Золотой перстень с рубином
Шрифт:
Николай остолбенел. Казалось, в этом мире не существует больше никого и ничего - только завывание метели и два силуэта в освещённом окне. В ярости он сжал кулаки. Заходили желваки, вздулись от напряжения вены на шее.
Какое бесстыдство - показываться перед всем городом! Или она настолько опалена страстью, что не замечает, что каждый праздный гуляка и зазевавшийся прохожий может их увидеть? А может, попросту не обращает на такую мелочь внимания? Николай горько усмехнулся: как же искусно Аннет играла роль благородной девицы. И каков же он дурак, что собирался увезти ее и обвенчаться в первой попавшейся церкви. Захотелось подняться и взглянуть ей в глаза, но потом он решил, что это ниже его
Силуэты между тем ещё какое-то время стояли в окне, слившись в страстном поцелуе, а потом скрылись в глубине комнаты. Сердце отозвалось жгучей болью и обидой. Даже вдохнуть было сложно. Николай решил, что с него довольно и, взлетев на коня, взял курс на ресторан «Палкин».
***
Лилит сидела в пролетке, неподалеку от какого-то дома на Рождественской. Здесь приказал ждать Цыган. Под покровом ночи улизнув из дома, княгиня Оболенская, одетая в простое, неприметное платье, годное разве что для служанки, и простой салоп, сидела в нанятом экипаже. Метель не прекращалась, и она с трудом всматривалась во тьму, пытаясь разглядеть, приехал ли Николай к дому.
Цыган, заехавший к ней в особняк днем, сказал, что нужно быть в девять вечера здесь и ждать, когда Ильинский увидит какую-то компрометирующую девчонку сцену. Дальше в игру вступала княгиня.
Когда разъяренный всадник проскакал мимо ее экипажа, Лилит аж подпрыгнула от неожиданности. Что же такое лицезрел Николя, что пронесся мимо нее словно полоумный. Лилит приказала скорее трогать и спешить за Ильинским. Теперь уже метель была ей на руку: ехать быстро не мог ни ее экипаж, ни конь графа, увязая в снегу. Только благодаря этому, княгиня Оболенская не упустила его из виду. Когда стало понятно, что финишной точкой маршрута Николя стал ресторан «Палкин» на Невском, Лилит выдохнула – не слишком долго пришлось им нестись сквозь пургу.
Лилит попала в пикантную ситуацию. Она была одета слишком скромно для выхода в свет в подобное заведение. Кроме того, была одна, без мужа, поэтому не должна была быть обнаруженной ни при каких обстоятельствах. Но мерзнуть в пролетке тоже было глупостью, поэтому она подождала около часа, окончательно продрогла и, рассчитавшись с извозчиком, вошла внутрь, надвинув шляпку поглубже на глаза.
Николай был пьян. Он сидел в компании с какими-то офицерами, судя по всему, старыми знакомыми по службе в армии. Их стол временами громыхал раскатами смеха, пьяными голосами бравых вояк. Лилит заняла столик в зоне видимости, заказала бокал вина и принялась ждать. Главное было, не встретить знакомых, которые любили после театра заглянуть сюда – в один из самых роскошных ресторанов города.
Еще через час, когда компания хотела выдвигаться в какой-то кабак, чтобы продолжить веселье, уже на улице Лилит подошла к Ильинскому и потянула его в сторону. Признав женщину, Николя удивился и с трудом выговаривая слова, обратился к ней:
– О, Лиличка, дорогая. Какими судьбами вы здесь? – Видно было, что Николаю даже на ногах стоять трудно. – А где же князь?
– Тише, дорогой. – Пряча лицо от случайных свидетелей их разговора, воззвала к нему Лилит. – Поедемте со мной!
– Ильинский, ты с нами? – Шумела компания собутыльников, столпившись у извозчика.
Николай махнул рукой, давая понять, чтобы его не ждали.
– Поедем,
– Все вы одинаковые, - едва выговаривая слова, произнес он со злобой, но всё же погрузился в экипаж, хоть и с трудом.
Лилит ликовала. Усевшись в пролетку, она назвала адрес одной небольшой, но очень приличной гостиницы. Хлыст взвился в воздух и лошадь, превозмогая непогоду потащила экипаж в нужную сторону.
Глава 53.
Все прошло как надо, размышлял Цыган по пути к Апраксину двору на следующее утро. Это радовало. Оставалось дождаться полнолуния, когда девчонка вернётся в будущее и действовать дальше. После представления, устроенного на квартире концертмейстера, Цыган почувствовал себя если не великим, то как минимум, талантливым организатором. Когда офицер умчался прочь осмысливать увиденную сцену, Цыган выждал и вернув на место мебель, тихонько ретировался с квартиры.
Недовольной осталась лишь Катюша – их свидание закончилось слишком скоро. Судя по всему, девушка рассчитывала на большее. Но какое ему дело до ее планов?
Приближаясь к магазинчику на Апрашке, Цыган заметил праздношатающегося вокруг мальчишку. И хоть с виду он казался просто ребенком, который ходил среди лавок и рассматривал интересный товар, Цыган понял сразу – этот следит за ним. Ловить его и допрашивать смысла не имело – Цыган итак знал, кто приставил за ним наблюдателя. Поэтому он прошел мимо заветной двери, за которой хранились ингредиенты для бомбы и пошел со скучающим видом дальше.
Сегодня он принес сюда грузила и сахар, чтобы быть готовым к акту, но, видимо, упустил момент и позволил появиться хвосту. Петляя сквозь ряды, мужчина с гладко выбритым лицом в простой, но крепкой одежде, с виду обыкновенный приказчик, вышел с рынка и направился подальше от этого места. Отныне сюда путь ему заказан. И составляющие придется собирать заново. Чертыхнулся! Но вдруг его осенило. Идея, простая и ясная, зажглась в его голове как лампочка. Цыган даже засмеялся. Он хотел причинить девчонке страдания, отомстить за весь свой род. Он хотел, чтобы она тоже мучилась от потери любимого, но одно дело прочитать об этом в хронике или архиве, другое же – наблюдать лично. Точно так же, как и он когда-то видел своими собственными глазами, как из-за концертмейстера схватили его отца Гришку-конокрада.
***
Аня проснулась довольно рано. Только начало светать, как послышался шорох и осторожные, чтобы не разбудить детей и гостью, движения хозяйки, спускающейся с полатей. Мать Глаши занялась завтраком, растопила успевшую остыть за ночь печь и ушла управлять хозяйство на двор.
Аня потянулась и приподнялась на лавке. В оконце светлел край горизонта и уже было понятно, что день будет ясный. За ночь метель улеглась. Снега укрыли землю плотнее.
Долго нежиться в постели не стала. Ей нужно было как можно раньше вернуться домой, чтобы Татьяна Александровна не заметила ее отсутствия. Вчера на вокзале девушка хорошенько изучила расписание – первый поезд отправлялся довольно рано, а значит, можно вернуться в столицу еще до полудня. Дел в доме Ильинских еще предстояло прилично, а бал уже завтра.
Вернувшаяся со двора хозяйка сообщила, что договорилась с соседом и тот обещался отвезти Аню к станции. Девушка не знала, как и отблагодарить мать Глаши, ведь, если добираться до Стрельны пешком, возвращение в Петербург займет гораздо больше времени.
Скоро собравшись, она распрощалась с семьей своей камеристки.
– Не забывайте о нас, Анна Алексеевна. – Попросила ее женщина.
Аня кивнула, совершенно точно зная, что больше никогда не увидит эту семью. Они обнялись, и девушка поспешила на улицу. Там уже ждал сосед на санях, чтобы отвезти ее к поезду.