Золото Спарты
Шрифт:
Держась за руки, Сэм и Реми гуляли по улице.
— Я все думаю над словами Иветт… о том, что Холков, вероятно, уже побывал на Эльбе, разыскивая склеп Лорана. Бондарук знал, что мы рано или поздно здесь появимся. Это логично.
— Значит, он затаился и ждет, пока мы сделаем за него всю тяжелую работу, — отозвалась Реми.
— Умный ход, — сказал Сэм.
В полшестого, когда они вернулись в музей, Чиприани как раз запирал двери. Сэм и Реми согласились
Его дом, окруженный оливковой рощей, располагался всего в миле от места работы. Синьора Чиприани, дородная, как и ее муж, с блестящими карими глазами, вместо приветствия расплылась в улыбке и расцеловала каждого в обе щеки. Они с мужем обменялись скороговоркой фраз на итальянском, и Умберто проводил Сэма и Реми на крыльцо, где в уютном уголке под свисающим с карниза пологом из белого клематиса стояло несколько стульев.
— Простите, я вас покину на секунду, — сказал Умберто. — Помогу жене на кухне.
Сэм и Реми едва расселись, как Умберто и его жена, которую он представил как Терезу, вновь появились с подносом и стаканами.
— Надеюсь, вам понравится лимончелло.
— С удовольствием попробуем, — сказал Сэм.
Лимончелло оказался подслащенным лимонадом, сдобренным доброй порцией водки.
— Cento anni di salute e felicita, — сказал Умберто, поднимая стакан.
Дождавшись, пока все пригубят, он спросил:
— Знаете тост «Cento anni di salute e felicita»?
Реми на миг задумалась и перевела:
— Сто лет счастья и здоровья?
— Браво! Пейте. Скоро сядем за стол.
После ужина они вернулись на крыльцо и присели в полумраке, потягивая кофе и наблюдая за перемигиванием светлячков на деревьях. Из дома, где осталась Тереза, доносился звон посуды. Сэм и Реми предложили было свою помощь в уборке, но хозяйка решительно пресекла подобные поползновения и, размахивая фартуком, выдворила гостей из кухни.
— Умберто, вы давно тут живете? — спросил Сэм.
— Сколько себя помню. Наша семья живет в этих местах… лет триста, наверное?.. Да, точно. Когда Муссолини пришел к власти, мой отец и дядья ушли в леса, к партизанам, и много лет так и жили. Когда англичане высадились здесь в сорок четвертом…
— Нормандская операция, — вставил Сэм.
— Да, точно. А вы молодец. Так вот, когда пришли англичане, отец сражался бок о бок с британскими моряками. Его даже наградили. Когда война закончилась, я еще сидел у мамы в животе.
— А ваш отец выжил? — спросила Реми.
— Да, но все его братья погибли. Их
— Жалко…
Чиприани развел руками, как бы говоря: «Что тут поделаешь?»
Сэм достал из кармана мобильник и бросил вопросительный взгляд на Реми. Та кивнула. Они уже успели это обсудить.
— Умберто, тебе знакомо это имя?
Умберто взял телефон, внимательно посмотрел на экран и кивнул.
— О да, еще бы. Кармине Бьянко. Для начала ответьте на один вопрос: откуда у вас это имя?
— Сегодня за нами следила машина. Машина, зарегистрированная на него.
— Плохи дела. Бьянко работает в полиции, но он продался мафии. Ему платит Уньоне Корсе — корсиканская мафия. Интересно, что им от вас понадобилось?..
— Вряд ли это нужно им, — сказала Реми. — Скорее, речь об услуге, которую они оказывают своим компаньонам.
— Да какая разница! Бьянко скотина. Он был один?
Сэм покачал головой.
— С ним был второй: чернявый, с закрученными кверху усами.
— Что-то не припоминаю…
— А почему бездействует полиция? — спросила Реми. — Вы сказали, он берет взятки. Разве нельзя его как-то привлечь?
— На материке — скорее всего, да. Но здесь, как и на Сардинии, и на Корсике… здесь все не так… Кажется, я уже знаю, что вы ответите, и все-таки должен спросить. Как мне убедить вас уехать? Сегодня, пока Бьянко ничего вам не сделал?
Сэм и Реми переглянулись, без слов читая мысли друг друга. Сэм их озвучил:
— Спасибо, но мы должны остаться. Как-нибудь справимся.
Умберто с мрачным видом кивнул.
— Так я и думал.
— Мы не хотим подвергать опасности вас и Терезу, — заговорила Реми. — Просто скажите, где искать, и…
Умберто уже вставал.
— Глупости! Ждите здесь. — Он зашел внутрь и вернулся минуту спустя, неся в руках обувную коробку. — Вам это понадобится, — сказал он, протягивая коробку Сэму.
Внутри оказались подлинный, времен Второй мировой, девятимиллиметровый «люгер» и две полные обоймы.
— Мой отец конфисковал его у офицера гестапо, казнившего моих дядек. Судя по рассказу отца, тому офицеру он больше не понадобился.
Умберто зловеще улыбнулся и подмигнул.
— Мы не можем его взять, — сказал Сэм.
— Еще как можете. Когда все закончится, вернете. И потом, у меня есть еще. Мой отец был отличным конфискатором. Пойдемте, нам пора.