Золотой шут
Шрифт:
– В ту ночь, когда мы тебя исцелили. Она провела меня по потайным ходам в твою комнату, и мы всю ночь оставались рядом с тобой. Она говорила очень долго. Без шрамов ты стал похож на моего отца – так она сказала. Иногда, глядя тебе в глаза, я видел отца. Она не успела поведать мне твою историю за один раз. Мать провела со мной три долгих вечера. И все это время сидела возле твоей постели и держала тебя за руку, а меня посадила на пол. И больше никого не пускала в твою спальню.
– Я не знал, что она сидела со мной. И ты.
Он пожал плечами.
– Твое тело удалось исцелить, но ты был настолько истощен, что ничего не видел и не слышал. Я
Я поднял руки и тут же бессильно опустил их на стол.
– Не знаю, как мне разобраться во всем, – признался я. – Как относиться к тому, что ты знаешь мою тайну…
– А мне показалось, что ты вздохнешь с облегчением. Даже если нам еще некоторое время придется делать вид, что ты Том Баджерлок. Однако здесь, в этой комнате, ты можешь больше не притворяться. Впрочем, ты и раньше не слишком следил за тем, что говоришь. Съешь свой суп. Мне бы не хотелось еще раз его греть.
Хорошая мысль – теперь я смогу некоторое время ничего не говорить. Однако Дьютифул не сводил с меня глаз, и я чувствовал себя, как мышь, попавшаяся в лапы к кошке. Когда я бросил на него хмурый взгляд, принц рассмеялся и покачал головой.
– Ты себе не представляешь, как это удивительно. Я смотрю на тебя и думаю: стану ли я таким же высоким, как ты, когда вырасту? Так же или нет хмурился мой отец? Жаль, что тебе пришлось вернуть шрамы. Мне стало труднее увидеть самого себя в твоем лице. Ты сидишь здесь, а я смотрю на тебя и знаю, кто ты такой… словно отец впервые вошел в мою жизнь. – Он отчаянно ерзал на своем стуле, точно щенок, которому хотелось подскочить ко мне.
Мне было трудно смотреть ему в глаза. Я не заслужил такой любви.
– Твой отец был более достойным человеком, чем я, – заметил я.
Он вздохнул.
– Расскажи мне о нем, – попросил Дьютифул. – То, что знаешь только ты.
Я понимал, как это важно для него, и не мог отказать. О чем же ему поведать? Может быть, рассказать, что Верити далеко не сразу полюбил Кетриккен? Получится, что я намекаю на отношения принца с Эллианой. Верити терпеть не мог тайн, но Дьютифул интересовало другое.
– Верити любил хорошие чернила и бумагу, – сказал я. – И сам подрезал себе перья. Он очень серьезно к ним относился. И… еще он был очень добр ко мне. Без всяких на то причин. Он дарил мне игрушки. Маленькую деревянную тележку, солдатиков и лошадей.
– В самом деле? Ты меня удивил. Я думал, что он был холоден с тобой. Знаю, что он приглядывал за тобой, но в своих письмах он жаловался, что редко видит маленького котенка, который неотступно следует за Барричем.
Я замер. Прошло некоторое время, прежде чем я вспомнил, что человеку необходимо дышать.
– Верити писал обо мне Чивэлу? – наконец спросил я.
– Ну, не прямо. Пейшенс пришлось объяснять мне, что это значило. Она показала мне письма, когда я пожаловался, что мало знаю о своем отце. Я был ужасно разочарован. Все четыре письма, коротких и, по большей части, скучных. У него все хорошо; он надеется, что Чивэл и леди Пейшенс здоровы. Обычно он просил брата переговорить с кем-то из герцогов, чтобы разрешить политические разногласия. Однажды он обратился к Чивэлу с просьбой прислать отчет о налогах за прошлый год. Потом я нашел несколько строк о сборе урожая и охоте.
В последнем письме он назвал тебя Томом. «Том рассердил Баррича и получил трепку. Однако совершенно не раскаивается. Честно говоря, мне жаль Баррича». И в конце каждого письма несколько строк о том, что он с нетерпением ждет полнолуния или надеется, что во время прилива можно будет поохотиться на моллюсков. Пейшенс объяснила, что так они договаривались о времени для связи друг с другом при помощи Скилла, чтобы другие не мешали им общаться. Знаешь, наши отцы были очень близки. Когда Чивэлу пришлось уехать в Ивовый лес, оба тяжело переносили разлуку.
Том. Да, именно благодаря Пейшенс это имя ко мне пристало, а я и не знал, откуда оно взялось. Принц был прав. Замок Баккип полон тайн, половина из которых давно известна многим. Мы лишь боялись задать вопрос, опасаясь, что ответ окажется слишком болезненным. Я никогда не просил Пейшенс рассказать мне об отце; никогда не спрашивал у Верити, что он обо мне думал. Мой страх порождал тайны. И я стал плохо думать о Чивэле. Он никогда не приходил, чтобы взглянуть на меня. Но, быть может, наблюдал за мной глазами брата? Могу ли я винить их за это? Скорее всего, они полагали, что я все знаю. Или я сам виноват в том, что так и не осмелился ни о чем спросить?
– Чай готов, – объявил Дьютифул, собираясь налить его в чашку.
Впервые я обратил внимание, что мальчик за мной ухаживает, как я в его возрасте ухаживал за Чейдом или Шрюдом, – с уважением и почтением.
– Прекрати, – сказал я, накрыв его руку своей ладонью. Взяв у него чайник, я налил себе чаю и предупредил: – Дьютифул, принц мой, выслушай меня. Для тебя я во всех отношениях должен оставаться Томом Баджерлоком. Сегодня мы поговорим о прошлом. Но потом я вернусь к роли Тома Баджерлока. Ты будешь воспринимать меня только так и сделаешь все, чтобы не видеть в лорде Голдене Шута. Тебе вручили клинок, лишенный рукояти. Ты узнал тайну, владеть которой опасно. Ты радуешься, что знаешь, кто я такой на самом деле, видишь во мне связь с отцом. Всем сердцем мне бы хотелось, чтобы все было просто. Но если наша тайна откроется, она может принести всем нам ужасные беды. Мы знаем, что королева попытается меня защитить. Подумай, к чему это приведет. Всем известно, что я владею Уитом; все считают меня убийцей короля Шрюда. Не говоря уже о том, что я при свидетелях прикончил несколько человек из шайки Регала. Сейчас все считают меня мертвым. Если окажется, что я жив, ненависть к людям Уита вспыхнет с новой силой, как раз в тот момент, когда королева пытается положить конец преследованию таких, как я.
– К преследованию таких, как мы, – кротко поправил меня принц и погрузился в размышления, словно пытался просчитать все возможные последствия. Потом на его лице появилось смущение. – Сам того не желая, ты помешал планам королевы. Несмотря на все попытки Чейда отвлечь горожан от интереса к твоей особе, по Баккипу ходят слухи о смерти «Кеттлера», Пэджета и их слуги и о том, что убийца не понес наказания только из-за того, что они владели Уитом.
– Я знаю, Чейд мне говорил. Он так же упоминал об обвинениях в Уите, выдвинутых против тебя.