Золотой Будда
Шрифт:
— Это все?
— Соедини меня по секретной линии с Карамазовым, — ответил Хэнли. — Мне надо кое-что согласовать.
— Еще что-то? — проговорил Стоун, делая какие-то пометки в своем блокноте.
— Когда все будет готово, — сказал Хэнли, — скажи Труитту, чтобы заменил тебя, и иди, поспи немого.
— А как же вы сами, сэр?
— А я вздремну прямо здесь, — ответил Хэнли, — это как раз то, что я больше всего люблю здесь делать.
Далай-лама молился перед статуей Будды, когда Оверхольт вошел в комнату. Он тихо стоял и ждал, пока далай-лама поднимется с колен.
— Я почувствовал, как вы зашли, — сказал далай-лама, — вы выглядите счастливым.
Оверхольт спросил:
— Вы готовы вернуться?
— Да, — ответил далай-лама, — я очень этого хочу.
— Хорошо, — сказал Оверхольт, — это случится завтра.
— Вашим людям удалось достать «Золотого Будду»?
— Они это сделали, — сказал, кивая, Оверхольт.
— А им уже удалось найти тайник внутри статуи?
— Они как раз над этим работают, ваше святейшество.
Далай-лама довольно кивнул и улыбнулся.
— Я думаю, они справятся. И я уверен, что они сообразят, что делать после того, как им это удастся. — Он на минуту задумался. — Мне трудно в это поверить, — продолжил он, — что нечто, принадлежавшее моему народу столько лет, теперь станет нашим спасением.
— Мы еще не вернулись домой, ваше святейшество, — заметил Оверхольт.
Далай-лама улыбнулся и несколько секунд раздумывал над последними словами Оверхольта.
— Да, мистер Оверхольт, мы еще не дома — но мы непременно там окажемся. Жадность заставила Китай напасть на мою страну. И жадность освободит нас от них.
Оверхольт молча кивнул головой.
— Жизнь циклична, — продолжал далай-лама, — однажды вы тоже в этом убедитесь.
Оверхольт улыбнулся, и далай-лама начал двигаться в сторону выхода.
— А теперь, — миролюбиво произнес он, — я бы хотел, чтобы мои люди вас накормили. Вы, должно быть, сильно проголодались во время вашего путешествия.
В одиннадцать часов утра «Орегон» подошел к туманному побережью. Погода стояла потрясающая, это было затишье перед надвигающейся бурей. Небо было прозрачно-голубым, а поверхность моря была как зеркало. «Орегон» быстро дошел сюда от побережья Макао. На такой скорости он должен был прийти в Сингапур завтра к полудню. Значит, у побережья Бангладеш в Бенгальском заливе он будет около двух часов ночи в воскресенье.
И если все пойдет по плану, далай-лама снова получит власть в свои руки, а корпорация получит очень неплохие чаевые за свое вмешательство в эту историю.
Хуан Кабрильо проснулся в своей каюте, принял душ и оделся во все свежее. Он пошел в сторону контрольного помещения, подошел к двери, открыл ее и остановился. Макс Хэнли спал в своем кресле, но как только в дверях показался Кабрильо, он тут же сел прямо. Поднявшись со своего места, он подошел к кофейнику и налил две чашечки кофе.
Протянув одну из них Кабрильо, он поинтересовался:
— Ну, как ты чувствуешь себя, получше теперь?
— Удивительно, сколько сил может придать человеку даже короткий сон, — ответил Кабрильо, взяв у него чашку.
— Ричард, — позвал Хэнли.
Труитт отвернулся он экрана.
— Все в порядке, — ответил он.
Хэнли вернулся к своему стулу и жестом предложил Кабрильо присесть. После этого он указал на экран, на котором ярко-красная линия тянулась от города Хошимин до самого «Орегона».
— Это Хендерсон со своей командой. Они подойдут примерно через полчаса и возьмут тебя на борт.
— Они на амфибии?
— Нет, — ответил Хэнли, — просто они были слишком далеко к югу, чтобы долететь сюда быстрее.
— Значит, мы воспользуемся еще одним водным самолетом? — спросил Кабрильо.
— Гэннон надавил на все свои рычаги, — сказал Хэнли, — но не нашел ничего подходящего.
Кабрильо поперхнулся своим кофе, и Труитт повернул голову в их сторону.
— Ты надо мной издеваешься? — спросил Кабрильо.
— Мне очень жаль, господин председатель, — ответил Хэнли. — Но это единственный способ попасть во Вьетнам вовремя.
— А как же Золотой Будда?
— Он прибудет первым, — заметил Хэнли.
— Почему, — проворчал Кабрильо, — ну почему я всегда оказываюсь крайним?
— А как же деньги? — улыбнулся Труитт.
— И отблески славы? — рассмеялся Хэнли.
Хендерсон почистил зубы и причесался. Сплюнув в иллюминатор, он разгладил щеткой складки на брюках. Закончив, он вернулся обратно и поманил Пилтсон с места.
Она встала с кресла пилота и уступила его Хендерсону.
— Как твоя подружка? — спросил он Майклз.
— Она оказалась неплохим пилотом, — заметила Майклз, — она вела самолет почти все время, а я тут немного вздремнула в кресле.
Хендерсон улыбнулся и оглянулся на Пилтсон.
— Подсчитывай количество часов. Наберешь две сотни — сможешь получить лицензию. Наш последний летчик, который получил лицензию, получил от Кабрильо вознаграждение в размере пяти тысяч долларов.
— Это старое чудовище с трудом можно назвать самолетом, — сказала Пилтсон.