосовав мескитовыми прутьями. Полосы одежды свисали с тонких плеч, лишь слегка прикрывая острые выступы маленьких тугих грудей, и вид их как раз приковал к себе сверкающе-чёрные глаза Мартышки-Моно.
Тут Пелон издал дребезжащий смех.
— Легче, легче, Мартышка, — сказал он. — Не забудь оставить немного и остальным, а? Ха-ха-ха!
Его спутники закивали, ухмылками выражая согласие с этим законом бандитов, а Мартышка стал подкрадываться к охваченной ужасом девушке, и изо рта его капала самая настоящая слюна. Это выглядело настолько по-животному, что Маккенна, наблюдая, едва мог поверить своим глазам.
— Боже мой, — проговорил он тихо, по-английски обращаясь к Пелону, — но ведь не будешь же ты стоять так, позволив ему делать это!
Предводитель бандитов поглядел на него, и его лицо химеры не выразило ничего. Он потёр свои огромные волосатые руки в беспомощном самоустранении.
— Но что можно поделать? — спросил он у белого промышленника. — Разве у ручья я не обещал Мартышке, что он получит мою долю? Ты что, хочешь, чтобы я отказался от своего слова? Что я, по-твоему, за человек?
Маккенна ответил ему без слов. Он переплёл костистые пальцы руки, размахнувшись сжатым кулаком, как кувалдой, сзади нанёс Пелону Лопесу удар в его неандертальскую челюсть, который едва не снёс тому головы с плеч. Полукровка упал на колени, и в тот же миг, не дав никому из его ошеломлённых соратников оправиться, Глен Маккенна молча прыгнул на обезьяноподобного яки.
6
Мартышка-Моно
Мартышка полностью сосредоточил своё внимание на девушке и не видел, что происходило позади него. Но её взгляд заставил его обернуться в тот миг, когда Маккенна поднимал сцепленные руки, чтобы поступить с ним так же, как с Пелоном. Реакция Мартышки была мгновенной. Руки его взметнулись, перехватив противника ещё в размахе. Крякнув, он в едином броске дёрнул Маккенну за кисти рук. С зубодробильным грохотом промышленник приземлился посреди сосновых игл и мелких камней, за костром. И в то же мгновение Мартышка оказался верхом на нём.
Здесь схватка бы и закончилась, ибо рука яки уже инстинктивно сжала один из камней с явным намерением раскроить череп белого человека. Но вот уж второй раз за столь короткий срок его «карающая» рука была остановлена. Пелон выстрелил с бедра, не целясь. Обломок скалы рассыпался в кулаке Мартышки. Обезьяноподобный бандит издал вопль удивления, едва только пулевая отдача передалась его руке. Тотчас же он вскочил на ноги, повернув злобное лицо к Пелону и прочим в шайке. В искажённых, скорченных чертах читалась жажда убийства, но даже для такого зверя, как Мартышка, вся стая, ожидающая первого его шевеления, была слишком большим перевесом. Он поколебался — и это спасло его, жажда крови схлынула так же внезапно, как и явилась. Пелон кивнул и отложил дымящийся кольт. Рядом Беш — высокий, стройный чирикауа — опустил нацеленную сталь своего ножа. С другой стороны Хачита медленно переместил бревно правой руки, опуская в ножны острый, как бритва, топор. Санчес и Лагуна Кэйхилл, стоявшие без движения, обменялись взглядами и подтянулись всем телом. Мартышка теперь стоял, угрюмо поникнув плечами, перед своим вождём и товарищами-бандитами.
— Принимая во внимание всё, — проговорил Пелон задумчиво, — я бы сказал, что нынче ночью тебе крупно повезло, Мартышка. Случись тебе убить наш ключ от Каньона-дель-Оро, мне бы снова пришлось нажать курок. Однако при нынешнем положении дел мы все, конечно, остаёмся добрыми друзьями, а ключ сидит на собственной заднице невредимый.
Он повернулся к белой девушке и резко добавил по-английски:
— Что, у тебя конечности отсохли? Даже руки не подашь человеку, который готов был отдать за тебя жизнь?
Вспыхнув, девушка молча подошла к Маккенне и подала ему руку. Он взял её и выдавил уныло-окровавленную улыбку, поднимаясь на ноги. Отряхивая сосновые иглы, песок и вынимая небольшие палочки изо рта, он сделал извиняющийся жест.
— Не знаю, сможете ли вы в это поверить, — сказал он, — но так или иначе мы всё же что-нибудь придумаем. Я заявляю конституционный протест против юных леди хорошего воспитания, путешествующих по прериям в столь грубой компании.
Девушка, к его радости, ответила на неуклюжую шутку слабой улыбкой.
— Мне собраться недолго, — сказала она.
Между ними вырос Пелон Лопес.
— Я и сам люблю хорошо посмеяться, — заявил он обоим, — Вот, глядите: ха-ха-ха! — Он откинул назад безобразную голову, залаяв, как бешеный койот. В следующую секунду он выхватил кольт из-под серапе и ударил Маккенну длинной рукоятью в самую грудину. Боль от удара была невыносимой, и Маккенна знал, что кость либо разбита, либо треснула. Однако он, сжав зубы, вытерпел. Пелон оглядел его и удовлетворённо кивнул.