Золотой мальчик

Меньшов Виктор

В трубке что-то потрескивало, Соколик думал, но не долго. Ответил он совершенно спокойно:

— Само собой разумеется. Только где и в чём мои гарантии?

— В чём?

— Сами понимаете в чём, Денис Петрович. В том, что на месте нашей с вами встречи не будет засады с парочкой снайперов.

— Не будет, — твёрдо ответил Кораблёв.

— Это вы так говорите, а потом опять будет Мамаево побоище. Лично с меня двух раз более чем достаточно. Тогда тоже были гарантии.

— Я не виноват ни в одном из случаев.

— А на Николо-Архангельском кладбище? Вам

что, стало жаль денег?

— Ничего подобного! — возмутился Денис. — Деньги я не получил, а если бы и получил, то готов бы был вернуть их за сына не раздумывая.

— Погодите, погодите, — встревожился Соколик. — Как это вы не получили денег? Я же видел сам, как уехала машина с теми, кто должен был эти деньги передать. Я сидел в машине бандитов и всё видел. И как началась стрельба. Убили одного из тех, кто передавал деньги, а второй успел сесть в машину. У него был металлический чемоданчик с деньгами, прикованный наручниками к руке. И я видел, как машина развернулась и уехала. Её никто не преследовал.

— Всё это так, но на обратном пути она попала в засаду, и погибли ещё двое охранников из банка. Как видите, даже деньги сопровождали не люди из милиции. Я выполнил все условия и ни в чём никого не обманул.

— Тогда кто же напал на машину?

Соколик был очень встревожен. Я его понимал. Он был профессионал, он просчитывал свои варианты, конечно, готов был и к тому, что милиция проследит за отцом мальчика, но к такому повороту событий он явно готов не был. Появлялась какая-то третья сила, которая не вписывалась в его расчёты. И тут он немного растерялся и совершил самый грубый прокол за всё время. Он не прервал разговор, а продолжил его, непозволительно для себя затянув время.

Я посмотрел на техников, которые согнулись у своей аппаратуры. Один из них слегка повернулся ко мне и не снимая наушников, по которым поступали сообщения спецслужб из Барвихи, поднял вверх большой палец. Ну, слава богу, значит координаты Соколика засекли. С минуты на минуту должно было подключиться ФСБ. Неплохо бы, мне такая ответственность на фиг не нужна.

Взять в лесном массиве озлобленного, загнанного в угол, поставленного за черту человека, который обучен не хуже, чем Рембо, нет уж, увольте. Где угодно, но только не в зоне отдыха властителей судеб. Если Соколика не снимут сразу же снайперам, его без шума взять не удастся. А любая пальба в этой зоне и полетят головы, моя в первую очередь. Я сейчас был тем самым крайним. И охотно уступил бы своё место кому-то другому, что со мной случалось не часто.

Я отбросил свои невесёлые мысли и стал слушать разговор Соколика с Кораблёвым.

— Я не знаю, кто забрал деньги, могу повторить ещё сто раз. Ваше дело верить или не верить, но это именно так. Одно я знаю точно — это была не милиция.

— Тогда кто же?

— А это вы у своих друзей-бандитов спросите! — рассердился Кораблёв.

В трубке повисла шуршащая, нервная тишина. Я напрягся, сейчас всё висело на тончайшей ниточке. Вот сейчас Соколик выключит телефон, прервёт разговор и исчезнет навсегда, так и не вернув мальчика.

Я сделал знак Кораблёву, чтобы он просил, держал Соколика. Кажется, он меня понял.

— Я понимаю ваши сомнения, но прошу вас, верьте мне. Это же мой сын. Вы понимаете? Сын! Вы спрашивали о гарантиях — мой сын моя гарантия. Этого вам достаточно?

Опять повисла долгая тишина. Наконец Соколик неуверенно ответил:

— Хорошо, Денис Петрович. Я вам верю. Вернее, хочу верить.

Он помолчал, а потом сказал устало:

— Всё это ерунда, гарантии эти. Я уже столько треплюсь с вами, что любая служба с самой вшивой аппаратурой давно засекла бы нас. Хорошо, я верну вам сына. Но учтите — в прошлом я офицер спецназа, кое-что повидал, кое-чему обучен. И ученик я не из последних. Так что пусть это учтут те, кто нас, возможно, подслушивает. Я перезвоню вам завтра в первой половине дня. Будьте у телефона.

И не дожидаясь ответа, он выключил телефон. Ещё секунд тридцать стояла мёртвая тишина. Все словно ожидали, что Соколик позвонит ещё раз. И только задвигались стулья, стали выпрямляться напряжённые спины, как раздался звонок. От неожиданности не сразу даже сообразили какой из телефонов звонит. Денис Петрович схватил сперва одну трубку, потом другую, на столе у него стояло четыре аппарата. В третьей ему, похоже ответили. Я сделал знак, операторы вывели звук.

— Алло! — почему-то кричал Кораблёв. — Я вас слушаю!

— Алло, — раздался неуверенный мужской голос, — Надя? Надя, а почему у тебя мужчина в доме? А? Мужщына, ты чего там у моей Нади делаешь?…

Денис Петрович с облегчением положил трубку, вокруг все заулыбались. Этот нелепый звонок пьяненького мужика, явно ошибшегося номером, снял немного то нервное напряжение, в котором все мы только что находились.

Я связался с моим начальством и доложил о происходящем. Мне велели подождать и перезвонили через три минуты.

— Соколика надо брать в Барвихе. Он утром выедет с мальчиком в Москву. Где он тут объявится и что может натворить, богу ведому. Министр приказал брать в Барвихе.

— Но там же… — удивился я.

— Я знаю, что там! — рявкнул генерал. — Твоё дело выполнять, как и моё тоже.

— Но ведь возможно, что придётся стрелять.

— Всё согласовано. Брать будете под утро, не раньше десяти часов. До этого времени пройдут по дачам и предупредят, что появились волки с признаками бешенства и идёт их отстрел. Понял? Только никакой взрывчатки и гранат. Стрелять тоже, если дойдёт до этого, желательно одиночными.

— А если он начнёт движение до десяти утра?

— Тогда будешь держать его зубами. Понял? Всё. Других инструкций у меня для тебя нет.

— Может быть, ФСБ возьмёт на себя дальнейшее руководство операцией? Это всё же больше по их части.

— Да, возьмут они, — неожиданно выругался генерал. — Нашёл дураков. Они тянут время, тормозят связь.

— А как с мальчиком?

— С мальчиком? — генерал тяжело вздохнул. — С мальчиком… С мальчиком как получится.

И он положил трубку.

— Что-то случилось? — услышав мой последний вопрос, вскинулся Кораблёв.