Золотой песок
Шрифт:
– К «Американскому бару» на Маяковке. Если можно, быстрее. Пусть один из вас, ребята, отгонит мою машину в гараж.
Капитану Леонтьеву хотелось еще раз, уже спокойно и основательно, побеседовать с хозяйкой сгоревшей квартиры. Первый их разговор был коротким и совершенно несодержательным.
На следующий день после пожара Резникова Зинаида Романовна примчалась из Питера ночной «Стрелой» и опознала обгоревшее тело друга юности без колебаний. На вопрос, почему Ракитин Никита Юрьевич, имея собственную трехкомнатную
Такое объяснение всех устроило. Ну чего там, несчастный случай, стоит ли вдаваться в подробности? Кто их разберет, писателей, они народ такой… с придурью. Все хотели поскорее отделаться от бессмысленной, но обязательной рутины.
Сейчас капитану не терпелось поговорить с Резниковой. А она исчезла. Нельзя сказать, чтобы капитан сбился с ног, разыскивая свидетельницу, которая была едва ли не самой важной в не существующем пока что деле. Он связался с матерью Зинаиды Романовны, отправил человека в Сокольники и на Арбат.
Мать сообщила, что понятия не имеет, где загуляло беспутное великовозрастное дитя. В пельменной в Сокольниках сказали, что судомойка Резникова в отпуске за свой счет и когда появится на работе, неизвестно. На Арбате, где Зинаида Романовна иногда продавала свои картины, ее не видели с прошлой среды.
Впрочем, кроме Резниковой были еще свидетели, которые никуда не пропадали. Например, бывшая жена, бывшая няня, имелись еще и друзья-знакомые, адреса которых предстояло выяснить. И наконец, надо было вплотную заниматься поисками Сливко, главного героя трагических событий. «А Резникова появится, – решил капитан, – ну куда ей деться? Да и зачем? Может, укатила назад, в Питер? Может, просто загуляла с горя? Незамужняя, бездетная свободная художница, постаревшая хиппарочка образца семидесятых…»
Звякнул внутренний телефон.
– Давай, Андрюша, на ковер ко мне, быстренько, – услышал капитан голос своего непосредственного начальника подполковника Саидова.
Формулировка «на ковер, быстренько» не предвещала ничего хорошего. Подполковник Саидов Анвар Саидович особенной начальственной вредностью не отличался и подчиненных своих по пустякам не дергал. Дружелюбный, компанейский азербайджанец московского происхождения, он крутился, как умел, в сложном мире мафиозно-милицейских отношений. Все знали, что грехов за ним много, но не больше той допустимой нормы, которая соответствует служебному положению.
Взятки Анвар Саидович брал осторожно и с умом, своих соотечественников, занятых сомнительным бизнесом, покрывал, конечно, но старался делать это тактично и умеренно. Подчиненных, окружных сыскарей, никогда понапрасну не обижал. В общем, Анвар Саидович был хорошим человеком и терпимым начальником.
Сочный пятидесятилетний толстяк с шикарной белоснежной шевелюрой
На этот раз Саидов был хмур и официален. У капитана окончательно испортилось настроение.
– Заходите, товарищ Леонтьев. Я вижу, у вас появилось много свободного времени? – не глядя на капитана, не предлагая ему сесть, произнес Анвар Саидо-вич и загасил резким жестом только что закуренную сигарету. – Частным сыском решили заняться?
– Что вы имеете в виду?
– Сам знаешь. Садись, не маячь. Ты зачем в издательство ходил? Куда ты вообще лезешь, Андрюша? Капитан уселся и закурил.
– Анвар Саидович, я занимаюсь делом о незаконном хранении оружия. У меня в розыске Сливко Антон Евгеньевич, осужденный за убийство…
– Молчи и слушай меня! – Саидов хлопнул ладонью по столу. – Слушай и не перебивай. Оружие и наркотики у кого нашли? У этой, как ее? – Саидов болезненно поморщился. Судя по всему, он перед вызовом капитана с документами по делу ознакомился тщательно, однако память на фамилии у подполковника всегда была скверная.
– У Кудияровой, – подсказал капитан.
– Правильно. У Кудияровой. Ну и на хрен тебе сдался этот Сливко? Не было никакого Сливко. Бред у старой нимфоманки. Она сумасшедшая, стоит на учете. Оружие и наркотики уже конфискованы. Посадить психованную бабку мы всегда успеем. Что ты суетишься, Леонтьев?
– Анвар Саидович, а как быть с пальцами? Отпечатки на банке с наркотиками соответствуют по дактилоскопической формуле отпечаткам Сливко Антона Евгеньевича, осужденного за убийство…
– Пятнадцать лет назад, – напомнил Саидов, – осужденного и честно отбывшего наказание.
– Да, конечно. Но он исчез.
– А откуда ты знаешь, что он существует? Со старухиных слов? Может, помер давно твой Сливко, а психованной бабке во сне привиделся.
– Отпечатки на банке с наркотиками тоже привиделись? – мрачно поинтересовался капитан.
– Слушай, ты мне здесь дурочку не валяй! Ты скажи мне прямо, Леонтьев, зачем тебе это надо? – Я считаю, что Ракитин Никита Юрьевич мог быть убит. Несчастный случай похож на инсценировку, выполненную профессионалом. И профессионал этот, вполне вероятно, Сливко Антон Евгеньевич.
– Ну и считай себе на здоровье, – тяжело вздохнул Саидов.
– Виноват, товарищ подполковник?
– Вот то, что виноват, это точно. И мне за тебя, Леонтьев, сегодня здорово намылили шею. Ну кто тебя просил лезть в издательство?
– Что значит – лезть? Я счел необходимым побеседовать с сотрудником издательства, в котором печатались книги потерпевшего. В порядке сбора оперативной информации.
– Ну ты погоди его в терпилы-то записывать, погоди. И вообще, я сказал, не перебивай. Молчи и слушай! Если твоего писателя и замочили по заказу, то это совсем другой уровень. Ты что, не понимаешь?