Золотое сечение (сборник)
Шрифт:
О любви
— Ах! — говорили спички. — Любовь — это вспышка! Яркая, горячая вспышка! Мгновение и тебя нет!
— Глупости! — возразило полено. — Любовь — это горение! Горишь ярким пламенем, пока не погаснешь!
— Хм! — хмыкнул каменный уголь. — Любовь — это вспышка, горение и тление. Тлеешь, тлеешь, тлеешь!
— Дураки! Какая вспышка, какое горение, какое тление? — засмеялась собака. — Любовь начинается со свадьбы! Ах, как это романтично! Впереди процессии бежит невеста, за ней два десятка претендентов! И так мы бегаем целый день.
— Все что вы говорили полная чушь! — каркнула ворона. — Любовь начинается с собрания! Объявляется собрание. На вершинах самых высоких деревьев рассаживается триста ворон. Докладчик делает доклад, а в это время слушатели влюбляются друг в друга и после собрания, выбрав себе пару улетают строить гнезда!
— Глупости! — крикнул кот. — Любовь начинается в марте! Коты и кошки забираются на крыши и, прижавшись спинками к теплой печной трубе, поют серенады!
— Что вы в этом понимаете! — воскликнул крот, не открывая подслеповатых глаз. — Любовь, это когда под землей, в жуткой темноте, сооружаешь уютную спаленку. А так же кладовочку, наполненную червями, личинками и сладкими корешками. Какая-нибудь кротиха, привлеченная запахом пищи, заглядывает в гнездышко, где я немедленно предлагаю ей лапу и сердце!
— Все, что здесь говорилось о любви, глупости не стоящие внимания! — прошипела паучиха с огромным крестом на спине. — Ваши взгляды на этот предмет просто смешны! Как только перестает кружиться голова от близости мужчины, вонзаешь в него свои мощные челюсти и высасываешь все соки, а оболочку выбрасываешь! Вот что такое любовь!
— Минуточку! — пропищала комариха. — Маленькая поправочка! Женщина должна воткнуть свой хоботок не в мужчину, в кого-нибудь другого, чтобы напиться настоящей крови! А это большая разница!
— Любовь — божественное чувство! — сказал человек. — И не надо ни в кого вонзать зубы или пить кровь! Надо просто любить предмет своей любви. И это главное.
Все присутствующие посмотрели на него с недоверием и убрались восвояси, так и оставшись каждый при своем мнении.
О бобе и горошине
Однажды созревший гороховый стручок треснул, раскрылся и горошины посыпались из него кто куда. Одна горошина подкатилась к основанию бобового куста. Не успела она привести себя в порядок.
— Кра-а-ак!
У нее над головой лопнул бобовый стручок и рядом с ней оказался молодой и красивый боб в зеленом мундире. Они с первого взгляда полюбили друг друга. Но так устроена жизнь, что всех бобов, совсем еще юных мальчиков, всегда отправляют служить в горячие точки. Кто придумал это неизвестно, но с тех незапамятных времен со всеми бобами только так и поступают. Наш боб тоже не был исключением. Кто-то подобрал его с земли, а вместе с ним и горошину. Так наши влюбленные оказались в горячей точке. Все вокруг них сверкало, скворчало, кипело и горело. Горошина очень испугалась. Боб изо всех сил держал любимую за руку, но что он мог поделать.
— Какой прекрасный бобовый суп получится у нас на этот раз! — услышали они над собой чей-то громовой командирский голос. — Шагом марш, бобы! Вперед, герои!
— Ура-а-а! — закричали юные бобы и один за другим стали прыгать в кастрюлю с кипящей водой.
Только наш боб со своей ненаглядной горошиной промахнулся и прыгнул не в кастрюлю, а мимо, оказавшись на полу среди всякого мусора.
— А где еще один боб? — услышали они над собой все тот же громовой голос. — Где он? Он должен немедленно отдать нам свой долг!
— Долг? — удивилась горошина. — Любимый, какой долг?
— Я должен, как и все бобы на этом свете, прыгнуть в кипяток! — сказал боб. — Это мой долг! И с этим ничего не поделаешь!
О беге наперегонки
Однажды заяц с черепахой бегали наперегонки. Заяц добежал до финиша и, не дождавшись черепахи, побежал обратно. Черепаха успела отползти от старта лишь несколько сантиметров. Заяц впопыхах налетел на черепаху, едва не перевернув ее.
— Не можешь бегать, так хотя бы не путайся под ногами! — закричала черепаха.
О сладкой парочке печенья
Парочку сладкого печенья изготовили на кондитерской фабрике и запечатали в красивую упаковку вместе с двумя десятками такого же сладкого печенья. Наша парочка оказалась на самом дне пачки и с нетерпением ждала, когда же у нее начнется новая, прекрасная жизнь. Пачку однажды открыли и печенье одно за другим исчезало куда-то, но очередь двигалась слишком медленно. Впрочем, нашей парочке и на дне жилось неплохо. Они с самого начала нашли друг друга и были прочно склеены сладкой шоколадной начинкой.
— Это любовь! — шептали она друг другу. — Что же еще кроме любви может быть таким сладким и прочным? Ах, мы не расстанемся никогда!
Но вот кто-то взял нашу парочку, Разделил. И бросил ее в пасть собаке, а его в собачью похлебку. Он тут же растворился, превратившись в нечто тестообразное. Как только собака вылакала похлебку он долго летел по каким-то молекулярным потокам, пока один из потоков не вынес его на самый верх, на кончик блестящей собачей шерстинки.
И вдруг он увидел ее и с трудом узнал в ней свою прежнюю любовь. Боже, как она изменилась за это время! Она стала солидной молекулой, вокруг которой вращались ее беспокойные дети. Он тоже был молекулой и вокруг него бегали его собственные дети. Откуда они взялись? Впрочем, не все ли равно. Он все еще любил ее.
— Мы не расстанемся с тобой никогда, — шепнул он.
— Никогда! — как эхо откликнулась она.
И это было правдой на этом витке жизни, за которым неизбежно должны были последовать новые витки.
Жизнь такая переменчивая дама.
О таланте
Сверчок был очень талантлив. Он исполнял сложнейшие увертюры и фуги на одном дыхании, но хозяева печки, за которой жил сверчок, посыпали его талантливую голову ядохимикатами.
О спешке
Однажды туча в спешке зацепилась за шляпку гвоздя, торчавшего из крыши, и вся вылилась на эту крышу.