Золото прииска «Медвежий»
Шрифт:
В один из дней, хватив тайком стакан спирта, Кандыбин отправился на охоту. Ему повезло. Километрах в I полутора от нашего стана он наткнулся на глухарей, сидевших на березе. Первым же выстрелом Женька сбил большого глухаря, а оставшиеся в магазине СКС девять патронов выпустил вслед взлетевшей стае, но больше ни в кого не попал.
— Мясца свежего пожрете, — Женька бросил возле палатки отливающую сизыми перьями тяжелую птицу. — Эй, Марат, мне сто грамм причитается!
Бригадир, взбешенный стрельбой, сорвал с плеча Кандыбина карабин.
— Если ты еще хоть раз притронешься без
— А чего я такого сделал?
— Стрельбу поднял! Ты мозгами своими куриными соображаешь, что нас могут услышать. Нам что, лишние свидетели здесь нужны? — Марат повнимательнее вгляделся в лицо Кандыбина: — Да ты еще и нажрался!
— А тебе спирта жалко стало? Гноят целый месяц в лесу, пахать как последнего лоха заставляют, а он мне еще угрожает: пулю в лоб пустит!
Кандыбин дрожал от злости и возбуждения. Сбросив штормовку, одетую на голое тело, он, набычившись, стоял перед Маратом. Мускулистые веснушчатые руки легко крошили обломок толстой ветки. На груди колыхалась ярко-синяя татуировка с изображением церкви с тремя куполами. Ганс выставлял напоказ знаки своей воровской иерархии: три ходки в лагеря — за грабежи, рэкет, кражи. Марат не сидел ни разу, не нюхал параши, не знает, что такое зона, а лепит-де из себя крутого бугра.
— Ты чего, Марат, выделываешься? Давно сам в бойцах ходил? А теперь дали тебе власти с гулькин хрен, так ты убить готов?!
— Власти у меня достаточно, чтобы тебе пасть заткнуть. И шагать будешь туда, куда я скажу!
Игорь подошел к приятелю, положил руку на плечо.
— Женя, пошли отдохнем…
И увел его в палатку.
Дождь наконец прекратился, но через день поскользнулся на камне и сильно разбил колено Марат. Работать он не мог и остался на стане вместе с Захаром.
Ваганов мыл песок теперь вдвоем с Кандыбиным. Презиравший любой физический труд, Женька Кандыбин под контролем бригадира еще как-то тянул лямку. Сейчас он отлынивал вовсю, бросал лопату и, оставив Ваганова одного, уходил перекурить к Игорю. Следуя его примеру, мы с Андреем тоже бросали лопаты и садились курить.
Ради чего упираться? На щедрость Монгола ни я, ни Андрей не рассчитывали. Азарт первых дней иссяк и у Игоря. Мы все устали от тяжелого утомительного труда, однообразной пищи, состоявшей в основном из консервов, и ночевок в холодных палатках.
Разве что Захар оживлялся, когда взвешивали по вечерам добычу.
— Тебе сколько пообещали? — насмешливо спрашивал у него Ваганов.
— Сколько есть — все мои, — важно отвечал старик.
— Ну-ну. Мешок для денег приготовил?
— Приготовил, — щерил тот беззубый рот. — Монгол мужик хороший, не обманет.
А сам испытующе глядел на Ваганова. Похоже, он начинал сомневаться в честности Монгола и ждал, что еще скажет Андрей. Но Ваганов замолкал на полуслове, и Захар беспокойно переставлял с места на место посуду. Свои обязанности повара он исполнял старательно, вставая намного раньше нас, чтобы приготовить завтрак. Умудрялся даже печь блины и приохотился к рыбной ловле, угощая нас иногда ухой из хариусов.
Между тем подошел к концу август. В ясные звездные ночи уже хорошо подмораживало,
Мы считали оставшиеся до прибытия вертолета дни, хотя Монгол и не назвал точной даты. Но развязка наступила гораздо быстрее.
На третий день после того, как Марат разбил колено, подрались Ваганов и Кандыбин. К этому дело шло давно.
Ганс, поделивший мир на две части — братву и лохов, считал, что с лохами можно вести себя как угодно и существуют они лишь для того, чтобы хорошо и сыто жила братва. По мнению Ганса, Ваганов и был одним их лохов, о чем не уставал повторять. Обманутый и обозленный на всю компанию золотоискатель вначале огрызался в ответ, а когда Кандыбин будто случайно пихнул его в воду, Ваганов, не раздумывая, кинулся на него.
Конечно, поединок был неравный. Если громадного, обросшего мясистыми мышцами Кандыбина можно было сравнить с кабаном, то худой, жилистый Андрей Ваганов напоминал разъяренного бродячего кота. Однако он ударил Кандыбина головой в живот, потом еще раз. Ганс, не удержав равновесия, грохнулся в воду, подняв тучу брызг. Мгновенно вскочил и бросился было на Ваганова, но к ним уже торопливо ковылял Марат, размахивая над головой пистолетом:
— А ну в стороны!
Ганс налитыми кровью глазами уставился на Андрея. За последние годы никто не осмеливался давать ему сдачи, да еще сбивать с ног! Он был готов растоптать, задушить лоха… если бы не зверское выражение лица бригадира. Марат понял, что его помощник сейчас искалечит единственного в бригаде настоящего золотоискателя и добыча будет окончательно завалена.
Первый раз за все время Марат достал из кобуры пистолет. Это был тяжелый "кольт” с длинным никелированным стволом, и я не сомневался, что он пустит его в ход, если кто-то рискнет не подчиниться.
Кандыбин, матерясь и вздувая мощные бицепсы на руках, отошел в сторону. Ваганов извлек из кармана мокрую пачку «Примы» и швырнул ее в воду. Я прикурил ему сигарету. От возбуждения Ваганова трясло.
— Что случилось? — спросил уже спокойней Марат.
— Да так, искупались немного, — отозвался Кандыбин. Он пытался улыбаться, но улыбка выходила жутковатая. Унижение было велико: получить плюху не от какого-нибудь опытного бойца враждебного клана, а от простого лоха! Но, кипя от злобы, Кандыбин понимал, что лучше превратить все в шутку. А дальше, мол, посмотрим…
— И я вот тоже поскользнулся, — похлопал себя по колену Марат. — До сих пор нога не сгибается. Ну ладно, одевайте сухую одежду и за работу. Водку за купание получите вечером… после того, как добычу взвесим.
Я почувствовал: Ваганов хочет что-то сказать. Может, отказаться от работы в паре с Кандыбиным. Но, предупреждая его, снова заговорил Марат:
— Я понимаю, нервы у всех на пределе. Но никаких склок не потерплю. Здесь работать-то осталось с неделю… от силы полторы.
— А через две снег выпадет, — добавил я.