Золотой гобелен
Шрифт:
Ужин закончился в полном молчании. Ириэль собрала тарелки и вышла. Я почему-то ждал, что они исчезнут сами собой, но все было обычно, скатерть самоубранка сегодня отменялась. Лан сидел молча. Я уже понял его странную манеру общаться – то из него слова не вытянешь, то слова не вставишь, так много и быстро он говорит.
Ириэль появилась среди занавесей и беззвучно подошла к нам. Теперь я разглядел ее как следует. На ней было темно-серое платье, перехваченное широким поясом. Из украшений – только длинные серебряные серьги в виде собранных в кисть цепочек, достающие почти до плеч. Волосы, отливавшие серебром, скрывали уши, так что она ничем не отличалась бы от обычного человека, если бы не пронзительный взгляд синих глаз. В памяти сама собой всплыла фраза «не то, чем кажется». Пожалуй, эти слова точнее всего передают впечатление, которое производила эта женщина. Может, это фантастические свойства дома, в котором она живет, а может, она сама с ее нечеловеческими способностями вызывали во мне робость, я бы даже сказал, трепет.
Когда мать Лана заняла свое место за столом, он посмотрел на нее выжидательно, а она посмотрела на меня. Что-то было в ее взгляде: странная смесь решительности и грусти, словно мое присутствие обрекало ее на очень большие неприятности. Мне стало не по себе. Я не хотел, чтобы у них были из-за меня проблемы или даже просто неудобства. Ох, если бы я знал тогда, какие неудобства она готовила мне, не сочувствовал бы.
– Лан рассказал, что произошло, – глядя мне в глаза, сказала Ириэль, и я поежился под этим взглядом, словно она имела в виду за одно все мои проблемы, от отросших патл до сбежавшей к третьекурснику Наташки.
– Наместник – человек настойчивый, – она не нахмурилась, но по лицу пробежала тень. – Так что не будем надеяться, что тебя просто забудут, или не станут совать сюда свой настырный нос.
– Мне кажется, – вставил я, – сюда они пойдут в первую очередь, когда выяснят, что нас нет в пещере.
– Быстро добраться сюда они не смогут, поэтому начнут с более простых вариантов – обыщут Снурк. У нас есть в запасе еще несколько часов, а может и дней. Сейчас вы пойдете спать, вам надо отдохнуть, мне подготовиться, а завтра начнем, – продолжила Ириэль.
Я задумался о том, чем наше бегство может обернуться для Миэ, и чуть не пропустил поворот в разговоре.
Глава 29. ЗАМЫСЕЛ ИРИЭЛЬ
– Что начнем? – встрепенулся я.
Лан наклонил голову, пряча улыбку. Происходящее явно доставляло ему удовольствие.
– Мама создаст для тебя иллюзию. Изменишься до неузнаваемости, – заговорщически ухмыльнулся он.
Что они тут задумали? Хотят превратить меня в собаку и кормить косточками, оставшимися от обеда?
Ириэль с осуждением посмотрела на Лана.
– Что вы хотите со мной сделать?! Я уже устал от приключений, можно я просто посижу где-нибудь в уголочке, тихо. Обещаю.
– Послушай, Дан, – голос Ириэль звучал очень мягко. Это напугало меня больше, чем подозрительные ухмылки Лана, – никто не видел, как вы сюда пришли, – звучит, как начало триллера. Баньку, значит, натопила, ужином накормила, спать уложила, и поминай, как звали, Данил Батькович, превратила в чудище и соседей пугать им стала…
– То, что здесь обнаружится Лан, никого не удивит, – продолжала странная седая женщина с молодым лицом и глазами как два холодных синих камня, – так же никого не удивит то, что он пришел один: ты мог в любой момент вернуться в свой мир или исчезнуть, например, в Лесу. Но прятать тебя долго я не смогу, хоть дом и большой. Тебе рано или поздно придется выйти, и тогда все начнется сначала, только будет намного сложнее. Поэтому я решила замаскировать тебя и выдать за свою дальнюю родственницу, она как раз собиралась навестить меня, но задерживается.
Я не ослышался? Я что, похож на девицу?!
– Почему в женщину? Я протестую! Уж лучше в собаку, буду грызть косточки и писать соседям на забор, – я вскочил и начал бегать по комнате, понимая, что деваться мне от них некуда, но все равно не мог остановиться.
– Ты же все слышал, к маме должна приехать племянница. Она уже бывала здесь, и соседи не удивятся, если она снова появиться, – улыбка Лана была такой, как бы это сказать… В общем, мне захотелось врезать ему как следует. Нашел повод для веселья.
– Ваша племянница, видать, не красавица, – только и смог выдавить я.
– Прости, Дан, пока ничего лучше я не придумала, – поживешь у меня, поможешь по хозяйству, завтра покажу тебе огород, – Лан фыркнул и отвернулся, – вот тебе и великий доктор-лис. Точно придушу ночью подушкой, если, конечно, найду его в этой норе.
– Все мальчики, пора спать, – сказала, поднимаясь Ириэль, – у меня много дел. Лан, прибери на кухне. Дан, я покажу тебе твою комнату.
Придется идею с подушкой отложить на потом. Я представил, как буду душить Лана в облике неведомой дальней родственницы, и у меня по спине пробежал холодок.
Попетляв по лабиринтам волшебной избушки среди стеллажей с книгами и предметами, назначения которых я, как ни силился, не мог понять, ширм с разноцветными птицами и экзотических цветов, которые теперь не вызывали у меня никакого интереса, мы пришли наконец в комнату с большим окном, за которым была непроглядная тьма. Я попытался выглянуть наружу, но Ириэль остановила меня, задернула тяжелые шторы.
Мне показалась неуместной дорогая ткань, напоминавшая гобелен, сотканный из разноцветных нитей на золотом фоне, явно дорогая и не вязавшаяся к простой, сдержанной мебелью гостевой спальни. Может, здесь было что-то другое, а потом назначение комнаты поменялось?
Сложив одежду на небольшое креслице в углу, я еще раз посмотрел в сторону окна и с наслаждением плюхнулся на кровать. После тяжелой дороги, плавания в бассейне и плотного ужина зверски хотелось спать. Я обнял подушку и мгновенно отключился.
Мне снилось, что…
Я, пожалуй, не буду рассказывать в подробностях, что мне снилось. Совершенно дикая смесь воспоминаний о подземелье и бегстве. Потом меня преследовала толпа рыжих женщин с огромными ушами. Среди них почему-то был Лан в сером платье и с украшением в виде бабочки на плече. Во сне я решил, что мать все-таки превратила в девицу его, и, успокоившись от этой мысли, провалился в глубокий сон.