Золотой человек
Шрифт:
– А тогда откуда они у вас?
– Мне их, скажем так, одолжили на время. Для пробы. Да, в качестве пробной группы. Они ведь существуют совсем недавно. Всего ничего.
– А может, вы… может, вы продать одного согласитесь?
Биллингс расхохотался.
– Нет уж, не соглашусь. Прости, но долг велит мне хранить их при себе.
Томми, кивнув, продолжил осмотр. Под лупой головы человечков можно было разглядеть во всех подробностях. Действительно, от людей они кое-чем отличались. Изо лба каждого торчали вверх тоненькие, упругие, будто стальная проволока,
– Может, они с другой планеты? – спросил Томми. – С Марса или с Венеры?
– Нет.
– Тогда откуда же они взялись?
– Сложный вопрос… сложный. И вдобавок применительно к ним совершенно бессмысленный.
– А отчет ваш – он для чего?
– Отчет?
– Там, в шкафу. Толстая книжища с фактами обо всем на свете. Ваша работа.
– Да уж, работаю я над ним давно…
– Давно? Сколько лет?
Биллингс снисходительно улыбнулся.
– На этот вопрос также невозможно ответить за полной его бессмысленностью, однако времени работа заняла действительно много. Впрочем, теперь она вплотную приблизилась к завершению.
– А что вы с ней дальше будете делать? Когда закончите?
– Представлю вышестоящему начальству. Передам, как говорится, наверх.
– Вышестоящему начальству? А кто они?
– Тебе они неизвестны.
– А живут где? Тут, в нашем городе?
– И да и нет. Этот вопрос тоже попросту не имеет ответа. Возможно, когда-нибудь ты…
– Отчет про нас, – вполголоса проговорил Томми.
Биллингс, повернувшись к нему, впился в мальчишку испытующим взглядом.
– Что?
– Он ведь о нас. Ваш отчет. Толстая книга.
– Откуда ты знаешь?
– Я заглянул в него. И заглавие на обложке видел. Это отчет обо всей Земле, так?
– Да, – кивнув, подтвердил Биллингс. – Это отчет о планете Земля.
– А вы здесь чужой, так ведь? Явились еще откуда-то. Из другой планетной системы.
– Но как же… как ты догадался об этом?!
Томми, в свою очередь, самодовольно, снисходительно улыбнулся.
– Есть способы. Умеючи – ничего сложного.
– И многое ли ты увидел в моем отчете?
– Нет. Так, заглянул мельком. Для чего он? Зачем вы его составляете? Что там, наверху, будут с ним делать?
Над ответом Биллингс надолго задумался.
– А это, – наконец сказал он, махнув рукой в сторону дощатой рамы, – целиком зависит от них. Отчетом распорядятся, смотря как пойдет дело с проектом C.
– С проектом C?
– Да. С третьим проектом. До сих пор подобных ему предпринималось всего два. Ждать пришлось долго. Каждый проект продумывать во всех деталях. Учитывать бессчетное множество новых факторов, не упуская ни одного, прежде чем принять какое-либо решение.
– А два первых были какими?
– Этим достались антенны. Совершенно новая организация когнитивных способностей. Практически никакой зависимости от врожденных влечений. Большая гибкость мышления, приспособляемость. Некоторое сужение общего эмоционального спектра, однако утраты в энергии либидо с лихвой компенсируются рациональностью и самообладанием. Еще от них следует ожидать большей акцентуации на индивидуальном опыте в противовес традиционному групповому обучению. Менее стереотипного мышления. Более быстрого обретения контроля над ситуацией.
Слова Биллингса почти ничего не объясняли – наоборот, все больше сбивали с толку.
– Какими были два первых проекта? – снова спросил Томми.
– Два первых? Ну, проект A – дело столь давнее, что многое стерлось из памяти начисто. Проект A – это крылья.
– Крылья…
– Да. Крылатые, высокомобильные существа с немалым количеством индивидуалистических черт. По зрелом размышлении мы наделили их избыточной самостоятельностью. И чрезмерной гордыней. Во главу угла они ставили гордость и честь. По сути, были прирожденными воинами, бойцами – и воевали, каждый против всех. Раскололись на множество мелких, разобщенных фракций и…
– А вторые? Какими были они?
Биллингс выбил пепел из трубки о перила веранды и продолжал, обращаясь не столько к мальчишке напротив, сколько к себе самому:
– Крылатая разновидность была нашей первой попыткой работы с высокоразвитыми существами. Проект A… Когда он завершился неудачей, мы собрались на совещание. Результатом его стал проект B. На сей раз в успехе мы не сомневались. Искоренили множество излишних индивидуалистических черт, подменив их ориентацией на группу, пустили в ход стадный метод усвоения знаний и навыков… и понадеялись, что уж теперь-то общее руководство проектом сохранится за нами. Работа над первым проектом наглядно свидетельствовала: успех зависит от строгости надзора.
– Так как же выглядела эта вторая разновидность? – отчаявшись уловить суть рассуждений Биллингса, спросил Томми.
– От крыльев мы, как я уже говорил, отказались, однако общую физиогномию оставили прежней. Какое-то, крайне непродолжительное, время контроль оставался в наших руках, однако вторая разновидность также отклонилась от схемы и, расколовшись на независимые группы, избавилась от нашего руководства. Вне всяких сомнений, ключевую роль в этом сыграло влияние уцелевших особей первоначального вида, разновидности A. Первоначальную разновидность следовало истребить целиком, как только…
– А от этих, вторых, еще хоть кто-то остался?
– От проекта B? Разумеется, – с нешуточным раздражением ответил Биллингс. – Вы и есть проект B, и потому я здесь, среди вас. И как только я завершу отчет, мы сможем приступить к ликвидации вашего вида. Мои рекомендации, несомненно, окажутся идентичными тем, что касались проекта A. Поскольку ваш проект отбился от рук до такой степени, что целесообразность его продолжения с любой точки зрения не…
Но Томми его больше не слушал. Склонившись над дощатой рамой, он во все глаза разглядывал крохотных человечков внутри. Девять крохотных человечков, мужчин и женщин. Девять… и больше таких нет нигде во всем мире!